— Хорошо. Предположим, что я так и сделаю. А что потом?

— Ты познакомишься с Максом, вы начнете общаться, сначала в сети, а потом и в реальности. Я буду дальше общаться с Бешеным. Если ты сможешь заинтересовать Макса своей персоной, он переключится на тебя, перестанет контролировать мою жизнь, и я смогу построить то, что я хочу без его разнообразных вмешательств. Я же говорила тебе, как только в моей жизни появляется кто-то, кто мне сильно интересен, Макс тут как тут. Я устала от контроля, от его странного отношения ко мне, и ещё от того, что я не могу контролировать свое отношение к нему. Мой разум может, но тело — нет. И это ненормально. Ты должна познакомиться с ним, а там видно будет. Я думаю, что всё будет именно так, как я предполагаю. Мы создадим свою энергетическую цепочку, замкнем её, и потом я выйду из игры. Всё очень просто.

— Ага, так и сделаем, — согласилась Алиса и рассмеялась. — А кто-то мне ещё говорил, что он не верит в магию.

— Я говорила, что сомневаюсь. И это не имеет никакого отношения к магии совершенно. Здесь только энергия и ничего большего, обычный закон сохранения энергии, как в законе Ломоносова. Сейчас есть устойчивая энергетическая структура, ты и Алекс в ней участвуете, когда Макс переключится на тебя, я смогу навсегда разорвать связь. Ты получаешь Макса, а я — свободу от него. Пока, правда, не понятно, что будет с Алексом, но думаю, что с ним всё будет в полном порядке.

Они посидели ещё несколько минут, потом засобирались домой. Веронике не терпелось пообщаться с Алексом, а у Алисы было новое важное дело — поставить свою точку отсчета, познакомившись с Максом. Выйдя из кафе, они ещё постояли пару минут. Алиса курила, а Вероника высматривала автобус. Когда подошла большая машина с сильным мотором, Вероника поспешила к остановке, а Алиса отправилась в свои края.

Засыпая этим вечером, Вероника долго думала и о Максе, и об Алексе. Мысли цеплялись одна за другую и кружились в нестройном хороводе. Находясь на границе сна и яви Вероника подумала: «Почему всё получается так странно? Ниоткуда возникает Алекс, и начинает что-то складываться, какие-то отношения или, пусть их иллюзия. И тут является Макс собственной персоной, активно предлагает встретиться, ведёт себя как влюбленный мужчина. Странно всё это…Они оба вообще очень странные…похожи друг на друга…и…это…» Мысли замедлились, и сон удивительно глубокий и яркий заполнил её сознание. Постепенно дымка сновидения рассеялась. Вдалеке виднелись очертания какого-то высокого строения. Вероника привыкла к старенькому двухэтажному дому, но сейчас она видела что-то иное. «Башня какая-то? Или нет, вышка? Скорее всего башня, — подумала Вероника. — но какой-то у неё странный цвет». Казалось, что башня парит в воздухе. Вероника направилась к ней. Чем ближе она подходила, тем чётче проступали очертания и вправду башни из очень светлого камня, а яркое солнце, слепившее глаза, делало его и вовсе золотым. То, что поначалу Вероника приняла за облака, оказалось темной спокойной водой. Широкая полоса Залива окружала башню. Она была простроена на небольшом островке. Холодные волны, Вероника знала, что вода холодная, спокойно пели песню воды и ветра. Им было всё равно, что происходит за их границей. Подходя всё ближе, Вероника различала мельчайшие подробности: лёгкость постройки и причудливый узор, выложенный из темно-золотистых камней на стенах башни, коричнево-красные витражи высоких окон и острые зубцы стен. Вероника подошла чуть ближе к воде, чтобы приветствовать холодные зеленоватые воды Залива. В этот момент её окликнули по имени.

— Ника? Ты? — спрашивал Макс, будто не верил своим глазам.

— А кого ты хотел увидеть? — усмехнулась Вероника. — Это мой сон, кажется.

— Нет, не твой. Ты забрела слишком далеко, и это уже не твоя территория. Ты вломилась в мой сон, а я тебя не приглашал.

— А мне разве нужно разрешение или приглашение? — усмехнулась Вероника.

Макс не отвечал. То ли не знал, что сказать, то ли и правда, Вероника была в своём сне и это он забрёл на чужую территорию. Солнце было достаточно высоко, но тени Макса на мокром песке Вероника не видела. Конечно, во сне может быть всё, что угодно. Правда, раньше она вообще не обращала внимания на такие мелочи. Как-то сны были другими, да и не до теней было. Вообще в кошмарном сновидении вас мало будут интересовать какие-то мелкие детали, например, есть тень у ваших преследователей или нет. Макс ещё раз посмотрел на Фадееву, потом оглянулся.

