У Эллен перехватило дух, и ее глаза широко раскрылись.

— Вот как, — рассеянно произнесла она, желая лишь одного — чтобы сердце перестало так сильно биться.

Хью ласково улыбнулся:

— Неужели вы думаете, что, находясь в обществе Мелли или таких, как она, я хоть на минуту забываю о вас, дорогая? — Он обнял ее и поцеловал.

Поцелуй Хью доставил Эллен огромное наслаждение. Ее давнишняя мечта сбылась — она наконец-то оказалась в его объятиях! Но через несколько мгновений все резко изменилось — отпуская Эллен, Хью самодовольно улыбнулся, и это оказалось грубой ошибкой. Эллен тут же вспомнила, что совсем недавно он ухаживал за Мелли, а к ней относился как к младшей сестре. Хотя она была уравновешенной девушкой, на этот раз ее охватило негодование, и она дала Хью пощечину.

— Как вы смеете, сэр? — воскликнула она раскрасневшись. — Извольте отпустить меня сию же секунду!

Ошеломленный и явно не ожидавший такого поворота, Хью покорно опустил руки.

— Эллен, дорогая, в чем дело? — пробормотал он.

— Не называйте меня «дорогая», — ответила Эллен, сверкнув глазами. — А если вы настолько глупы, что не понимаете, в чем дело, я объясню вам. — Она помахала пальцем перед носом Хью. — Вы игнорируете меня, ухаживаете за Мелли, обращаетесь со мной как с ребенком. А когда вам вдруг захотелось меня поцеловать, вы считаете, что я брошусь вам на шею? Вы заблуждаетесь, сэр.

Раздраженно подхватив юбку своего желтого шелкового платья, Эллен бросилась к двери, но выйти из оранжереи ей не удалось. На пороге появился Джонатан.

— Ах, вот вы где, дорогая, — сказал он, входя в оранжерею и осматриваясь.

Джонатан сразу понял, что произошло. Покрасневшее лицо Эллен и отпечаток ее ладони на щеке Хью говорили об этом лучше всяких слов. Представив себе, какая сцена только что разыгралась здесь, Джонатан почувствовал, что его охватывает ярость.

Несмотря на увещевания Сэма, Джонатан долго не хотел ехать в Фоксфилд и уступил лишь тогда, когда сводный брат пригрозил, что завещает свое состояние не ему, а кому-нибудь другому. В то утро Джонатан был взбешен, узнав, что произошло между Чансом и Фэнси. Казалось, еще мгновение — и он бросится в спальню, чтобы расправиться с ними. Поступок Чанса, фактически укравшего у него невесту, Джонатан воспринял как оскорбление — возможно, самое тяжкое в своей жизни. Ослепленный ненавистью и гневом, Джонатан забыл, что Фэнси и не собиралась стать его женой. Считая, что она рано или поздно должна выйти замуж, он снова и снова убеждал себя в том, что любит ее. На Фэнси он не злился — слабая женщина не смогла противостоять опытному сердцееду. Надо не осуждать Фэнси, а, наоборот, пожалеть, простить.

Если к Фэнси Джонатан был готов отнестись снисходительно, то к Чансу по-прежнему испытывал жгучую ненависть. Все дни, проведенные в Фоксфилде, он непрерывно обдумывал планы мщения, однако вдалеке от Уокер-Ридж он не мог осуществить ни один из них. Оставалось лишь ждать и следить за развитием событий.

Церемония венчания разрушила последние надежды Джонатана и причинила ему немало страданий. Видеть, как Чанс и Фэнси обмениваются кольцами, было невыносимо. Женщина, которую он еще недавно считал своей невестой, принадлежит теперь самому ненавистному для него человеку! Представляя себе Фэнси в объятиях Чанса, Джонатан испытывал душевные муки. Даже мысль о том, что однажды он отомстит Чансу за все, а потом женится на Фэнси, не успокаивала его.

Хотя все мысли Джонатана занимала Фэнси, увидев Эллен вдвоем с Хью, он почувствовал, что на него обрушился новый удар. Чанс отнял у него невесту; теперь другой сын Морли отбивает Эллен. Нет, допустить этого нельзя!

С трудом сдерживая ярость, Джонатан взялЭллен под руку.

— Я искал вас, дорогая, — тихо сказал он улыбаясь.

Эллен удивленно посмотрела на него. С тех пор как они с Фэнси добрались до Уокер-Ридж, Джонатан ни разу не пытался ухаживать за ней, и столь внезапно происшедшая с ним перемена поразила ее. Джонатан явно преследует какую-то цель. Помня, что всего в нескольких метрах от них стоит Хью, Эллен мило улыбнулась:

— Вы хотели мне что-то сказать?

