Сначала меня это забавляло, потом стало льстить. Я постепенно втягивался в их игры – из любопытства и желания пофлиртовать, не выходя за рамки супружеской верности, – но в конце концов сдался и встретился с одной из читательниц.

Уверенная в своей красоте, она прислала мне несколько портретных снимков, потом решила пойти дальше – фотографии становились все более смелыми и эротичными. Она сопровождала их комментариями, описывала сексуальные игры, которым мы могли бы предаться. Виртуальное общение очень меня развлекало, но со временем вожделение взяло верх над принципами, и, когда она предложила встретиться, я согласился – практически без угрызений совести. Я решил не думать о возможных последствиях принятого решения, пообещал себе, что поддамся искушению всего один раз, и заказал номер в «Микеланджело». Этот дорогой отель в нескольких шагах от Театрального квартала, между Таймс-сквер и Сентрал-парком, стал местом моего падения. Приключение мне понравилось, и я, к собственному удивлению, не чувствовал себя виноватым.

Я менялся – и не замечал этого, все дальше уходя от того человека, которым был совсем недавно. Успех влияет на нашу жизнь, как поляризующий фильтр на пейзаж: смягчает отблески, сглаживает шероховатости, убирает контрасты, «разжижает» ценности. Итак, я забыл все данные себе обещания, начал встречаться с другими женщинами и всякий раз придумывал смягчающие обстоятельства: стресс из-за образа жизни, который приходится вести, разладившиеся отношения с Даной, ее нежелание понять меня и неспособность поддержать, одиночество моего ремесла, а главное – то, как мало значили для меня эти женщины.

Я мог бы очень долго длить обман, но Дана узнала правду. Все вышло до противного банально: жену насторожило поведение мужа, она проверила его телефон, прочла мейлы и нашла доказательства измены. Дана не стала устраивать сцен, не потребовала объяснений, не дала мне возможности оправдаться или соврать. Она покидала в чемодан вещи, усадила Мэйан в машину, посмотрела на меня – без ненависти, но с жалостью – и сказала:

– Ты пишешь дерьмовые книги и живешь дерьмовой жизнью. Мне очень тебя жалко.

Вот так она со мной распрощалась. Я не стал отвечать. Решил, что Дана просто хотела побольнее меня уколоть, что в ней говорили обида и уязвленная женская гордость. Она успокоится, остынет, мы встретимся, я вымолю прощение и верну ее домой.

Ничего подобного я не сделал: меня затянула адская круговерть жизни, которую я теперь вел, и мы больше не увиделись.

Через год после нашего расставания у Даны появился мужчина, и они стали жить вместе. Она с кроткой печалью следила за моим падением, жалея лишь о том, что наша дочь-подросток видит, как отца засасывает темная, мутная жизнь.

Я пытался сохранить отношения с Мэйан, но мы слишком редко виделись, скандальные статьи в желтой прессе подрывали мою репутацию, и девочка вела себя все враждебней.

Я лишился жены, отец из меня тоже не получался. Так кем же я был? Успешным писателем, выдающим по роману в год, донжуаном, нещадно эксплуатирующим свою известность.

Потеряв Дану, я утратил всякую сдержанность. Прежние демоны вернулись – известность пьянила меня, дарила ощущение всевластия, сдавая при этом фальшивые козыри. Дана не захотела быть моей спутницей в этом увлекательном приключении? Я ее разочаровал? Я утратил способность дарить ей мечты? Плевать на Дану – множество женщин видят во мне идеал мужчины! Да, они путают меня с героями моих романов, считая, что мужчина, который умеет так красиво говорить о любви и описывать эротические сцены, не может не быть великим романтиком и умелым любовником, и что с того?

Я завел на Фейсбуке страничку для поклонников, создал профиль, взяв себе имя героя первого романа, и на удивление быстро стал активным участником этого ресурса. Сила социальных сетей кроется в иллюзии, что каждую секунду может прийти сообщение, которое изменит вашу жизнь, ну, или хотя бы удивит, заставит улыбнуться.

