И Вис не открыла Рамину то, что на самом деле чувствовала.

Рамин целую ночь простоял в снегу. Небо изливало дождь на его голову, из облаков падал снег, подобный камфаре, на его коня тучи проливали слезы, а ветер стонал над Рамином. К рассвету одежда на нем оледенела, но сам он был стоек, как железо.

Вис же, удалившись, плакала и говорила так:

«На дворе такой снег и мороз, что я мерзну даже в дому. О туча, позор тебе, что ты проливаешь слезы над Рамином. Ты превратила его розовый цвет в шафрановый, а ногти его сделала синими. Но ты жалеешь нас обоих и потому плачешь! Довольно тебе сеять снег. О туча, отдохни немного! Не приумножай моего горя! О ветер, как долго будешь ты дуть? Утихомирься. Разве ты не тот же ветер, что разносил по всей земле его благоухание? Ныне зачем ты не жалеешь его тело в такой холод? Ведь нарцисс и лилия просят аромата у его тела! О богатое море, каким бы ты ни было богатым, все же ты раб Рамина. Хотя у тебя много жемчугов, но ты не щедрее Рамина. Ныне пошли хорошую погоду для этого вождя всадников. Пошли дождевые тучи. Твои доспехи — дождь и снег, но его оружие сильнее. Если ты не перестанешь его мучить этой ночью, он иссушит тебя пылью от копыт своих всадников. Какая я неслыханно бессовестная! Я сижу во дворце, а его нежный стан обвевает холодный буран. Лицо Рамина и его стан — желтовато-белая роза, а холод всегда вредит розовому кусту».

Наконец ее сердце не выдержало, и она подошла к окну. Лучи ее осветили всю землю»

Вис обратилась к его гнедому коню с такими словами: «Ты дорог мне, как сын. Я вовсе не хотела, чтобы на тебя падал этот снег и дождь, но ты сопровождаешь плохого товарища и потому все это зло достается и тебе. Если бы ты не встретился с таким товарищем, то я нашла бы тебе достойное место. Я сожалею, что с тобой все это случилось. Зачем тебе было отправляться в такое путешествие и связываться с таким плохим товарищем? Разве ты не знал, что надо путешествовать с достойными спутниками? Ныне ты напрасно претерпел беды. Я не дам тебе места в конюшне, ничем тебя не обрадую и не сниму с тебя уздечки.

Ступай, ищи себе стойло и корм у того, ради кого ты покинул меня».

А Рамину она сказала:

— Ступай, уходи отсюда! Много раз я стояла у твоих дверей, и ты не впускал меня. Много раз я заклинала тебя, и ты не внимал мне. Много раз я проливала кровавые слезы и напоминала тебе о своих страданиях, но ты ни разу не пожалел меня, не принял моего посланца и не прочел моего письма. Я помню, и это случалось не раз, как ты, отдыхая, безмятежно спал, безучастный к моим страданиям, тогда как я безутешно проливала слезы, подавленная горем. Теперь я тебе мщу за содеянное… Бог отплатит тебе злом за зло. Каким бы чувствительным и нежным ты ни был, я все же чувствительнее тебя. Если я когда-то принадлежала тебе, то как ты ныне можешь оправдаться в том, что покинул меня? Оставь всякую надежду меня прельстить, так как я отрезала себя от твоего сердца. Я была раньше этим очень огорчена. Лелея надежду встретиться с тобой, я была как пловец в море. Ныне я спасена от волн морских. Мое сердце избавилось от бесполезной надежды. Раз тебе не посчастливилось с прежней любовью, иди и береги свою новую. Прежние монеты и старинные драгоценности ценны, но новые еще более привлекательны. Покинув меня, ты отсек голову моей любви. Кто может опять приставить отсеченную голову к шее? Трава, что будет расти на моей могиле, и та захиреет, во-первых, от мук любви, а во-вторых, от гнева на твою неверность. На каждом листе будет начертано сто тысяч раз: «Увы! Увы!» Никакая мудрость мне не подсказала, что сердечная привязанность может состариться. И не добивайся больше моей любви. Старое никогда снова не помолодеет!