— Боже мой, — раздался за дверью знакомый голос. На пороге оранжереи появилась Летти, за которой шли Фэнси и Констанция. — Мне и в голову не приходило, что мое увлечение растениями так заинтересует всех, причем в одно и то же время.

В дверях показался Чанс, решивший узнать, почему женщины вдруг пошли за Джонатаном.

— Слава о вашей оранжерее давно разошлась по всей округе. Если я не ошибаюсь, весной к вам заезжал за черенками даже Том Джефферсон из Монтиселло.

— Да, это правда. — Летти покраснела от удовольствия. — Представьте себе, молодой человек — и так интересуется ботаникой.

Увидев на пороге оранжереи своего заклятого врага, Джонатан крепко стиснул руку Эллен. Едва не вскрикнув от боли, девушка выдернула руку, на которой уже проступал синяк.

— Простите меня, дорогая. — Джонатан поймал ее ладонь и прикоснулся к ней губами. — Я не хотел причинять вам боль. Но сейчас, когда вы рядом со мной, мне не хочется отпускать вас.

Заметив, что Джонатан стоит рядом с Эллен, а Хью кажется растерянным и подавленным, Чанс нахмурился.

— Что здесь происходит? — медленно произнес он.

Джонатан улыбнулся, почувствовав, что перед ним открывается возможность превратить свое поражение в победу.

— Пока ничего, — тихо сказал он, не сводя глаз с Эллен. — Хотя, думаю, сейчас как раз подходящее время, чтобы объявить всем о нашем решении, не так ли, дорогая?

Чувствуя на себе тяжелый взгляд Хью, Эллен похолодела.

— Что вы имеете в виду? — пробормотала она, умоляюще глядя на Фэнси.

Фэнси сделала шаг вперед, но помочь сестре ничем не могла.

— По-моему, настало время объявить всем, что мы хотим пожениться, — с торжествующим видом сказал Джонатан. — Ведь именно для этого вы и ваша очаровательная сестра приехали в Уокер-Ридж, не так ли? Мы хотели получше узнать друг друга, и я неоднократно говорил об этом вам, Фэнси. — Он взглянул в ее сторону. — Конечно, вы мне очень нравитесь, но мы всегда знали, что моя избранница — Эллен, не правда ли?

Услышав Джонатана, Чанс замер на месте и, прищурившись, молча перевел глаза с торжествующего лица своего недруга на стоявшую в замешательстве Фэнси. Эллен неподвижно смотрела на Джонатана, силясь понять, не ослышалась ли она. Летти вскрикнула от удивления, а Констанция разволновалась настолько, что стала задыхаться. Чанс, пожалуй, единственный не выказывал никаких признаков волнения, но в его спокойствии чувствовалось что-то зловещее.

У Фэнси не было времени для того, чтобы подумать, как повлияют слова Джонатана на ее будущее. Придумать что-то, чтобы выручить сестру, она уже не могла. Взглянув в побелевшее от страха лицо Эллен, она перевела глаза на Джонатана и, стараясь оставаться спокойной, ответила:

— Да, это правда.

Слова Фэнси прозвучали для Чанса как удар грома, однако он, ничем не выдав своего удивления, продолжал всматриваться в лица собравшихся. Все были удивлены, однако глубоко взволнованным не казался никто — за исключением разве что самого Джонатана. Он явно что-то замышляет, подумал Чанс.

— Я не совсем понял, — начал он. — Сначала ты ухаживал за Фэнси, а теперь во всеуслышание заявляешь, что и в мыслях не имел на ней жениться. Значит, ты с самого начала хотел сделать предложение Эллен?

— Разумеется, — невозмутимо ответил Джонатан. — Хотя, честно говоря, не понимаю, какое отношение это имеет к тебе. Я всегда хорошо относился к Фэнси и мечтал о том дне, когда мы станем родственниками, но моей избранницей всегда была Эллен. — Он усмехнулся. — А если ты или другие сплетники пытались представить мое хорошее отношение к Фэнси как что-то иное — тем хуже для вас. Я счастлив, что тебя так очаровала Фэнси, а не моя дорогая Эллен. Если бы ты хоть приблизился к Эллен, я бы убил тебя!

— Попытался бы убить, — жестко поправил Чанс, еще не до конца пришедший в себя от вызванного словами Джонатана потрясения. — И, пожалуйста, не называй меня сплетником. Иначе я заставлю тебя замолчать.