явиться на прощальный прием, дабы в последний раз за¬
свидетельствовать верноподданнические чувства и нижай¬
ше испросить позволения уехать. Вступление в должность
сопровождалось ритуальным исполнением старых обязан¬
ностей нри неизменном восхвалении эмира правоверных.
День прощального приема отмечался в халифате как
большой праздник.
Во главе растянувшейся кавалькады пышно разодетых
всадников Джаафар ибн Яхья спешил к замку Вечности.
Еще на рассвете он вызвал Хомдана и приказал никого не
посылать к Аббасе.
— Не будем привлекать внимания. Возле ее дворца
шатается много подозрительного люда. Жена и так знает,
что нам надо ехать в Нахраван. Там и встретимся.
Радостно-взволнованный и в то же время насторожен¬
ный, он лихо гарцевал на вороном скакуне. Неподалеку от
крепостного вала вдоль дороги в торжественном церемо¬
ниале были выстроены два ряда стражников. Под привет¬
ственные клики воинов и оглушительный рев собравшихс [
поглазеть простолюдинов кавалькада проследовала по
аллее, миновала широкую каменную арку и скрылась из
виду. «Никогда в жизни не ехать мне больше этим пу¬
тем, — подумал Джаафар ибн Яхья, окидывая взглядом
способную выдержать длительную осаду высокую кре¬
постную стену. — Интересно бы подсчитать, сколько раз
меня обманывал халиф и сколько (признаюсь, грешен!)
отвечал я ему тем же. Пора нам расстаться! После
приема мы не встретимся, разве что пожалует он ко мне
со своим войском...»
Зал государственных меджлисов был переполнен. В
строгом порядке — каждый на своем месте — восседали
эмиры, военачальники, придворные. Собрался весь цвет
Багдада. Не так-то часто доводилось им видеть низвержен-
ного, но еще могущественного визиря!
Джаафар ибн Яхья вошел в распахнутые двери, п взо¬
ры устремились на него. Смотрите, каким молодцом дер¬
жится визирь! Похоже, он доволен... Ссылка в Хорасан
для него избавление! Он приблизился к халифу, прекло¬
нил колени, поцеловал коран Османа, приложился к чер¬
ному знамени, на котором белыми буквами было напи¬
сано: «Мухаммед — посланник аллаха», и по милостивому
приглашению Харуна ар-Рашида сел рядом. Около чет¬
верти часа он приветствовал халифа, восхвалял мудрей¬
шего из мудрейших, благодарил за доброту и щедрость.
Находившийся в хорошем настроении эмир правоверных,
как единодушно отметили присутствовавшие па приеме,
был обходителен с отъезжавшим наместником и даже
ласков.
Писцы принесли деловую переписку. Эмир придворной
канцелярии подавал визирю прошения и письма, которые
поступили за неделю, тот читал вслух, сопровождая чте¬
ние, если требовалось, небольшими пояснениями, по оче¬
реди докладывал заранее подготовленные ответы; после
одобрительного небрежного кивка едва слушавшего хали¬
фа протягивал бумаги на подпись.
Закончив передачу подписанных документов и подо¬
ждав, пока эмир придворной канцелярии скрепит их боль¬
шой печатью, Джаафар ибн Яхья торжественно прогово¬
рил, обращаясь к Харуну ар-Рашиду:
— О, величайший из величайших! Как лепестками
розы, осыпал ты меня невиданными благодеяниями, до¬
верил, словно родственнику и другу, ведение важнейших
дел халифата. Но вот наступил печальный час расстава-
ния...
— Брат мой Джаафар! — воскликнул халиф и, будто
устыдившись своего порыва, нарушившего этикет, добавил,
восстанавливая торжественность церемониала: — Видит
аллах, если бы я разделил халифат на две части и поло¬
вину пожаловал тебе в награду, и то я бы едва отплатил за
то, что ты для меня сделал! Мы высоко ценим твои стара¬
ния и заслугп и в твоем лице старания и заслуги Барме-
кндов, наших добрых советчиков и верных помощников.
Визирь склонил голову.
