Он горько рассмеялся.

- Я дрался за нее, но она заставила меня извинится перед тем, кто оскорбил ее. После этого она меня даже за руку не держала. Она едва смотрела на меня, и когда это случалось, в ее глазах было разочарование, которые глубоко ранило мою душу.

Да, похоже на его маму. И Ник слишком хорошо знал этот взгляд. Это как тот туалетный монстр, которого он считал реальным и который разрушал мир в его голове. Чирайз Готье полностью осуждала любое насилие. Если дело касалось его задницы, она ругалась, что он не подставил вторую щеку. Но вот смирения он не унаследовал.

- А ты, - презрительно улыбнулся его отец. – Тебя я ненавидел за то, что ты получил часть ее, на которую я никогда не мог претендовать.

Когда Ника наконец понял истинную трагедию наследство его отца, его пронзила жалость. Вечно мечтать о том, что ему никогда не получить.

Любовь, признание.

Наказание богов роду Малачаев за договор, в котором они не принимали участие и войну, в которой им приказали сражаться. В наказание первого Малачая заставили смотреть, как умирает его беременная жена. Чтобы страдать в одиночестве веками.

Никто из них не знал счастья. Никогда. Они не доживали до взросления наследника. Как только их сын достаточно вырастал, чтобы войти в силу, старшему Малачаю суждено было умереть от руки сына.

Навечно.

Его отец нажал посильнее.

- Надо было убить тебя, когда ты родился, - снова зарычав, он отошел, словно боролся с этим желанием и для этого увеличил расстояние между ними. – Но я итак причинил Чирайз достаточно вреда.

Он сморщился от боли.

- Тебя еще не обтерли, когда ты родился, а она уже прижала тебя к груди и поклялась, что никто никогда не причинит тебе вреда. Только через ее труп. Как бы я не хотел забрать твою жизнь, но еще больше я не хотел, чтобы она плакала. Не из-за того, что я с ней сделал. Я итак ей задолжал.

Зарычав, Адариан снова развернулся к нему и сжал его.

- Ты, жалкий мусор, значишь для нее больше всего на свете. Она заботится о тебе, и тебе дали всего лишь одно задание – позаботиться, чтобы с ней ничего не произошло.

Ник попытался заговорить, но отец держал его слишком крепко. Он даже пискнуть не мог.

- Если ты не разберешься с этим и не подчинишь своих генералов, она умрет во всех мирах. Понимаешь? Здесь они заберут ее первую жизнь… из-за тебя!

Ник кивнул, кашляя и хрипя.

Его отец ослабил хватку, чтобы Ник снова смог дышать.

- Поверь мне, никто не хочет выбраться отсюда больше чем я. Так что, пожалуйста, Великий Демон Лорд… – Ник понизил голос, чтобы повторить отцовский рокочущий зловещий тон, - Мистер У-меня-все-силы-а-ты-отстой…

Он начал снова говорить нормально.

- Скажи мне, как мне вернуться? Молю, просвети меня, а великий отец мой, - он посмотрел на него. – Я уже пытался щёлкнуть каблуками. Как-то не вышло. Мне нужно чихнуть или пукнуть в твое направление?

Его отец бросился на него.

- Ты Малачай. Ты сын Разрушителя Мира. Имя тебе Победа. Боль. Страдания. Предательство. Никто не может победить тебя, если только ты не позволишь.

- А, ладно, - сказал Ник с сарказмом. – Тогда пусть все цветет и пахнет. Никакого пота.

Он ударил кулаком в грудь, приветствуя, как древние, затем рявкнул:

- Я принесу тебе победу, Отец.

Отец бросил на него сердитый взгляд.

- Я не один из твоих гнилых людишек, чтобы выслушивать твое чириканье, мальчишка.

Ник фыркнул.

- Ты же мертв? Что мне поделать? Потряси люстру. Ой, мне так страшно. Пожалуйста, не раскачивай стул в углу и не захлопывай дверь перед моим лицом. Не думаю, что мой умишко вынесет это. Тебе возможно придется отводить меня на терапию до конца моих дней. Ну что за люди!

Его отец снова схватил его за волосы. Так, а вот это больно.

- Не искушай меня.

Сжав зубы, Ник попытался объяснится.

