Гробницы Самарканда прекрасно представлены замечательным ансамблем мавзолеев — Шах-Зинде (рис. 287 и 288) (XIV в., есть гробницы 1371-го, 1385 гг.). Отдельные мавзолеи представляют собой купольные гробницы. Они очень близки по своим формам к гробницам халифов в Каире, что лишний раз доказывает единство мусульманской архитектуры разных стран. По сторонам узкой дороги, состоящей из двух местами изгибающихся отрезков, образующих очень тупой угол, и поднимающейся вверх, асимметрично расположены отдельные усыпальницы. Перед входом в улочку стоит большой портал-ниша (как в медресе), за ним лестница поднимается вверх ко второму порталу, поставленному на том месте, где улочка отклоняется в сторону. Перед отдельными Мавзолеями возвышаются аналогичные порталы-ниши, по своей высоте контрастирующие с узкой улочкой и видные с дороги всегда только в сильном сокращении. Порталы нередко отчасти Прикрывают собой от зрителя, находящегося на дороге, наружные архитектурные формы мавзолеев, которые воспринимаются из их внутреннего пространства. По сравнению с большими открытыми дворами медресе, в Шах-Зинде поражает узость улочки, пересеченной нишами-порталами. Порталы перед гробницами по сторонам улочки переводят взгляд с улочки, односторонне направленной, на необъятное пространство за улочкой, рассеивая взгляд под прямым углом к улочке. Ансамбль Шах-Зинде рассчитан также и на восприятие его снаружи. Отдельные мавзолеи с их высокими куполами уподоблены в композиционном отношении минаретам и являются знаками, расставленными в пространстве.

Формы отдельной гробницы лучше всего изучать на примере Гур-Эмира, построенного в XIV веке, с более поздними добавлениями (рис. 289; ср. рис. 290). Характерен купол, который снаружи гораздо выше, чем внутри, и построен на деревянных стропилах. Аналогичные купола имеют и гробницы халифов в Каире, куда они занесены из Средней Азии. Они возникли в последней под влиянием индийской архитектуры. Новобрахманские органические массы претерпели в мусульманской архитектуре переработку соответственно принципу дематериализации и превратились в невесомые, геометризованные купола, лишенные тяжести, воздушные и бестелесные. Купола типа купола Гур-Эмира имеют дематериализованную массу. Их форма очень ясная, четкая и законченная, но они кажутся построенными из нереального и невесомого материала.

Наружный объем Гур-Эмира распадается на здание в собственном смысле слова, барабан и купол. Но все эти части еще значительно меньше выделены из всего наружного объема, чем в более ранних купольных гробницах, причем главный акцент лежит на очень больших куполе и барабане. Дематериализация выражается снаружи в приближении общих очертаний к погребальной башне, а также в восьмигранной форме нижней части, обильной мелочной орнаментации всего здания и в расцветке: желтые стены сливаются с песком, с землей, голубой купол — с небом. Большой портал-ниша подчеркивал снаружи пространственную композицию.

Позднее к этой нише была сделана пристройка медресе с большим двором, окруженным многочисленными нишами. Благодаря этому башня мавзолея оказалась отодвинутой на второй план по сравнению с пространством двора. Внутри самого мавзолея квадратная в плане форма пространства совершенно затемняется глубокими нишами, занимающими середину каждой стены (ср. рис. 290). На плане ясно видно, что получается общий зигзагообразный рисунок стен, растворяющий конструктивный угол в динамике очертаний. При входе внутрь мавзолея зритель видит большие, высокие ниши, которые настолько сильно привлекают его внимание, что конкурируют с углами. Между стенами и куполом помещена полоса ниш. Ниша над углом приравнивает угол к большим нишам нижнего яруса, ниша над большой нижней нишей приравнивает ее к углу. В результате получается пространственная композиция, преодолевающая структурный костяк здания и дематериализирующая внутренние формы гробницы.

Внутренняя отделка мечети Мухейяда в Каире (рис. 291) дает пример дематериализации, которая наблюдается особенно в формах кафедры (мимбар). В архитектуре Западной Европы формы разлагаются на полновесные подпоры, пространство между которыми так или иначе заполнено. В мусульманской кафедре при помощи прорезного орнамента достигнуто впечатление, что материя растаяла в атмосфере и от телесных форм остался только линейный костяк. Все формы внутри здания как бы покрыты орнаментальным ковром. Особенно привлекают внимание полосатые своды на заднем плане и орнаментация главной ниши, сдерживаемые линейным костяком. Зигзаги конхи (полукупола) образуют фантастические цветочные разводы. Все образы совершенно лишены реальности и материальности.

Медресе султана Гассана (рис. 292 и 293) (1356–1362) обнаруживает романо-готические элементы (см. том III), к которым относятся широкие наружные пилястры, соединенные друг с другом зубчиками, двойные окна с круглым окошком над ними, окно-роза, карниз в виде ряда крестоцветов, прямоугольные окна, посаженные друг над другом, и другие детали. Это здание интересно тем, что его формы имеют сходство с формами архитектуры Ренессанса (см. том III). — Большое центральное крестообразное пространство напоминает такие здания, как церковь монастыря Бадиа около Фьезоле. Но в каирской мечети среднее квадратное в плане пространство представляет собой открытый двор с фонтаном посредине, на который выходят четыре айвана, — типичная мусульманская композиция. В XIV веке между Каиром и Флоренцией (и другими итальянскими городами) происходил взаимный обмен архитектурными формами. Горизонтальное завершение наружных объемов разбираемого медресе лентой, состоящей из сталактитообразных форм, напоминает Лоджию-деи-Ланчи во Флоренции. Дематериализация наблюдается и в медресе султана Гассана, но наружный блок напоминает здания романского стиля и отчасти Ренессанса. Общее расположение внутренних помещений отличается асимметрией и состоит из довольно запутанной последовательности различных помещений. Главный вход находится в боковой части наружной стены. Он состоит из плоской ниши — айвана, к которой ведет двухмаршевая симметрическая лестница с центральной площадкой, восходящая через персидские дворцы эпохи Ахеменидов к вавилоно-ассирийской архитектуре. За главным входом находится вестибюль, за ним — узкие коридоры, ведущие в центральный двор, четыре сгруппированные между айванами двора медресе и сильно выделенную снаружи гробницу строителя.