выдумываешь, стихоплет! Берегись, несчастный! Немыс¬

лимо, чтобы госпожа Аббаса была замешана в столь гряз¬

ной истории. Не верю я! Отказываюсь верить! Мой совет

тебе — держи язык за зубами!

Абуль Атахия не ожидал таких слов со стороны злей¬

шего врага Джаафара ибн Яхьи. Лишь последняя фраза

оставляла ему кой-какую надежду: не притворялся ли

Фадль, опасаясь, что тайну разузнает и раньше исполь¬

зует кто-нибудь другой?

—      Я сам себе не верю! — оправдывался он, искоса по¬

глядывая на фаворита престолонаследника. — Не верю,

хоть и видел собственными глазами. Ты прав, может

быть закралась ошибка... Иногда и зрячий ошибается:

одни только ложный шаг — и ои падает в пропасть, куда

не упал бы слепой.

В завершение тирады он пожал плечами, как бы гово¬

ря: «Какое мне, впрочем, до всего этого дело! Были бы

денежки».

Глава XXI

ЕЩЕ ОДИН ПРЕТЕНДЕНТ НА ПРЕСТОЛ

Большинство новостей в халифате распространялось

изустно. За них нужно было платить. Сплетни тоже стои¬

ли денег. А тайны продавались втридорога. Кто жалел ди¬

нары, тот оставался в неведении.

Прекрасно зная, как отблагодарить и еще больше рас¬

положить к себе поэта, Фадль вытащил мешочек с золо¬

том, который всегда носил при себе, и протянул его Абуль

Атахии со словами:

—      Ты поэт, а поэты рта не раскроют, чтобы не получить

вознаграждения, даже если они говорят прозой. На, дер¬

жи! Получишь еще и от высокочтимого престолонаслед¬

ника: ему должны понравиться белые рабыни. Ты ведь

принимал участие в их покупке, не правда ли?

Подняв покрывало — скрывать лицо больше не было

необходимости, — Фадль громко рассмеялся и похлопал

Абуль Атахию по плечу.

—      Да, вот еще что! — добавил он, пока поэт, теряясь

в догадках, лобызал ему руку. — Смотри, не попадайся иа

глаза визирю, он живо засадит тебя в темницу. Либо по¬

будь у достойнейшего из достойнейших, я имею в виду

первого престолонаследника, либо отправляйся ко мне до¬

мой. Но не пропадай надолго. Ты можешь понадобиться.

Ступай, да будет милостив к тебе аллах!

Железные ворота на въездной площади были распах¬

нуты настежь — верный признак, что во дворце находил¬

ся знатный гость. «Кто бы это мог быть?»—размышлял

Фадль, простившись с Абуль Атахией и переводя взгляд

с расступившейся дворцовой стражи на многочисленную

свиту, которая расположилась возле крепостной стены:

конюхи проверяли у лошадей подковы, соломенными жгу¬

тами обтирали лоснящиеся от пота крупы, слуги подноси¬

ли корм. «Ба, да это люди Ибн аль-Хади! Значит, он тте

вернулся в Басру».

Джаафар ибн аль-Хади, как явствует из его имени,

был сыном халифа аль-Хади, который приходился родным

братом Харуну ар-Рашиду. Отец братьев, халиф аль-Мах¬

ди, возвел их обоих в ранг заранее назначенных престолов

наследников: аль-Хади — первого, Харуна ар-Рашида —

второго. После смерти аль-Махди, последовавшей в сто

шестьдесят девятом году хиджры, халифом стал аль-

Хади. Укрепляя единовластие, новый правитель отстранил

от государственных дел собственную мать аль-Хайзуран,

которая, пользуясь родительскими правами, пыталась

управлять халифатом, а заодно лишил брата престоло¬

наследия в пользу своего несовершеннолетнего сына. Ха¬

рун ар-Рашид вынужден был покориться, и первым пре¬

столонаследником стал Ибн аль-Хади. На этом борьба пе

кончилась. Сторону Харуна ар-Рашида принял могуще¬

ственный Яхья ибн Халид аль-Бармеки. Хитрый, изво¬

ротливый и дальновидный визирь усиленно распростра¬

нял слухи, будто изменение воли покойного аль-Махди

вызовет распри в халифате.