— Где б я ни был, далеко или близко от Багдада, я —
раб, готовый по единому мановению халифской руки про¬
лить кровь свою во славу эмира правоверных, если он
того пожелает. Величайший из величайших приказывает,
я подчиняюсь...
— Да услышит тебя аллах, брат мой Джаафар! Да
услышит и благословит! Мы рады, что ты упомянул Сто¬
лицу мира. Пусть помыслы твои о ней будут постоянны¬
ми! Пусть сердце твое навсегда принадлежат Багдаду! Мы
скорбим по поводу разлуки... Мы привыкли видеть тебя ря¬
дом. Нам будет недоставать твоих дельных советов. Все,
чем богат и славен халифат, создано твоими стараниями!
Джаафар ибн Яхья побледнел. «Что это? — мелькнуло у
него в голове.— Мои слова? Уж не выдал ли меня шейх Ис¬
маил? А может, завелся доносчик? Уж не новый ли раб?..»
— Все, что мы ели и пили, добыто твоими трудами, —
продолжал Харун ар-Рашид, лишая визиря последних
сомнений, и тут же, как бы успокаивая его, добавил: —
Между нами иногда пробегала тень. Тем ярче потом сия¬
ло солнце. Милость наша беспредельна.
год
У Джаафара ибн Яхьи было только одно желание —
скорей уйти, избавиться от пристального, казалось прони¬
кающего в душу взгляда халифа.
— Рабам пе подобает бахвалиться ревностным испол¬
нением службы, служба —- их обязанность, — проговорил
он, с трудом подавляя предательский трепет в голосе. —
Эмир правоверных позволит мне удалиться?
Он чуть было не сказал: «уехать в Хорасан». «Уда¬
литься» звучало обыденно, так же, как «уйти из замка»,
«вернуться домой». «Уехать в Хорасан» имело другой
смысл. Не стоило лишний раз упоминать об отъезде. Окон¬
чание прощального лриема само собой означало, что ха¬
лиф разрешает покинуть Багдад.
— Обо всем ли ты подумал, все ли предусмотрел,
путь ведь дальний? — заботливо поинтересовался Харун
ар-Рашид. Расчет его был таков: взбудоражить визиря,
но сделать это так, чтобы — упаси аллах! — не расшеве¬
лить бармекидский улей.
— Кажется, да... С твоего разрешения, величайший
из величайших.
— Весьма похвальдо! А благоприятно ли расположе¬
ние звезд?
Джаафар ибн Яхья умел себя сдерживать. Что толку
горячиться? К чему? А злоба подхлестывала: «Чего он
хочет?! Если солгать?.. Нет, с гороскопом нельзя шутить,
звезды не простят лжи...».
— Право, я еще не успел...
— О, несчастный! — разыгрывая крайнее удивление,
воскликнул Харун ар-Рашид. — Разве можно в таком слу¬
чае пускаться в путь? От движения звезд, от их располо¬
жения на небе зависит человеческая судьба! Но я помогу
тебе, брат мой Джаафар. — Он хлопнул в ладоши. — Эй,
звездочет!
Будто из-под земли перед эмиром правоверных вырос
тщедушный человечек с острой бородкой и крючковатым
носом. Он согнулся в поклоне и пробормотал скороговор¬
кой:
— Созвездие Козерога расположилось в благоприятном
приближении к Сатурну. Астролябия показывает отклоне¬
ние, угодное мудрейшему из мудрейших. Звезда Марс..,
— Который час? — перебил халиф.
— Солнечный инструмент, еслж угодно эмиру право¬
верных, показывает три часа и еще половину.
— Не можешь ли ты, звездочет, сию минуту предска¬
зать нам расположение небесных светил па будущую ночь?
Благоприятствует ли оно отъезду нашего визиря?
— Будет исполнено, величайший из величайших! Для
астролога, имеющего честь заниматься науками при твоем
дворе, составить гороскоп — сущий пустяк.— Продол¬
жая тараторить, человечек выпрямился, и кончик его бо¬
родки едва не уперся в колени Харуна ар-Рашида.— Нет
звезды в пебе, которая бы не заговорила, если того по¬
желает эмир правоверных. Разреши теперь удалиться.
С утра меня беспокоят боли в желудке и положение Марса.