Жизнь казалась мне простой и легкой. Мир на экране компьютера манил и искушал, виртуальный, ни к чему не обязывающий флирт побеждал природную сдержанность.

Я «охотился» на Фейсбуке, как мужчины понахальней – на дискотеке или на улице. У меня было преимущество перед хищниками одной со мной породы: известность привлекала читательниц на мою страничку, а среди них было много одиноких душ и истомившихся по ласке тел.

Один слом, как известно, часто влечет за собой другой: я начал пить и употреблять всякую дрянь, убеждая себя, что имею право развлечься, отдохнуть от работы или же, напротив, сконцентрироваться на новой книге, подстегнуть вдохновение. Я общался с сомнительными новыми «друзьями», которые, желая развести меня на деньги, не жалели льстивых слов. Я забыл о приличиях и утратил трезвость мысли, путал распад личности со свободой, сексуальные эскапады – со страстью, свои романы – с настоящей литературой.

Каждый год я на шесть месяцев выпадал из реальной жизни, чтобы сотворить очередную «нетленку», и все это время с миром – особенно с читательницами – меня связывал только Интернет.

Сдав рукопись в издательство и собираясь в рекламный тур по стране, я выбирал самую крутую из фанаток, например рок-звезду, и она становилась моей спутницей на одну или несколько ночей, составляя компанию в поездке.

Я никогда не соблазнял ни романтических дурочек, видевших во мне только автора с большой буквы – чистого сердцем, честного и благородного человека, – ни наивных простушек, которые отказывались верить в россказни скандальных журналистов. Я старался соответствовать нафантазированному ими образу сентиментального писателя, слегка запутавшегося, одинокого, непонятого. Это наглое надувательство заглушало муки нечистой совести, позволяло хоть ненадолго почувствовать себя героем. Да, обмануть я пытался именно себя.

Чем больше проходило времени, чем активнее пополнялся список моих «побед», тем стремительней убегало от меня счастье. Алкоголь и наркотики расшатывали нервную систему, нарушая душевное равновесие. В минуты просветления я делал попытки вернуться к нормальной жизни, снова стать приличным человеком, встретить новую любовь. Но все было втуне, и однажды, в момент очередного «помрачения», я нарушил собственный зарок насчет романтичных фанаток.

Это была роковая ошибка.

Джессика написала мне на Фейсбуке, я взглянул на фотографию и сразу добавил ее в друзья.

Аватар[9] может рассказать о многом, вот почему пользователи, знающие, как важно сразу привлечь к себе внимание, очень тщательно выбирают снимок. Я довольно быстро стал экспертом-физиогномистом[10] и даже придумал собственную классификацию, позволявшую мне избегать «неудачных знакомств» и быстро вычислять подходящую «дичь».

Я с первого взгляда устанавливал типаж: романтичная, страстная, свободная, забавная, закомплексованная, счастливая, отчаявшаяся, оригиналка, интересная, властная, игривая, соблазнительная, зажатая, разочарованная.

Итак, гордыня затуманила мозг, выпустив на волю глупость и ненасытность.

Фотография Джессики Эванс мгновенно меня зацепила – она была не только невероятно хороша собой, но и ни на кого не похожа. Джессика не пыталась соблазнять, но очаровывала с первого взгляда. Девушка смотрела прямо в объектив, как будто бросала вызов фотографу, чувственные губы были слегка приоткрыты, но в ней не было ни капли вульгарности. Мне показалось, что Джессика хотела понравиться фотографу, и я, как это ни нелепо, приревновал к незнакомцу, получившему в дар ее красоту и застенчивость.

Я мог остановиться: безмятежная красавица определенно была влюблена в другого и потому не соответствовала моим требованиям. Но внутренний голос подсказывал, что нам суждено встретиться.

Я принадлежу к тому типу человеческих особей, которые отказываются верить, что мир подчинен логике, и пытаются разглядеть в мистических пространствах знаки, позволяющие сделать верный выбор. У такого подхода есть слабые стороны, но уж больно заманчивы возможности, которые дарует человеку подобное надмирное могущество.