Вдруг снизу послышался зычный голос:

— Убирайся из моего номера!

Я расставил ноги и, перегнувшись через поручень, посмотрел вниз. На следующем мостике стояли двое мужчин. Я узнал Лефти Хатауэя — владельца «Улья».

— Это больше не твой номер, — прорычал Лефти, глядя на мужчину, стоящего перед ним.

Лефти должен был собирать плату за ночлег по утрам, а кроме этого дел у него было не так много — разве что уборка номеров. «Улей» представлял собой гостиницу, можно сказать, экстремального уровня, где номер по площади был не больше гроба. На ночь тут останавливались старатели и искатели сокровищ, а добывающие компании заключали контракты и арендовали целые ряды номеров, так что шахтерам-подводникам приходилось жить в тесных капсулах по целому году.

Спор по поводу неуплаты за номер набирал обороты. Часто и тяжело дыша, Джемма взглянула вниз, на двоих мужчин, между которыми началась потасовка. Они обменивались ударами, и из-за этого все три мостика раскачались. Джемма судорожно вдохнула — так, словно ее могло вот-вот стошнить.

— Это просто угри. Ты ведь их не боишься, забыла? — напомнил я ей.

— Это не угри, — пробормотала она. — Это психи.

Лефти выхватил зазубренный нож. Старатель взбежал вверх по лестнице.

— Психи с большущими ножами, — жалобно проговорила Джемма. — Из-за них эти дурацкие мостики рухнут.

— Не исключено, — весело отозвался я. — Ну что, уйдем?

— Нет! — Джемма натянула капюшон до бровей. — Я не для того спустилась на морское дно, чтобы меня напугала парочка каких-то там…

Она вскрикнула, потому что старатель пролетел мимо нас: его сильно толкнул Лефти, который взбежал на верхний мостик. Джемма поймала мой предупреждающий взгляд.

— Ну и что? Парень тоже может вскрикнуть, — оправдываясь, проговорила она.

— Конечно, — кивнул я. — Как и взрослые мужчины. Если мы тут пробудем подольше, обязательно услышим.

— Ты меня не запугаешь, — буркнула Джемма и направилась к лестнице.

Лефти встал на ее пути, подозрительно прищурившись.

— Не слишком ли ты мал, чтобы появляться на этом уровне?

— Нас послала мама, — проговорила Джемма хриплым голосом. — Чтобы мы разыскали папу и привели его домой.

К моему изумлению, Лефти кивнул.

— Ладно. — Он пропустил Джемму. — Только быстро.

Натянув шапку пониже, я пошел следом за Джеммой вниз по лесенке к среднему мостику.

— Неплохо сработала, — ворчливо проговорил я. — Совсем как поселенец.

Джемма усмехнулась.

— Я подражала тебе.

— Мне?

— У некоторых людей бесстрастные лица, а у тебя бесстрастный голос. Сдержанный и немного хриплый. Я его скопировала.

На мостике внизу послышался стук подметок, и Джемма умолкла. Я поманил ее к себе.

— Нельзя спускаться, если кто-то поднимается.

Места не хватит разойтись.

Мой голос прозвучал не сдержанно и без хрипотцы. Джемма перегнулась через поручень и ахнула.

— Это твой друг, Джибби, — прошептала она.

— Он один?

— За ним еще какой-то мужчина идет. Здоровяк. Высокий, с густой черной бородой.

Наверняка это был Радж — жутко заносчивый и к тому же трепач, каких свет не видывал. Меня узнали бы оба, несмотря на любой маскарад. Я проворно развернулся, открыл дверь пустого номера и дал знак Джемме. Она поспешно нырнула внутрь, я — за ней и закрыл дверь.

Когда мне было пять лет, я обожал маленькие уютные комнатки — чтобы была только кровать, полки, складной столик и плоский компьютерный монитор. Все встроенное в стены. Но номера-капсулы были устроены так, чтобы там мог поместиться только один человек. Теперь мне было не пять лет, и мне показалось, что в номере жутко тесно. Мы с Джеммой улеглись на пол животом вниз, и нам едва хватило места.

За тонированным стеклом двери я увидел Джибби, поднимающегося на мостик.

— Рейнджер Граймз собирается передать найденную субмарину морской охране, — сказал Джибби, проходя мимо двери.

Конечно же, прямо за ним по лестнице поднялся Радж Дирани — большущий и громогласный.

