воду. Земля неподалеку. А пьяному море по колено, он

бездействует, рассудок у него помрачен. Волны все выше...

Так и ты, Харун! Удивительно похож на этого кормчего.

Прогони хмель! Брешь в корме халифата велика, час ко¬

раблекрушения близок. Приготовься к прыжку! Визирь

выпустил аль-Аляви — это преступление. Он отказался

подарить дюжину селений — звонкая пощечина. Но знай,

он натворил кое-что и похуже...

—      Говори, жена моя и двоюродная сестра! — потребо¬

вал Харун ар-Рашид. — Что прошло, то прошло и больше

не будет помянуто, Между халифом и кормчим мало

общего.

—      Но приличной женщине не подобает рассказывать

постыдные истории, — нашлась Зубейда.

—      Постыдные? — переспросил он.

—      Я краснею от одной мысли... — Она остановилась,

увидев в забегавших зрачках мужа признак надвигаю¬

щегося приступа гнева. — Спроси Урджуана: он знает луч¬

ше, чем кто-либо другой.

—      Урджуана? Ах, раба моей сестры...

—      Его самого. Только хорошенько припугни.

—      Распорядись, чтобы привели немедля! — крикнул он

грозно.

Она хлопнула в ладоши, вызывая стражника.

Глава LV

РАСКРЫТИЕ ТАЙНЫ

Евнухи были самыми исполнительными слугами. Ли¬

шенные потомства, они нередко заботились о господах, как

о      собственных детях, щедро изливали на них доброту

по-женски любвеобильных сердец, ухаживали, словно

заправские няньки. Для бесхарактерного и податливого

Урджуана Аббаса, которая, будучи ребенком, играла на его

коленях, на всю жизнь осталась ненаглядным дитятком.

Да и вся дворцовая челядь не чаяла в ней души.

Евнух распоряжался на кухне, где заканчивалась упа¬

ковка приготовленных в дорогу продуктов, когда его разы¬

скал соседский стражник.

—      Моя госпожа хочет тебя видеть, дядя Удржуан. На

одну минутку, — проговорил наемник, который уже не раз

выполнял поручения Зубейды.

—      Сейчас, сынок, я должен предупредить сейиду Аб¬

басу, — засуетился евнух, — она приказала никуда не

отлучаться.

—      Ты живо вернешься, дядя Урджуан, — уговаривал

стражник, хорошо помнивший строгий наказ. — Всего на

одну минутку. Разве это отлучка? Госпожа собирается

почивать...

—      Ну, тогда другое дело, — согласился Урджуан. Он

повторил слугам, чтобы они не забыли взять любимые

госпожой дыни, и следом за наемником вышел в сад.

Тем временем во дворце Пребывания все затихло: по

вечерам, если не встречали гостей, спать ложились рано.

Свет горел лишь в личных покоях госпожи. После ухода

стражника прошло четверть часа, а поглощенные думами

Харун ар-Рашид и Зубейда не проронили ни слова. Молча¬

ние становилось тягостным. Теряясь в догадках о том, что

же визирь натворил постыдного, Харун ар-Рашид вышел на

галерею. Когда он вернулся в гостиную, супруги там не

было. Он понял, что она не хочет присутствовать при допро¬

се; что ж, женская скромность похвальна. Догадливый

Масрур принес и расстелил посреди гостиной кожаную

подстилку, поставил на нее плаху, а сам расположился

возле дверей.

Когда стражник привел бербера, палач первым делом

отпустил наемника — свидетелей не нужно! — а затем,

открыв потайную дверь, объявил:

—      Урджуан прибыл!

—      Пусть войдет!

Увидя халифа, ошеломленный евнух затрясся от страха.

Ноги у него подкосились, и он едва не растянулся на полу.

Харун ар-Рашид приподнялся на ложе и прохрипел:

—      Клянусь моим дедом, если ты не выложишь начи¬

стоту, что там творится у моей сестрицы, ты будешь мертв!

И бойся солгать, я все разузнаю!

Язык у евнуха будто отнялся.

—      Ах, ты молчишь, дохлый верблюд?! — вскричал ха¬

лиф и глянул на палача. — Мас¬

рур, приготовься!