- Мама говорит, я унаследовал эту раздражающую черту от тебя.

К его полному шоку, Адариан рассмеялся и отпустил его.

- Вообще-то да. И отвечаю на твой предыдущий вопрос – Лагерре работает на твоих врагов. Именно они разделили тебя.

- Ну все конечно хорошо. Приятно осознавать, что еще одно древнее всемогущее существо хочет сожрать мой желудок с луком, но мне правда нужно объединится с собой. Верни меня на место. И как ты это сделаешь?

- Разблокируй свои силы.

- Дай мне ключ, - Ник говорил тем же раздраженным тоном. – Или чертову подсказку. Эй, Якубович. Можно мне открыть чертову гласную? Ну пожалуйста?

Его отец так сильно сжал зубы, что Ник услышал их хруст. Не в первый раз он доводил взрослых до такого состояния. Да и, наверное, не последний. Хотя можно засчитать дополнительные бонусные очки за то, что он заставил делать это нечеловеческое привидение, а он еще даже не пытался разозлить его.

«Скажи мне свое имя…»

Ник сморщился от нового проникновения этого голоса в его череп. Кому-то очень надо снизить децибелы.

- Это ты?

Его это отец медленно повернулся.

- Не отвечай им.

- Да и не собирался. А что?

Адариан резко развернулся к Нику.

- Ты знаешь, как управлять и владеть демоном?

- Сказать ему, что я Малачай… Хотя погоди. Они обычно ржут, когда я так поступаю. Невероятно разрушительно для моего эго, должен сказать.

Его отец издал настолько раздраженный звук, что это заставило отступить Ника на два шага от него.

- Нет, имбицил. Говоришь ему его истинное демоническое имя, которое записано в Демиконе с момента нашего рождения. С его помощью можно призвать любого демона, какого захочешь. И с помощью него нас можно поработить… даже Малачая. Именно поэтому мы никогда не используем наши Имена Призыва. Ни при каких обстоятельствах.

Чушь какая-то. Все знали имя Ника. Он никогда его не скрывал. И даже если бы попытался, все что нужно было сдедлать, чтобы узнать его, оказаться в радиусе восьми миль от того, где его мама рвала и метала и орала, привлекая его внимание. Ник был уверен, что несколько людей в Миссисипи, Адабаме и Флориде знали его имя получше большинства его учителей.

- Не понимаю.

Его отце что-то пробормотал, несомненно оскорбительное и унижающее, прежде чем снова заговорил.

- Когда у нас спрашивают, мы называем себя «Малачаем». Это наша классификация и отличительная черта. Такое обозначение не может навредить нам.

- А, - сказал Ник, будто бы понял. – Значит, ты никому не говоришь, что ты Адариан.

- Нет, тупица. Адариан Малачай – это обычное имя, чтобы отличать меня от моего отца и тебя, - Господи, отец красочно скривил рот, показывая насколько сильно он любит его… или нет. – Мое имя призвания Адриус. Никто, даже твоя мать, не знал его.

- Тогда зачем мне рассказал?

- Да какая сейчас разница, призовут меня или нет? Я мертв, у меня не осталось сил. Все, что у меня было – я передал тебе, - в его голосе звучала горечь. – И раз уж ты унаследовал Малфаса, то тебе нужно узнать его настоящее имя, на случай, если он откажется прийти на твой зов.

Ник подавил смешок. Да, такая способность может пригодиться. Калеб был единственным существом, который заставлял Ника выглядеть как позера на арене грандиозного издевательства. Поведение парнишки не знало ни рамок, ни ограничений.

- Ну, я точно знаю, что это не Калеб, потому что я все время зову его, а он откровенно игнорирует меня… даже когда я горю. Буквально.

Создалось впечатление, что Адариан закатил свои отсутствующие глаза.

- Кабал.

У Ника отпала челюсть.

- Кабал?

Его отце кивнул.

- Произнеси это имя три раза вслух и призовешь его. В любое место. В любое время. Это имя означит обладание им.

Ешки матрешки. Вот бы и мне такое. По крайней мере он так думал, пока до него не дошло, что у отца и у Калеба имена призыва были странно похожи на их мирские имена.

Вот дерьмо… Ник сморщился от того, что вероятнее всего это обозначает для него. Да, удача никогда не была к нему благосклонна.