Мамай. И дело какое у тебя, Роман?
Роман. Егор Иванович сказал, патрон даст, чтобы не страшно. А вы ведь не дадите, дядя Лавро, вам самому нужно.
Мамай. Почему же не дать? (Дает.) Только как ты стрелять будешь без ружья? А?
Роман. Буду стрелять! (Умчался вприпрыжку.)
Варка. Республика! Ну, сожгут еще несколько хат, мужик привычный к этому, больше сотни уже выгорело… Да шомполов всыплют, вот и все… А ты голову сложишь. Опять страдать? Ты свое на каторге принял… Разве мало людей?
Мамай. Революцию нашу, как жар, ногами затаптывают, царские генералы на Москву идут, а Мамаю за юбкой прятаться?! Девять годов и семь месяцев на каторге ждал… Прокляну, Варя, вырву из сердца и прокляну…
Варка. Проклинай, Лаврик, сердце тревожную весть подает, сердце не обманет, пусть я проклята буду, лишь бы ты на свете жил…
Мамай. Летит наша жизнь по-над степью. Как орел, ширяет в небе… И поплывет орел на сто годов вперед или назад упадет на двести годов…
Варка. Сердце мне тревогу подает… и болит, Лаврик, и вздохнуть не дает…
Мамай. Ну так поди и глаза умой, нам надо крепкими быть, кто же, как не мы… До утра нам еще дела, дела!
Варка. Раз гонишь — так я и уйду!..
Пошла, опустив голову, но опять встала за колонной, не в силах идти дальше. Какой-то неизвестный в рясе проходит мимо нее, подходит к Мамаю.
Неизвестный. Узнаёшь, Лавро?
Мамай. Не узнаю…
Неизвестный. А теперь узнаешь? (Откидывает полы рясы — под нею два револьвера, бомбы, карабин.)
Мамая. И теперь не узнаю.
Неизвестный. А ты присмотрись.
Мамай. Смотрю.
Неизвестный(хохочет). Да встань на ноги, поборемся…
Мамай. Петро? Несвятипасха?!
Несвятипасха. Наконец-то! Ха-ха-ха!.. Давай, я тебе молодость припомню… А ну вставай, поборемся! (Тормошит Мамая.)
Мамаи. Погоди, погоди… Ишь какую рожу отрастил…
Несвятипасха(надулся). Ты что же это?
Мамаи. Да вот то же…
Несвятипасха. Вернулся, значит?.. Людей поднял, меня не обождал? У дверей — пароль "республика"…
Мамай. Да еще и какая!
Несвятипасха. На что она тебе сдалась — эта республика? Лишняя морока… Печатка, канцелярия, тьфу! Собрал бы смельчаков — таких, как я, — да бахнули бы кадетов в самую печенку! Га?
Мамай. Ленин говорит, что из искры возгорится пламя, а из республики встанет сознательность! Люди объединяются… Советская власть, социализм.
Несвятипасха. Понимаю. (Садится.) Такую баталию подняли — в голове гудит… А я сижу в убежище, прислушиваюсь и никак не пойму… Гул по степи идет, земля дрожит, скалы отзываются… Мое убежище запорожское — в скалах, где камень когда-то били, на Ингульце…
Мамай. Тесно стало в своей хате?
Несвятипасха. Тесновато… Как обступили да начали пулять в окна, а я отбиваться, да бомбой…
Мамай. От кого отбиваешься?
Несвятипасха. Кадеты, деникинцы… А дело к вечеру, я — в окно и ходу! Хату спалили, сгорела, как сноп. Красного партизана хату спалили!
Мамай. И ты — в скалы жить?
Несвятипасха. Ничего не поделаешь — надо где-то пересидеть, пока опять наша власть будет. Все фронты прошел, немцы меня живьем в землю закапывали, тиф схватил, под дениками остался. А я себе рыбу ловлю да сплю, людям обрезы пилю… Кабы хлеб да одежа — ел бы казак лежа. (Достает из кармана ломоть хлеба, луковицу, бутылку молока, наливает стакан.) За твое здоровье. (Пьет.)
Мамай. Отряд у тебя большой?
