Архитектура — пожалуй, наиболее важный для человека универсальный вид искусства, но ее прикладное значение не умаляет художественной и гуманитарной ценности уникальных архитектурных произведений. История мира, мировой культуры, человеческая жизнь в ее противоречивом многообразии отражена зданиями и архитектурными объектами самого разного предназначения и стиля, возведенными на протяжении всего существования человечества.

Не менее значимы для нас и книги, которые посвящены тем или иным аспектам архитектуры. Особенно важным представляется ознакомление все новых и новых поколений мастеров, ученых и просто интересующихся (а таковых, к счастью, немало) с трудами наиболее авторитетных обладателей этого необходимого знания, уже ушедших от нас.

Николай Иванович Брунов (1898–1971) — специалист, не нуждающийся в представлении. Профессор, доктор искусствоведения, член-корреспондент и действительный член нескольких Академий, автор множества книг и статей, получивших всемирный резонанс, блестящий знаток древнерусского зодчества и зарубежной архитектуры множества эпох и периодов, оставил не изученное до конца наследие, состоящее из более чем ста публикаций и неменьшего числа неизданных материалов. Его статьи и научно-популярные книги востребованы до сих пор, а монументальный сборник «Очерки по истории архитектуры» давно стал классикой и своего рода архитектурной Библией, несмотря на то что третий том так и не был издан и сохранился лишь в виде рукописи, не доступной (быть может, временно) широкой аудитории. Между тем и первые два тома со временем стали библиографической редкостью, хотя потребность в этой книге с каждым годом все возрастает, цитаты и ссылки на нее постоянно встречаются у современных авторов.

Наше издательство с удовольствием представляет вам одно из самых масштабных исследований Н. И. Брунова, последний раз увидевшее свет почти три четверти столетия назад. История вошедшей в века архитектуры Востока, Античности и Византии, тесно переплетающаяся с особенностями быта, традиций и культур, подробно описана автором в захватывающей форме, способной заинтересовать даже очень далекого от науки человека. Теоретическая база, специальная терминология, специфика архитектурных памятников доклассового общества и восточных деспотий, античности и византийской культуры, — все это стало предметом повествования «Очерков…», содержащих тематические иллюстрации помимо занимательного и познавательного текста, почти не тронутого редакторской правкой по велению сегодняшнего дня.

Николай Иванович Брунов рассматривал памятники зодчества не как мертвые образцы обыденной деятельности человека, а как одухотворенные свидетельства богатства и разнообразия его внутреннего мира, пусть подверженного влиянию времени и среды, но неизменно воплощаемого талантом в вечно живущих шедеврах архитектуры.

Предлагая вниманию читателей книги знаменитого ученого, мы надеемся, что они будут лучшим подтверждением его правоты, не менее убедительным и вдохновенным, чем столь глубоко изученные автором творения из камня и дерева.

История архитектуры, как часть истории искусства, представляет область малоизученную, почти не освещенную как в нашей, так и в иностранной литературе. Существующие в мировой литературе общие обзоры истории архитектуры либо излагают только фактический материал истории зодчества без всякой попытки проанализировать его, либо сосредоточиваются на анализе только техники и конструкции отдельных произведений. Комплексного рассмотрения архитектурных произведений, как произведений искусства, замечательных памятников эпохи, отражающих социально-экономическое и идеологическое развитие общества на определенном этапе, в этих трудах по истории архитектуры нет.

Первая законченная концепция истории архитектуры дана Гегелем в его «Эстетике». Эта концепция является типичной для немецкой идеалистической философии конца XVIII века и первой половины XIX века. Гегель, пользуясь своей диалектической триадой, разделяет историю архитектуры на три периода.

Тезис — символическая архитектура, первая ступень развития мировой архитектуры. Это — догреческая архитектура Востока, например вавилонский зиккурат. Архитектурное произведение этого периода представляет символ, в котором воплощается религиозная идея, объединяющая народы, как говорит Гегель. Символическая архитектура — «независимая» архитектура — имеет сходство со скульптурой, поэтому Гегель называет ее «неорганической скульптурой».

Антитезис — классическая архитектура, греческая архитектура. Она не имеет самостоятельного значения, подобно символической архитектуре, а представляет вместилище для человека или для статуи божества.

Синтез — готическая архитектура, имеющая самостоятельное, независимое значение, подобно символической архитектуре, и служащая человеку в качестве вместилища, подобно классической архитектуре.

В конце 60-х гг. XIX века в области истории архитектуры явилась тенденция к неисторическому объяснению развития архитектуры. Это была реакция против идей немецкой идеалистической философии в области истории архитектуры. Земпер в своем большом исследовании «Стиль» (1861–1863) утверждает, что архитектурный стиль определяется практическим назначением здания. Художественную форму архитектурного произведения он сводит к конструкции и технике. Цейзинг в 1854–1855 гг. публикует свою теорию золотого сечения, согласно которой основой архитектурной композиции являются пропорции. Золотое сечение — наилучшая пропорция, наблюдаемая в природе, в частности в человеческом теле, а архитектор своим творчеством продолжает творчество природы. Другие исследователи объясняли архитектурный стиль исходя из природы страны, в которой архитектура создается.

Начиная с 80-х годов XIX века получает широкое распространение циклическая теория эволюции архитектуры. Основоположниками этой теории являются Вельфлин, давший исследование архитектуры ренессанса и барокко (1888), и Франкль, с его учением о фазах развития новой европейской архитектуры. В трудах этих авторов анализируется смена стилей европейской архитектуры за два века (от XV до XVII), переход от ренессанса к барокко. Вельфлин дает более общее освещение архитектуры, его наблюдения и выводы в значительной степени применимы также и к скульптуре и к живописи. Франкль больше затрагивает специфические проблемы архитектурной композиции, но оба они устанавливают общие законы развития архитектуры. Вельфлин доказывает на примере триумфальных арок, что в римской архитектуре от I до III века н. э. наблюдается эволюция, сходная с переходом европейской архитектуры в XV–XVII веках от ренессанса к барокко. Франкль в книге «Handbuch der Kunstwissenschaft» утверждает, что переход от романской архитектуры к готической подчиняется тем же закономерностям, что и переход итальянской архитектуры от ренессанса к барокко. Получается нечто вроде повторения форм развития архитектуры через какие-то периоды, получается некая цикличность в развитий архитектуры. Очень популярно и несколько грубовато такая схема развития архитектуры дана у Кон-Винера в его «Истории стилей изящных искусств». Кон-Винер считает, что архитектура проделала пять эволюционных циклов своего развития — от конструктивной архитектуры через декоративную к орнаментальной архитектуре. Эти взгляды Кон-Винера оказали некоторое влияние на общую концепцию «Социологии искусства» Фриче.

В западноевропейской науке об архитектуре циклическая теория господствует. Эта теория в конце концов разделяет историю архитектуры на отдельные части соответственно расовым объединениям и таким образом сближается с фашистскими концепциями. Уже Воррингер в «Проблемах формы готики» утверждал, что запутанный динамический орнамент эпохи Средневековья в Европе, готическое зодчество и архитектура барокко близки одна к другой как различные проявления единого «германского духа». Позднее Шпенглер в «Закате Европы» доказывал, что нет истории человечества, что есть отдельные, ничем не связанные между собой культуры, как то: «аполлоническая» — античная, «магическая» — византийско-мусульманская и «фаустовская» — западноевропейская. Это всецело распространяется и на архитектуру.