— Забыл опять, — неловко пробормотал он.

Мгновенно чёрная тень послушно улеглась на песок, правда совершенно не сверяясь с положением солнца.

— Теперь лучше? — спросил Макс.

Вероника подумала, что и без того безумный сон становится ещё более извращенным. Она придирчиво осмотрела тень Макс и удовлетворённо кивнула.

— Э… ну…так, пожалуй, да.

— Да, так пожалуй, лучше.

— Я просто хотел показать тебе, какие возможности у сна.

— Ага, — в голосе Вероники особого энтузиазма не слышалось.

— И ты, конечно, знаешь, зачем я здесь? — спросил Макс, подходя к ней ближе.

Вероника молчала, Макс подошёл ещё ближе. Она попятилась, холодные волны лизнули пятки. Макс внимательно смотрел ей прямо в глаза.

— Я здесь, — проговорил он, — чтобы увидеть тебя. Я так давно не видел тебя, не слышал, не чувствовал. Я так скучаю по тебе, Ника, поэтому ты здесь. Я помог тебе войти в этот сон.

Теперь он был чем-то большим чем декорация сна, Вероника ощущала его присутствие. Для неё сон стал новой реальностью, вновь прошлое обретало новое воплощение. Веронике стало очень неприятно, её передернуло, от ощущения присутствия Макса. Он подошёл совсем близко, попытался обнять её. Вероника почувствовал его прикосновение всем телом. Эмоции наполнили сон, и ей почудилось, что всё это самая, что ни на есть реальная реальность. Сопротивляясь самой себе и его силе, Вероника попыталась освободится из крепких рук Макса. Он придержал её, но ей удалось выскользнуть из его цепких лап.

— Нет. Хватит иллюзий, достаточно всего этого безумия.

Макс удивлённо посмотрела на неё:

— Ты что?

— Я говорю: «нет». Я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне даже во сне, и особенно в моём сне.

— Странно, — искренне удивился Макс, — раньше тебе это нравилось. Разве не так? Ты помнишь, какие это были сны? Они были лучше, чем сама реальность.

— Раньше прошло.

Вероника зло смотрела. Больше всего ей хотелось покинуть сон, уже было не важно свой или чужой.

— Никогда больше не суйся в мои сны. Хватит. Я ухожу, — сказала Вероника. — Я ухожу. Знаешь, Макс, я сыта по горло твоими пустыми обещаниями и этими снами. Я устала от твоей пустоты, которую ты прячешь за многословием. Я…

— Да ты всё равно никуда не уйдёшь. И всё, что сейчас происходит, я могу изменить в одну секунду.

— Изменяй! Хоть раз покажи, на что ты способен.

Развернувшись, Вероника пошла прочь вдоль накатывающих на берег волн. Она шла и всё вокруг изменялось. Издалека доносились какие-то слова, но за шумом волн и ветра она не могла разобрать их смысл. Сон не просто изменялся, он таял на глазах. Яркое солнце слепило, песок обжигал босые ступни, а ветер сурово налетал, пытаясь её подгонять. С запада потянулись темные облака, стремительно превращаясь в чёрные зловещие тучи. Ещё несколько секунд и сверкнула молния, за ней последовал оглушительный удар грома. От неожиданности Вероника закрыла глаза. Когда она их открыла, то буря на песчаном пляже сменилась темнотой комнаты. За окном бушевала гроза. «Опять странные сны, — подумала она. — И время самое подходящее». Можно было и не проверять, но она всё же протянула руку к телефону, чтобы посмотреть время.

Час тридцать…

Структура историй изменчива. Одни персонажи появляются, другие исчезают. Многие действующие лица проявляют качества, которые в них и предположить-то сложно. До определённого времени отрицательный герой вдруг становится положительным персонажем, а самый что ни на есть положительный, оказывается вдруг отрицательным. Все без исключения истории живут собственной жизнью. А особенно, придуманные истории. Иногда фантазии начинают спорить с автором. Они не только живут собственной жизнью, но и пытаются влиять на реальность. Такое бывает. Правда, не часто, но всё же бывает. Так ли в нашей истории? Может быть, и так. А может быть, и совершенно иначе. Но, как бы ни было, история продолжается и развивается, а герои нередко спорят с автором и ворчат по поводу тех или иных событий, участие в которых навязывает им авторская воля. Лёгкие слова связывают себя с тяжёлой реальностью.