—      Слушаю и повинуюсь,

мой господин!

С легким звоном из ножен вы¬

скользнула сабля. Тут Урджуан

внезапно обрел голос. Он издал

дикий вопль и; распростершись

перед халифом, взмолился, целуя

ему ноги:

—      Пощады, о эмир правовер¬

ных! Пощады!

—      Ага, заговорил, пятнистая

гиена! — Харун ар-Рашид оттолк¬

нул евнуха. — А ну, выкладывай; что тебе известно пре¬

досудительного! Иначе голову с плеч!

—      Ай, эмир правоверных! Пощады!

—      Будешь говорить без утайки — я дарую тебе

жизнь,— пообещал халиф, будучи уверен в том, что че¬

ловеческие слабости присущи всем людям и особенно

евнухам; пусть бербер надеется.— Но знай, паршивая

кошка, меня не проведешь; то, что ты собираешься ска¬

зать, мне уже известно.

Урджуан был сбит с толку. Мысли у него в голове

путались.

«Если халиф знает, зачем спрашивает? Чтобы прове¬

рить? Лишний раз опозорить сейиду? А если ничего не

знает? Ее тайна — моя тайна! Пусть меня изрежут на

куски, я буду молчать! — размышлял он, и взгляд его не¬

вольно остановился на сверкающем лезвии. — Ой, какое

острое! Зачем молчать, если тайна раскрыта? Мертвый,

я не смогу прислуживать сейиде, даже не сумею преду¬

предить ее. До отъезда осталось часов пять. О, аллах, за

что мы погибнем? Но остаться живым — значит предать

сейиду... Честно умереть или жить запятнанным?»

—      Ах, ты снова умолк, безволосая обезьяна! — вскри¬

чал халиф.— Масрур, тащи его на плаху!

—      Пощады, о эмир правоверных, пощады! — взмо¬

лился Урджуан.— Сейида... Она... У нее...

—      Тащи, Масрур! Тащи, тебе говорят!

—      Ай, пощады! Она... У нее... трое детей...

—      Что?! —У халифа перехватило дыхание, он едва

владел собой.— Что ты болтаешь, гнусная падаль?!

—      Тро-ое детей, — заикаясь, повторил Урджуан, —

один шести, другой семи годков. Третий жил год и по¬

мер. Визирь отослал их в город пророка. Сейида ждет

четвертого.

Глава LVI

АББАСА В НЕРЕШИТЕЛЬНОСТИ

Готовясь к отъезду, она снова и снова возвращалась

к мечтам о спокойной, размеренной жизни в Хорасане.

Там не будет ни врагов, ни доносчиков, ни шпионов.

Джаафар подберет охрану. Лишь бы отъезд прошел бла¬

гополучно. В Хорасан сторонники хашимитов не сунутся.

Далеко. Но здесь... Только бы не произошло кровопроли¬

тия! Это было бы ужасно! Страсти накалены... Скорей

прочь из Багдада, из этой помойной ямы! Джаафар всегда

будет рядом, они не расстанутся больше. О, как будут

счастливы мальчики, живя с родителями!

Подошла Атба. Аббаса взглянула на служанку и ото¬

ропела: у Атбы такое встревоженное лицо!

—      Что случилось?! — вскрикнула она в ужасе.— Да

говори же! Говори!

—      Все уладится, сейида... Я не хотела...— пробормо¬

тала служанка. Голос у нее дрожал и срывался. —

Я должна сказать... Это случилось так неожиданно...

—      Что с тобой? — еще больше встревожилась Абба¬

са. — Говори же, во имя аллаха!

—      Урджуан, сейида... Его нигде нет!

—      Как нет? Я недавно с ним говорила. Ох, и напугала

же ты меня. Поищи хорошенько, он где-нибудь со слугами.

Атба шагнула было к двери, но, передумав, сказала:

—      Да, был со слугами... Но привратник передал мне,

что он ушел из дворца.

—      Ушел? — удивилась Аббаса, и страх вновь охватил

ее.— Я же приказала никому не отлучаться без моего

ведома.

—      Урджуан обещал быстро прийти обратно,— во рту

у Атбы пересохло, она откашлялась и добавила: — Про¬

шло уже много времени, а его все нет...