—      К тому же Ибн аль-Хади слишком молод, — убеж¬

дал он, — и не следовало бы торопиться с его назначе¬

нием.

Поддержка опального брата халифа привела Яхыо

ибн Халида аль-Бармеки в темницу и чуть ли не на пла¬

ху, но первым престолонаследником был всенародно объ¬

явлен Харун ар-Рашид. Невинно пострадавшего перса,

само собой разумеется, выпустили на свободу. Едва

это произошло, как аль-Хади заболел и скоропостижно

умер. Долго потом еще шептались при дворе, что в смерти

халифа повинны Харун ар-Рашид, Яхья ибн Халид альт

Бармеки и мстительная мать умершего; кто знает, быть

может, адь-Хайзуран рассчитывала, что второй сын будет

более внимателен к родительским правам. Как бы то ни

было, но аль-Хади, пробыв халифом один год и три меся¬

ца, в мучениях испустил дух. Случилось это глубокой

иочыо, но Яхья ибн Халид аль-Бармеки немедленно при^-

мчался к мирно почивавшему Харуну ар-Рашиду. Столь

похвальная преданность (если не сообщничество) была

отблагодарена сторицей: ловкий вольноотпущенник полу¬

чил почти неограниченные права, позволившие ему дер¬

жать в руках судьбы халифата, а сын его, уже известный

нам Джаафар ибн Яхья, стал визирем. Первым делом:

Харун ар-Рашид принялся одаривать хашимитов, которые

предусмотрительно были поселены в Басре, подальше от

Багдада. Чтобы удержаться на троне, нужно было npoL

являть щедрость. Золото вызывало симпатии, столь не¬

обходимые халифу, позволяло завистникам жить в роско¬

ши и предаваться излишествамт отбивало у них охоту к

действию, ослабляло способности и силы, так что управ¬

ление государством начинало казаться непосильным и,

пожалуй-, ненужным трудом. Халиф потакал порокам

хашимитов и тем самым держался на троне. Чего, спра¬

шивается, недоставало его родственникам — тем, кто имел

нрава на власть, — если они вдоволь развлекались, прово¬

дили дпи в садах и парках, а по ночам наслаждались с

наложницами и приезжали в Багдад только ради того,

чтобы получить пепси и, подарки или закупить новых ра¬

бынь?

Внешне Ибп аль-Хади мало чем отличался от других

хашимитов: имел большие деньги, земельные угодья,

искал удовольствий. Но в душе юноши зрела дикая нена¬

висть к людям, лишившим его отцовского трона, — ведь

он же был первым престолонаследником, пусть недолго,

но был! Став халифом, родной дядя совсем, кажется, об

этом забыл. Как же, он назначил новых престолонаслед¬

ников — Мухаммеда аль-Амина и аль-Мамуна! И все же

lion аль-Хади не терял надежды, верил, что свершится

чудо, произойдет новый поворот судьбы.

Главным врагом был визирь. Смещения Джаафара

инб Яхьи жаждал и Фадль, — очень хорошо, пусть он

этим и занимается, поддержка ему будет обеспечена. Если

визирь попадет наконец в немилость, аль-Мамун навер¬

няка потеряет права престолонаследия, — ведь он при¬

знан Харуном ар-Рашидом только в угоду и по настоянию

вольноотпущенника. Одним претендентом станет мень¬

ше... Избавиться от Мухаммеда аль-Амина проще по-дру¬

гому — разжигая его пороки. Со временем первый пре¬

столонаследник дойдет до такого состояния, что скорей

откажется от тропа, чем от своих страстей. Погрязнув в

разврате, ничем, кроме оргий, не интересуясь, аль-Амни

ие сможет рассчитывать на поддержку хашимитов: сла¬

бовольный халиф поставил бы под угрозу благополучие

государства. Взоры могущественного семейства волей-не¬

волей обратятся к третьему претенденту... Итак, способ

достижения власти намечен. Остается умело воспользо¬

ваться им.

Изредка посещая Багдад — частые приезды могли бы

вызвать подозрения, — Ибн аль-Хади подбивал первого

престолонаследника на новые оргии и распутство. Мухам¬

мед аль-Амин еще больше втягивался в разгул, а халифу

доносили, что Ибн аль-Хади только и делает, что развле¬