Ты забыл о раньше посланном мне письме. В нем были тысячи оскорблений и поношений. И не было такого оскорбления, какого бы ты мне не нанес. У меня не было другого безумия, кроме любви к тебе. И если я и ведала любовь, то подобной к тебе не испытывала никогда. Мое сердце не знало никого, кроме тебя, и не находило удовлетворения ни в ком другом. Я никого не предпочла тебе. Ни в чем не обманула и не искала другого возлюбленного. Вот как с тобой поступила судьба! Ты похож на ту несчастную мать, У которой была лишь одна дочь, и та слепая. Сердце твое подобно напряженному луку, а слова мои разят, как стрелы. Раз твое сердце — мишень, то на него обрушатся упреки. И вот, убери эту мишень, чтобы стрелы не пронзили ее. Уходи, чтобы не слышать слов, которые лишат твое сердце силы, — слов, горечью подобных желчи, и острых, как меч.

Опечаленный Рамин ответил:

— Не возносись такими речами до небес, о луна! Не сбыться твоим словам! Лопата терпения бесполезна при твердом грунте. Твой язык и твое сердце свидетельствуют разноречиво. Твое сердце досадует на то, что ты говоришь. Нет вора искуснее любви. Она может лишить сердце терпения и ланиты румянца так же легко, как вор — украсть золото у пьяного. Если я даже постарел, то любовь моя не состарилась. На старой струне можно сыграть новый напев. Твоя любовь — радость для всего мира, и зачем вспоминать о моей немощи? Не брани и не упрекай меня: здоровый человек никогда не захочет быть хворым. Ты здорова, меня же судьба наказала болезнью. Я ее не проклинаю. Ты почувствовала, что я люблю тебя, и возгордилась. Хотя ты первая среди красавиц, но ты знаешь, что тебе не пристало так ко мне относиться. Ты бы не могла прославиться милосердием, если бы рабы не грешили. Насколько ты богата. настолько ты должна радеть о бедных. Как бы тяжко я ни согрешил против тебя, все же я не заслуживаю такого наказания. Даже Адам, будучи в раю, согрешил против бога, а я ведь его потомок. Если я согрешил, то прошу прощенья. Предопределение божье начертано на челе человека. Ему свойственно грешить.

Нельзя отвратить божье провиденье человеческой мудростью, так же как не осилить несчастье ни доблестью, ни разумом, ни безумием. Человек не выбирает сам себе несчастье. Не брани меня больше, не упрекай! Если я стал безумным из-за любви к тебе и согрешил, то ведь ты знаешь, что я это совершил не по доброй воле. Для искупления моего греха единственное средство — прощенье. Достаточно того, что я уже претерпел.

Сколько времени я стою в снегу и под дождем, а ты все же отводишь глаза от меня. Ты безжалостна, безбожна и не способна прослезиться. Ты разишь меня острым языком, как мечом. Ты говоришь мне: «Я никогда не видела тебя и не знаю тебя. А если и видела, то не безумствовала от любви». Не дли разлуки со мной и не готовь мне гибели. Вчерашний грех кончился со вчерашним днем. Ты сама убедишься в том, как я буду лелеять тебя и служить тебе с завтрашнего дня. Если я нарушил клятву, то ныне прошу прощенья. Если виновного не позорит просьба о прощенье, то умножается слава владыки, когда он прощает. Знай, по-истине, что доброе дело не проходит бесследно. Я уже понес должную кару и достаточно унижен. Хватит с меня. Меня заносит снегом, а ты закрываешь глаза человеколюбия. Твое безжалостное сердце на все способно. Поступай, как знаешь, но не гони меня. Я не могу испить столько желчи своим сердцем, и душа моя не в силах нести такое бремя. Если бы мое сердце было даже каменным, то и тогда я не мог бы перенести разлуки с тобой. Я боюсь разлуки с тобой больше, чем самого тяжкого горя. Бог жестоко взыщет с тебя за жестокость.

— О Рамин, ты попал в беду из-за своего легкомыслия. Первая измена так ранит сердце человека, что на нем остается след навеки. Гнев словно раскаленным клеймом коснулся моего сердца и так глубоко его прожег, что вытравил любовь к тебе, и от нее не осталось следа. В одном человеке не могут сочетаться безбожье и благочестие, и одно сердце не может вместить и вражду и любовь. Увы, если бы мое сердце было железной горой, даже тогда оно расплавилось бы, вспоминая о твоей измене.