Хью почувствовал, что уверенность в том, что в дальнейшем у них с Эллен все будет складываться хорошо, начинает покидать его.

— Эллен, пожалуйста, не играйте со мной, — пробормотал он.

— Я и в мыслях не имею делать что-либо подобное, — ответила Эллен, кокетливо потупив взор. Вслед за этим она повернулась, вздернула подбородок и зашагала к выходу.

Ошеломленный и опечаленный, Хью остался один. Женщины все-таки очень странные создания, подумал он, провожая Эллен взглядом. Их невозможно понять!

Когда через несколько минут в конюшню вошел Чанс, Хыо что-то хмуро бормотал себе под нос и сосредоточенно чистил скребком кобылу. По дороге Чансу встретилась Эллен. Она радостно улыбалась, и Чанс решил, что и Хью будет в хорошем расположении духа. Но, едва взглянув на товарища, Чанс понял, что молодым человеком владеют совсем иные чувства.

Взяв из стоявшего на полу ящика скребок, Чанс вошел в стойло, где находился Хью, и приблизился к лошади с другой стороны.

— Что-нибудь случилось? — спросил он. — Ты какой-то невеселый.

— Нет, — глухо ответил Хью. — Просто думаю, что мне делать — сначала задушить Эллен, а потом вызвать на дуэль Джонатана, или наоборот.

— Не понимаю. Объясни!

— Вообще-то мне не хотелось бы об этом распространяться, — с явной неохотой произнес Хью, — но так и быть. — Он поднял голову и взглянул на Чанса поверх спины лошади. — Прежде всего я хочу, чтобы ты знал: большего глупца, чем я, еще не было. Недавно я разговаривал с Джонатаном, и он наговорил мне немало мерзостей об Эллен. Уже то, что я позволил ему открыть рот, было ошибкой, но я к тому же и поверил ему.

— Он попытался опорочить Эллен? — Чанс прищурился и пристально посмотрел на Хью.

Не в силах выдержать его взгляда, Хью отвел глаза.

— Да, но об этом никто не знает. — На его лице появилась слабая улыбка. — Боюсь, я тогда оказался единственным глупцом, который выслушал Джонатана и не отвесил ему пару тумаков.

— А что еще он говорил? — мрачно спросил Чанс. Хью покачал головой, давая понять, что не будет отвечать на этот вопрос.

— Я буду драться на дуэли с Джонатаном, — упрямо повторил Хью. — Он оскорбил мою возлюбленную.

— Вот как? — Чанс усмехнулся. Выражение озабоченности исчезло с его лица. — А Эллен знает о твоих планах?

— Нет. — Хью нахмурился. — Она говорит, что мы теперь будем друзьями.

В голосе Хью было столько печали, что Чанс не выдержал и рассмеялся.

— На твоем месте я не стал бы так отчаиваться, дружище. Будь ты ей безразличен, она не стала бы так оправдываться перед тобой. Исходя из своего опыта, могу сказать: Эллен хочет помучить тебя. Вот увидишь, скоро она скажет тебе, кого на самом деле любит.

— Я так и думал. — Хью невесело кивнул.

В эту минуту в конюшню вошла Фэнси, но ни Чанс, ни Хью не заметили ее.

— А насчет Джонатана, — мрачно продолжил Чанс, — боюсь, ты отомстишь ему только после того, как с ним поквитаюсь я.

— Я спрашивал себя все эти годы: ты считаешь, что в гибели Дженни повинен Джонатан? — произнес Хью, вновь принимаясь за работу. — Ты ненавидишь его по привычке?

— Привычка тут ни при чем, Хью. Да, я думаю, во всем виноват именно он, — ровным голосом ответил Чане. — Я ничего не делал лишь потому, что не знал, как показать Джонатану, что совратить чужую жену, довести ее до самоубийства и остаться при этом безнаказанным нельзя. Если чья-то жизнь по его вине оказалась разрушенной, он должен понести за это суровую кару.

— Это было так давно, Чанс, — тихо произнес Хью. — Дженни лежит в могиле уже семь лет — так, может быть, сейчас нет смысла думать о мести? Даже если ты убьешь Джонатана, Дженни не воскреснет. Ты женился, можно сказать, начал новую жизнь… Зачем же ставить ее под угрозу только ради того, чтобы отомстить Джонатану за давнее преступление?

— Ты неправильно понял меня, приятель. — Чанс невесело усмехнулся. — Я не хочу убивать Джонатана. Если бы все было так просто, я сделал бы это сразу. — Он покачал головой. — Нет, я хочу, чтобы он мучился, страдал, причем долгие годы, даже всю жизнь. Я успокоюсь только тогда, когда он поймет, что значит навсегда лишиться чего-то очень дорогого, незаменимого и жить, терзаясь мыслями о невосполнимой потере.