Несвятипасха(откидывает полы рясы). Вот и весь отряд. Ха-ха-ха! Старые люди говорят, что запорожцы, бывало, себе соратников по силе подбирали… Трижды вокруг хаты жернов обнести… Так я ношу, ношу этот камень, а больше никто. Ха-ха-ха! Не могу никого подобрать! Не годятся в большевики…
Мамай. Смилостивился бог над раком, дал ему глаза, да не там, где надо. На смех людям твоя программа.
Несвятипасха. Заела попа грамота… Ха-ха-ха! Побачим, чем вас на каторге кормили… Сидишь в этих хоромах, как безногий…
Мамай (пожимает ему руку так, что тот невольно садится). Садись, неугомонная душа!
Несвятипасха. Ну и клешня! Еще в земской школе учились, дак никто твою руку не мог одолеть… (Поет.) Прощай, милка, прощай, любка, я уеду в даль морей!
Медленно входит учитель — маленький, старый.
Учитель. Можно войти? (Закашлялся.) Пароль у двери спрашивают…
Несвятипасха(встает). Матвей Степанович! Дорогой гость! (Прячет бутылку под стол.)
Мамай. Двенадцать годов не видались, Матвей Степанович. Садитесь в нашей хате.
Учитель (садится). Душегубов выучил… Если бы знал… (закашлялся) из школы бы выгнал. Разве я вас этому учил? Из войны не вылезают…
Несвятипасха. Дак положение такое, Матвей Степанович.
Учитель. Положение… Географию, наверное, и до сих пор не знаешь… Ишь, обвешался… (Закашлялся.)
Несвятипасха прикрывает оружие.
Чего стоишь? Садись…
Несвятипасха садится.
Зачем меня позвали?
Мамай. Доля наша пришла к нам, республику основали, стоит посреди степей, Матвей Степанович!
Учитель (закашлялся). Повесят вас, вот что скажу. За шею да на перекладину… Таких героев всегда вешают… (Кашляет.) Простудился. Жена от снарядов в погреб затащила. Ну, здравствуйте, республиканцы! (Пожимает руки Мамаю и Несвятипасхе.) Завещание написать?
Несвятипасха. Завет — на тот свет, а нам — выше марку… давай добрую чарку! Ха-ха-ха!
Мамай. Просим декрет написать. Так, мол, и так… Ради детей, внуков, потомков… Основываем республику бедняцкую, Советскую. В степях, в деникинском тылу… Зовем села — за нами, зовем города…
Несвятипасха. Смерть, напишите, в поводу водим, как конягу!..
Мамай. Бьемся и будем биться, а писать вас просим… Декрет, что у нас народная советская власть… Что землю панскую делим. А кто за республику убит — детям того земли вдвое…
Учитель. Кто же у вас… (закашлялся) министрами сидит?
Несвятипасха(становится в позу). Чем плох министр, Матвей Степанович?
Мамай. Народные комиссары у нас, Матвей Степанович…
Учитель. Егора Ивановича (кашляет) не вижу…
Мамай. Егор Иванович с отцом моим за помощью поехали.
Несвятипасха. Какой Егор Иванович?
Мамай. Уполномоченный ревкома.
Несвятипасха. Ага!
Учитель. Перекинулся словом с Егором Ивановичем… Рабочий, пролетарий… Показал ему сад… Сам, говорю, прививал и выращивал… Снарядом грушу "викторию" разбило. Не жалко? — спрашивает… Такой комик.
Мамай. Егор Иванович шесть раз с каторги бегал, в камере смертников сидел. Егор Иванович Ленина видал!
Учитель. А вы его за собой… (кашляет) на виселицу тянете.
Мамай. Напишите декрет, Матвей Степанович. За что мы боремся… За что жизнь отдаем… Пускай народ, как на праздник, идет.
Учитель. Заодно с вами на веревке висеть? (Закашлялся.)
Несвятипасха. Вы только напишите, Матвей Степанович, никто и не узнает, что это вы…
Учитель. Что? Не узнает? (Закашлялся.) Не перебивайте. (Кашляет.) Народный учитель пойдет с народом… Пускай все знают. Пускай история знает! (Кашляет.) Я пойду писать… (Берет свечку.) А вы тут поменьше стреляйте. Робеспьеры!.. (Уходит, кашляя.)