— Твой брат провел здесь четыре года?

Я обвел взглядом унылую спальню, и у меня в сердце зажглась искорка сочувствия к ребятам, собравшим шайку «Сиблайт». Не стоило удивляться тому, что они грабили корабли с припасами. Если бы меня тут заперли, я бы тоже был зол на правительство.

Джемма села на койке и опустила голову на колени. Она не хотела отвечать на мой вопрос. А может быть, упрямо прогоняла очевидный вывод: то, что ее брат мог быть членом шайки «Сиблайт». Дрожа, она обхватила руками колени. Наверное, ей было холодно в слишком большом для нее гидрокостюме. Но скорее всего, она дрожала не от холода. Я подошел ближе.

— Ты в порядке?

Джемма покачала головой.

Возможно, топсайдер знал бы, что сказать ей сейчас. А я просто стоял рядом с койкой, чувствуя себя никчемным и бесполезным, и гадал, можно ли взять ее за руку или она это не так поймет.

— Пожалуйста, — прошептала Джемма, не поднимая головы, — просто оставь меня одну.

ГЛАВА 19

У меня разболелись глаза — наверное, потому, что я слишком старательно сдерживал слезы. Я плыл по темному коридору на первом, полностью затопленном уровне тюремного здания. Может быть, Джемма решила, что я равнодушен к ее несчастью, и на душе у меня было еще хуже, чем если бы она знала правду — если бы она знала, что я просто тупой идиот.

Я опустился к полу и поднял тучу ила. Передо мной оказалась открытая дверь. Я пока не хотел беспокоить Джемму, поэтому решил немного побродить по зданию. Протиснулся в дверь, но не успел толком ничего увидеть, так как в это самое мгновение в лицевую пластину моего шлема врезалась уродливая морда рыбы-гренадера. Я отпихнул рыбу и вплыл в помещение. Лучи фонарей на шлеме выхватили из мрака металлические шкафчики и смотровой стол. Затопленное помещение в тусклом свете выглядело страшновато.

Оглядевшись по сторонам, я понял, что попал в больницу.

Я попятился, у меня по спине побежали мурашки. Я не был готов к тому, что окажусь в больничном помещении, и теперь мне стало страшно и одиноко. Эти чувства я испытывал всякий раз, вспоминая о том, как лежал в больнице. Я еще не успел справиться с волнением, когда вдруг по воде прошла волна низкочастотной вибрации. Я не успел толком прислушаться, и звук стих. Я неподвижно повис в воде, надеясь, что звук мне не померещился. И он появился снова. На этот раз я услышал его ушами и успокоился. Где-то снаружи, не так уж далеко, завел свою песню кит-горбач. Закрыв глаза, я пропустил его музыку через себя. Мне хотелось надеяться, что этажом выше эти звуки услышит Джемма и что песня кита утешит ее, как утешила меня.

Когда одинокий горбач начал новую мелодию, я определил, что он находится примерно в миле от «Сиблайт» и приближается. Мне в голову пришла идея. Безумная и чудесная идея. Я подплыл к открытым дверям лифта и поднялся вверх по шахте. Стоило мне оказаться на поверхности — и я перестал слышать песню кита.

И тут я услышал крик Джеммы. Она звала на помощь.

Я нырнул в воду и поплыл к комнате охранников. Беззвучно вынырнув, я увидел, что Джемма сидит на корточках на столе. Как только она увидела меня, поднимающегося из воды, тут же отпрянула назад, выронила фонарик и выхватила нефритовый нож.

— Джемма, это я! — Я встал на ноги и отстегнул шлем. — Что случилось?

— Почему ты не вошел в дверь, как нормальный человек? — в отчаянии спросила Джемма, отдышавшись.

— Я плаваю быстрее, чем хожу. Ты в порядке?

В это мгновение вновь зазвучала песня кита. Джемма схватила меня за руку.

— Слышишь?

Она стала поворачиваться на месте, пытаясь понять, откуда исходит звук.

Тут я понял, чем вызван ее страх.

— Сейчас угадаю. Ты подумала, что это призрак. Взгляд Джеммы постепенно смягчился.

— А это кит? Тупой кит.

— Киты вовсе не тупые.

На счастье, ко мне вернулось чувство юмора. Джемма вздернула брови и указала в сторону коридора, где под водой плясал зеленый огонек.

— Надеюсь, ты знаешь, что это…

— Рыба-фонарик. Светящийся анчоус.

Может быть, мне не стоило прерывать ее и показывать, какой я всезнайка, потому что Джемма нахмурилась так свирепо, словно решила, что я нарочно пригнал сюда светящуюся рыбку, чтобы напугать ее.

