Вечерний Минск. 1995. 7 апр.
Один рыбак на озере близ столицы Карелии на блесну поймал 1,5-килограммовую щуку. В порыве чувств и будучи навеселе, рыбак решил поцеловать зубастый трофей, а щука вцепилась ему в нос. Подоспевшие рыбаки не смогли разжать челюсти хищницы и лишь отделили ее голову от туловища. В больнице врачи освободили нос бедного рыболова, перерезав связки между челюстями рыбы.
Вечерний Минск. 1996. 4 марта.
Японец И. Хаясэ дружил с карпом Ханако, обитавшем в ближайшем пруду: рыба откликалась на зов, брала корм из рук и даже позволяла вынимать себя из воды. Хаясэ ухаживал за карпом более 20 лет, а его бабушка говорила, что Ханако плавал в пруду еще до ее рождения. Исследовав чешую карпа по числу колец на ней, профессор М. Хиро определил его возраст — 223 года! Об этом и других случаях приручения и долголетия карпа сообщалось в печати.
По поводу размеров и предельного возраста щуки существует несколько легенд, некоторые из них принял на веру и Л. П. Сабанеев, а потом они перекочевали в рыболовные книжки и даже научные издания.
В первой, наиболее устойчивой, легенде говорится, что в 1467 г. из озера близ Хейльбронна (Германия) неводом вытащили щуку, которая была туда запущена лично императором Фридрихом II в 1230 г., т. е. щуке было 267 лет при длине 5,7 м и массе 140 кг.
Эта легенда была развеяна исследованиями ряда ученых. Выяснилось, во-первых, что Фридрих II 5 октября 1230 г. (дата запуска щуки, указанная на кольце) находился в Италии, а не в Германии. И, во-вторых, в скелете щуки, находящемся в соборе Маннгейма, оказалось слишком много для одной особи позвонков.
К легендам такого же рода относятся щуки Бориса Годунова (возраст 200 лет) и Бланшера (162 года).
Интересно происхождение названий некоторых видов рыб.
По мнению филологов, название «щука» произошло от слова «щупка» (щуплая, узкая и длинная), два звука в котором «пк» со временем слились в один — «к». Это подтверждают и названия щуки на белорусском («шчупак»), польском и украинском языках («щупак»).
По Л. П. Сабанееву, название «линь» происходит от слова «линять» — на воздухе слизь на теле линя твердеет и отваливается кусками, оставляя после себя желтые пятна, рыба линяет. Есть и другая точка зрения: уменьшительное «линьки» совпадает с украинским «лшьки», что в переводе означает «лень», «нежелание». Эта версия ближе к истине, так как линяют и другие рыбы.
Слово «сазан» имеет казахские корни: «саз» — это ил (грязь), «ан» — животное. Следовательно, сазан — рыба, предпочитающая илистое дно.
Туркменское слово «сюирюк» (любимая) превратилось позднее в севрюгу.
Вобла означает полная, кругловатая (от слова «обла», как ее называли в старину).
В старое время шип или иглу называли ершом, а отсюда и название рыбы с колючими плавниками.
Окунь, являясь большеглазой рыбой, получил свое название, по-видимому, от слова «око» — глаз.
Название уклейки, по наиболее вероятной версии, происходит от слов «у, клейкая», т. е. клейкая рыба, после которой нужно долго отмывать руки.
Сиг — означает прыгун (от слова сигать, или прыгать).
Пескарь — обитатель участков рек и озер с песчаным дном.
Байкальский омуль мутит (мулит, как говорили раньше) воду при движении у дна, и в этом смысл его названия.
Мясо трески при высыхании ломается, как щепка, а на старорусском языке щепка называлась треской.
Удивительная рыба — камбала. Глаза у нее расположены на одной стороне тела, у которого окрашена только одна половина. Камбала лежит в воде не на брюхе, а на боку, перемещается волнообразно — изгибается вверх и вниз благодаря колебательным движениям большущих плавников. Эта рыба быстро приспосабливает окраску своего тела под цвет дна (за счет зрительного восприятия окружающей обстановки). Если камбалу поместить в плоскую стеклянную емкость с водой, а затем поставить емкость на шахматную доску, то тело камбалы примет вид шахматного поля.
Корюшка, как это ни удивительно, пахнет свежим огурцом. Этот запах особенно устойчив в квартире, куда определяют свежую рыбу. А в местах ловли корюшки — сплошной огуречник: огурцом пахнет не только рыба, но также руки рыболовов и даже лед вокруг лунок.
* * *
Каждый рыболов любит приврать, но не каждый любящий приврать — рыболов.
* * *
— Вчера я поймал двух сомов и десять лещей!
— Я бы так не смог.
— Что, ловить?
— Нет, врать.
* * *
— Во-о-т такая сорвалась!
И рубанул правой ладонью по самое левое плечо.
* * *
Один рыболов говорит, что поймал лосося на 80 кг, а другой сказал, что поймал канделябр и все четыре свечи горели.
Ни один ни другой не поверили друг другу. Тогда первый сказал:
— Если я сброшу с лосося 40 кг, ты погасишь свечи?
* * *
Один рыболов другому:
— Я как-то поймал щуку, и у нее в животе был фонарь «Летучая мышь» производства 1893 г. Фонарь еще светил, хотя стекло за долгие годы немного закоптилось…
* * *
— Почему рыбы немые?
— А вы суньте голову в воду и попробуйте что-нибудь сказать.
* * *
Как нельзя в одну реку войти дважды, так нельзя из одной реки поймать двух рыб.
Философ-пессимист
* * *
Рыба в воде — еще не рыба. Это даже неизвестно что… Рыба — то, что в садке.
* * *
Хороший рыбак должен по клеву знать, как рыбу звать.
* * *
Один предприимчивый американец курсировал на своем автомобиле с резервуаром с водой и живой рыбой вдоль берега р. Гудзон и продавал рыбу неудачникам-рыболовам.
* * *
Несколько компаний по продаже рыболовных снастей устроили на искусственном озере в центре Канберры (Австралия) соревнования удильщиков, выпустив в озеро специально помеченного окуня и пообещав 50 тыс. долларов тому, кто его поймает. Никто из 15 тыс. рыболовов окуня не поймал, хотя было выловлено за день около 10 тыс. рыб, но организаторы этого рыбацкого шоу распродали кучу залежавшихся снастей.
* * *
Вот камыш поднимает щетины.
Гром гремит, предвещая теплынь.
И тогда-то выходит из тины
Отоспавшийся за зиму линь.
Меж корней оживающих лилий
С первым светом озерной зари
Он дотошно копается в иле,
Поднимая со дна пузыри.
Знаю, он привередлив и чуток,
Сам собою любовно храним.
Я убил уже несколько суток,
Безуспешно охотясь за ним.
То себя за ракитою прячу,
То и вовсе ложусь на траву.
И насадку меняя,
Удачу,
Как дикарь, заклинаньем зову.
Я наивность свою понимаю,
Но она не смущает меня.
Все равно я поймаю,
Поймаю
Разодетого в бронзу линя.
И темнеет, и снова светает,
И мое испитое лицо
Все щетиной густой обрастает,
Как травой-камышом озерцо…
Н. Старшинов