Улыбка, игравшая на лице Фэнси в тот момент, когда она вошла в конюшню, исчезла. Чанс замолчал, а его слова все еще звучали у нее в ушах. Все сомнения относительно брака с Чансом вновь нахлынули на нее. Она пожалела, что вошла в конюшню именно в этот момент и так тихо, что Чанс и Хью не заметили ее появления. Фэнси подумала, что у нее еще есть возможность незаметно скрыться, но какая-то неведомая сила удержала ее на месте.

— И как же ты добьешься этого? — взволнованно спросил Хью.

— Я отберу у него то, чем он очень дорожит, а потом… Пусть он мучается — ведь тем, о чем он мечтал, владею я.

Слова Чанса болью отозвались в сердце Фэнси. Чанс с самого начала считал, что из двух сестер Мерривейл Джонатан выбрал ее. Значит, Чанс видит в ней всего лишь орудие мести, и его слова — лучшее тому подтверждение. Не раз и не два пыталась Фэнси убедить себя, что ее сомнения в искренности Чанса надуманны, но сейчас… Самые худшие ее опасения подтвердились. Надежда на то, что муж не такой отвратительный тип, каким он долгое время казался ей, и их совместная жизнь наладится, покинула Фэнси в одночасье. Боже, она вновь обманулась, поддавшись очарованию этого человека!

Страдая от нанесенной обиды и укоряя себя за то, что у нее не хватило решимости отказаться от брака, пусть даже ценой скандала, Фэнси повернулась и тихо вышла из конюшни. Да, как глупо она себя вела! Впрочем, винить в этом нужно только себя и свое сердце, для которого не существует разумных доводов. Она стала женой мерзавца и, к сожалению, любила его!

Фэнси пришла в спальню и, нервно меряя шагами комнату, размышляла над тем, что же делать. Уехать из Чертова Места нельзя — с Чансом ее связывали и брак, и любовь. Фэнси стоило большого труда признаться себе в 260 том, что она любит Чанса, но объяснить свои действия по-другому она просто не могла. Стоило Чансу взглянуть на нее, улыбнуться или протянуть руку, и она была готова следовать за ним куда угодно. Чанс завораживал ее, а его прикосновения мгновенно рождали томительное желание. Фэнси всегда считала, что будет счастлива, если выйдет замуж за человека, одно присутствие которого доставляет ей удовольствие. Чанс был именно таким человеком, но ни о каком счастье говорить не приходилось.

Выйдя за Чанса замуж, Фэнси понемногу перестала сомневаться в искренности его намерений. Он своими вечно смеющимися глазами и губами, с которых то и дело слетали насмешки, быстро заставил ее забыть, при каких обстоятельствах они поженились… Но ведь она до сих пор не знает, что за человек ее муж. Чаще он вел себя как негодяй, а не как джентльмен. Резкие перепады в поведении мужа не давали Фэнси опомниться. Сначала он скомпрометировал ее и заставил выйти за него замуж, затем согласился не искать с ней близости… По спине Фэнси пробежали мурашки. Вне всякого сомнения, месяц пройдет очень быстро.

Фэнси закрыла глаза и сжала руки в кулаки. Что же теперь предпринять? Делать вид, что она ничего не слышала? Нет, она вряд ли сможет сдержать себя — слова Чанса звучали у нее в ушах снова и снова и, как бы она ни пыталась заставить себя думать о чем-нибудь другом, доставляли ей огромные страдания. Значит, остается узнать правду, какой бы горькой она ни была. Трепеща при мысли о том, что может открыться ей, Фэнси тем не менее решила поговорить с мужем начистоту, выяснить, двигало ли им стремление отомстить Джонатану или что-то другое. Возможно, тогда она избавится от мучительного стеснения в груди.

Ужин в тот день прошел вяло, хотя к вечеру жара спала, столовая была великолепна, еда пришлась бы по вкусу даже самому требовательному гурману, а Джед и Марианна прислуживали расторопно и умело. Но ни красивая обстановка, ни вкусная еда не радовали Фэнси. Погруженная в невеселые размышления, она не замечала, что Хью все время смотрит через стол на Эллен, которая обменивалась с Чансом остроумными фразами и веселыми улыбками. Энн, несмотря на то, что Фэнси старалась обращаться с ней ласково и дружелюбно, чувствовала себя неуютно и весь вечер держалась замкнуто, односложно отвечая на обращенные к ней вопросы.