— Ты сама попросила меня уйти, — напомнил я ей.

— Я же не знала, что кто-то так жутко завоет и что эта светящаяся тварь начнет за мной гоняться. Всякий бы подумал, что это призрак.

— Гоняться за тобой?

Джемма сердито подбоченилась. Ей явно было не до шуток.

— Ты ведь знал, что я жутко испугаюсь?

— Нет, я не…

Джемма не стала меня слушать.

— А потом ты вернулся, чтобы вдоволь похохотать над тупой топсайдершей?

— Будь это так, я бы прихватил с собой приятелей. — Я вытащил из воды фонарик и протянул Джемме. В этот миг кит запел громче. — Пойдем! Он совсем близко!

Я взял Джемму за руку и потащил к шахте лифта. На счастье, она не стала вырываться.

— Киты очень любопытны, — сказал я и надел шлем. — Если мы выберемся наружу и включим фонари на шлемах, возможно, он подплывет, чтобы на нас посмотреть.

— Господи, зачем нам это нужно?

Я надел на Джемму шлем и быстро его загерметизировал.

— Ничего не делай, просто тони, — сказал я.

Мы дружно вдохнули ликвиген и прыгнули в темную воду, заполнявшую шахту лифта.

Как только мы оказались за пределами «Сиблайта», песня кита зазвучала громче. Джемма прижала руки к шлему, а я отмотал несколько метров тонкого троса от катушки, прикрепленной к ремню. Покрытый мягкой резиной тросик на обоих концах был снабжен карабинами. Один конец тросика я пристегнул к ремню, другой сжал в руке. Мой сонар подсказывал мне, что кит еще довольно далеко и что он плывет футах в сорока над дном.

Как только кит заметил огоньки наших фонарей, он поплыл чуть медленнее, а я издал звуки, похожие на короткие щелчки, с помощью которых горбачи общаются между собой. И конечно, морской великан сразу перестал петь и наклонил голову вниз. Работая длинными боковыми плавниками, тридцатитонный кит поплыл прямо к нам. Вскоре я увидел его громадную голову, всю в буграх и шрамах, оставленных, по всей видимости, зубами касаток. Я посмотрел на Джемму. Похоже, она была потрясена до глубины души, но не попятилась.

За мгновение до того, как кит поравнялся с нами, он издал нечто вроде приветственного вздоха. Звук был такой низкой частоты, что даже я не смог его расслышать, но по воде распространилась вибрация. Может быть, Джемма тоже ощутила эту вибрацию? Она вдруг успокоилась и улыбнулась, когда кит поплыл прямо у нас над головой. Пытаясь сохранить равновесие, Джемма подняла руку и без страха провела пальцами по одной из бороздок, тянувшихся от пасти кита к брюху, поросшему морскими желудями.

Я приготовился и, как только надо мной появился хвост горбача, набросил на него импровизированное лассо. Джемма радостно улыбнулась, обвила руками мою шею и крепко прижалась ко мне. В следующую секунду тросик туго натянулся.

На долгую секунду наши глаза встретились, и я увидел, что Джемма испытывает такой же восторг, какой наполняет мое сердце. А потом нас оторвало от дна. Мы полетели по воде следом за китом, смеясь и раскачиваясь из стороны в сторону. Я держался за тросик, а Джемма — за меня.

ГЛАВА 20

Неподалеку от пузырьковой изгороди, окружавшей ферму Пиви, я снял лассо с хвоста кита, и мы с Джеммой опустились на дно. Пробившись сквозь завесу пузырьков, я повел девочку по плантации ламинарии. Мы остановились у последнего ряда зарослей, и в ответ на вопросительный взгляд Джеммы я указал на субмарину. Она явно только что подплыла к владениям Пиви и привезла сеть, наполненную морскими окунями. Толпа поселенцев собралась около подлодки, все были заняты отвязыванием сети и выгрузкой контейнеров. Мы затесались в эту толпу незамеченными. Я увидел маму — она сняла крышку с контейнера, и оттуда вылетело голубое облако — стайка взрослых шэдов[4]. Все семьи, обитавшие на Придонной территории, привезли Пиви что-нибудь из своей живности, чтобы возместить потери, понесенные Шерл и Ларсом. Заметив нас с Джеммой, мама улыбнулась и помахала рукой. Я понял: она думает, что мы вернулись с торговой станции и привезли вещи Джеммы. А мне предстояло вновь испугать маму — ведь я собирался рассказать родителям и остальным поселенцам о встрече лицом к лицу с главарем бандитов. Наши соседи быстро обменялись жестами.