— Граймзу плевать с высокой колокольни, что бандиты кокнули старателя. Он и не подумает разыскивать того гада, который это сделал.

Поставив ногу на ступеньку, Джибби остановился, чтобы выслушать Раджа. Правильно я сделал, что спрятался. Радж к родительским обязанностям относился очень серьезно. Может быть, потому, что один воспитывал двенадцатилетнюю дочку. Он отволок бы меня к матери и отцу без разговоров.

Джемма приподнялась и встала на колени, едва не ударившись макушкой о потолок.

— Блеск, — прошептала она. — Мне бы столько места одной.

Она протянула руку к стенке, у которой лежал я, и приоткрыла дверцу, за которой оказался миниатюрный холодильник. Джемма с восторгом ахнула.

— Тсс, — прошипел я. — Тут стены тон…

Я не договорил. В этот самый момент Радж в сердцах хлопнул ладонью по застекленной двери и прислонился к ней.

— Шайка «Сиблайт» затопила дом Пиви, — продолжал он. — Это факт. Мы, можно сказать, утерлись, ничегошеньки не сделали, и теперь эти сволочи решат, что могут поживиться всем, что принадлежит нам. Урожай… живность… Я ни одну женщину не могу уговорить пожить со мной под водой из-за них.

— А ты никогда не думал, что это может быть из-за твоего запаха? — спросил Джибби.

Радж фыркнул и направился к последнему лестничному пролету.

Как только их ботинки исчезли из виду, я перевернулся на спину. Джемма перегнулась через меня, оперлась рукой о мою грудь и включила экран над дверью.

— Ой, и телефон есть. — Она с улыбкой села на пол. — Тут у нас есть все, что нужно. Мы могли бы здесь прятаться несколько дней и смотреть, кто проходит мимо. Эй, а ты опять светишься. — Она несколько секунд меня рассматривала. — Похоже, ты светишься сильнее, когда смущаешься. Возможно, ты так краснеешь.

— Я вовсе не смущаюсь. — Вот теперь мой голос был хриплым. Я открыл дверь и выбрался из номера. Несколько дней в тесной капсуле рядом с Джеммой — нет, об этом даже думать не хотелось, учитывая рискованность нашего положения. Я посмотрел на верхний мостик и увидел, как Джибби и Радж вошли в кабину лифта. — И не свечусь.

— Ладно тебе, — чуть капризно проговорила Джемма. — Даже светлячки с тобой не сравнятся.

Вместо того чтобы спросить, что такое «светлячки», я сказал:

— Прежде чем мы спустимся в салун, нам нужно выработать план.

— Например?

— Например, ни к кому не подходить. Просто ищи своего брата в толпе… но ни с кем взглядом не встречайся.

— Есть, капитан!

Я спустился следом за Джеммой по двум лестничным пролетам, по пути шепча новые наставления, какие приходили в голову.

— И не показывай фотографию Ричарда всем и каждому. Ты ведь не знаешь, с кем он дружен, а с кем испортил отношения.

— Поняла, — бросила Джемма через плечо и вошла в салун.

Нас сразу окружили подвыпившие мужчины, но это не испугало Джемму. Она легко пробиралась сквозь толпу, а я шел за ней.

«По крайней мере, она действует по плану», — подумал я, но как раз в этот момент Джемма хлопнула по плечу стройного блондина.

Он обернулся, и она сунула ему фотографию брата. Если бы она хоть немного помедлила, если бы увидела, как он глянул на нее колючими голубыми глазами, она бы, наверное, не стала спрашивать: «Ты его видел?»

Парень был года на три старше нас, а скорее, на два и наверняка обзавелся фальшивым удостоверением личности. Правда, почему-то его лицо не выглядело юным. Волосы у него были прямые, как палки, почти белые и очень длинные — до пояса. Он взглянул на фотографию. На долю секунды в его глазах промелькнуло удивление, но когда он оторвал взгляд от снимка, я понял, что ошибся. С дружелюбием барракуды он уставился на Джемму. Я вздрогнул. Незнакомец очень внимательно разглядывал ее. Каждую черту лица.

Я выхватил у блондина фотографию.

— Видел или нет? — сердито спросил я.

— Нет, — холодно ответил блондин и быстро затесался в толпу.

— Слушай, ты можешь перестать привлекать к себе внимание? — яростно прошептал я.