Я распахнула глаза, ещё раз вглядываясь в перекошенное ужасом лицо Самаэля, его связывали, хватали, и меня куда-то волокли за ноги, но я не могла противостоять им, даже лягнуть, пихнуться у меня не было сил, всё поглотило в себе онемение, боль и вселенская слабость… САРК!!!

Быстро оттащили меня на поляну, начертили вокруг что-то мелом, изредка задевая ненужные крылья, ругались страшными словами и вздрагивали от каждого слова «валькирия».

Обряд прошёл хорошо. Глаза я открыла уже в Вальхаллии, лёжа на белом, мраморном полу. А на мне всё ещё была земля, кровь, но этого поганого онемения не было, всего лишь слабость.

Я поднялась, увидела в коридоре сестёр, облачённых в белые рубахи, серокрылые дамы, в количестве четырнадцати штук удивлённо покосились на меня, а потом с радостными визгами бросились обнимать.

- Хильд!!! Ты вернулась, как там Самаэль?! – Спросила самая старшая сестра – Гунн.

- Живой – отозвалась я, понимая, что именно эта валькирия тогда, в обличие призрака, в Мёртвом лесу рассказывала про Самаэля, про лес… Но вот только где у сестры, и у остальных эти уродливые переломы, шрамы, которые я видела тогда?!

- Кстати, вы все с ним знакомы? – Укоризненно посмотрела я на сестёр, ожидая пояснение. Как же хорошо дома, в Вальхаллии, в Наднебесье, когда где-то в мире смертных идёт война… 

- Да, Хильд, но, мы не смогли бы ни за что осилить Мёртвый лес, сама понимаешь… - Замялась старшая, но тут же посмотрела за мою спину и отпрянула назад, как я тогда от Самаэля, в день нашего с ним знакомства.

Я обернулась. М-да! Попали!!! 

За моей спиной стоял белый, светящийся силуэт, здоровый такой… конуг (правитель Вальхаллии и конкретно наш с сёстрами покровитель) Миртин…

- Хильд!? Вернулась, так девочки, нужно кого-нибудь срочно в мир смертных, опять у них много воинов полегло! – Зло посмотрел на меня святящийся ярким белым светом силуэт, и все сёстры сделали шаг назад, выгораживая меня, самую младшую на растерзание конугу!!!

- Хильд!? – Переспросил конуг – значит Хильд! – Хлёстко проговорил Миртин, а из-за спины моей послышался облегчённый вздох всех моих четырнадцати сестёр. Потом он вздохнул, окидывая меня оценивающим взглядом, махнул яркой, белой, светящейся конечностью, и на мне появились доспехи валькирии, за спиной, между крыльев знакомо пристроился тяжёлый двуручник, а на голове появился шлем, дурацкий такой, с крыльями. Никогда его не любила, так же как и этот двуручник! Но Миртин ещё раз меня оглядел, потом нахмурился, взмахнул рукой и на моём поясе знакомо застегнулся пояс с Любовью и Ненавистью, и ещё десятком метальных ножей.

- Хорошее оружие тебе отдали в Мире, не спорю – оценивающе наклонил голову Миртин. – А где перо потеряла? Впрочем, не важно.

И мне обожгло быстрым заклинанием то место, откуда я когда-то вырывала перья для лечения одного, очень наглого и несносного асура, кстати, перо в считаные секунды выросло повторно, и теперь я могла летать!

- Всё, тебя ждут! – Скомандовал конуг Миртин и поманил за собой. А в это время сёстры впихнули мне в руки маленький бумажный свёрток, но пока тот мне был без надобности, я сунула записку в карман. Кто знает, что на этот раз пришло в голову моим сестрицам!

У ворот в Вальхаллию, у радужного моста, уже снаряжённый ждал меня большой, белый крылатый конь, удовлетворённо пофыркивая, увидев меня, тут же немного склонился, позволив забраться в седло, и помчал под полог облаков, по радуге, туда, где должна была закончиться битва.

А вывез он меня в самое то место, где не так давно столкнулись армии Даната и Самаэля… между Сечей и ущельем, разливалось целое море крови. Души уже витали около тел, поглядывая на себя свысока и поражаясь обилию крови, оружия, стрел, трупов… но знакомых лиц, к счастью я не видела!

Конь остановился едва-едва не касаясь копытами тел. Воины, точнее их души, оглядели меня, позвали кого-то уставились, ожидая указания. Но я молчала, уже зная, что они пойдут за мной, на то я и валькирия. Враги, друзья, кто кого и за что убил – было уже не важно. Все вместе они стояли, готовые идти за мной в Вальхаллию, туда, где сёстры будут на пиру подносить им сказочные кушанья. Я отошла, показала воинам на радужный мост и самые первые, самые храбрые ступили на него, понимая, что это не обман, что эта конструкция выдержит их, стали медленно, но верно подниматься, заклиная себя и обещая всем богам, что никогда не забудут то, что было. Они все так говорят, все говорят, что не забудут, да вот только время заберёт из их памяти эти прекрасные годы, и потом, когда они уже не вспомнят Мир, не вспомнят об этой ужасной войне, они вернутся, только маленьким, немощными младенцами, не знающими ничего о Мире, в который их занесло.

Последний шагнул на мост, я ещё раз оглядела поле боя и, хитро прищурившись, пошла за ними, к Вальхаллии.

Воины безропотно вошли в ворота, за которыми чутко сутками следила охрана. Последняя душа миновала ворота, белокрылый конь прошёл за воинами, а я, услышав сзади на мосту шаги, обернулась: там была душа, прозрачная, практически нетленная, знакомая… Альтаир…

Я расправила крылья, не давая ему пройти дальше ворот, выталкивала мальчишку, но он упрямо рвался в Вальхаллию, тогда я на него шикнула, и в этот момент обернулся на меня один из охранников. Сарк! Влипла!!!

- Ну и? Чего стоишь? – Спросил охранник с вышки, косясь на меня.

- Дела в Миру есть, закрывайте ворота, я обратно как-нибудь сама – Отозвалась я, пятясь за облака.

- А крылья чего растопырила, прячешь кого? – Усмехнулся он. Молодой такой, с юмором, да только не представлял, как его юмор вдруг меня напугал!

- Ага, целый полк! - Отозвалась я и, наконец, скрылась в ворохе облаков. Альтаир уже поглядывал на меня, вытаращив от удивления глаза. Точнее, не он вытаращил, а его душа, всё ещё имеющая облик прежнего тела.

- Кассандра?! – Удивлённо вскинулся он.

- Только не Кассандра, а Хильд! Ты как умереть-то умудрился? – Спросила я его, направляясь к земле по радужному мосту.

- Эм… от потери крови, кажется – замялся мальчишка – а ты..? – Как-то неуверенно протянул он, всё ещё разглядывая меня. А я не изменилась, только перо вернулось, глаза заблестели серебром, смылись все следы пребывания в Мире, доспехи опять же новые, двуручник проклятущий… а так, какая была.

- Я же валькирия, мы воинов уводим в Вальхаллию после смерти. Так заведено – отозвалась я.

- А как же я? – Удивился Альт, подходя к своему телу и оглядывая это кровавое месиво.

- А ты ещё поживёшь. Я, конечно не Создатель, но мне ты дорог, даже если меня потом покарают! – Ответила я и встала на колени, приводя магией тело мальчишки в порядок. Хотя бы внутренние раны залечить, заставить сердце работать, разогнать застоявшуюся кровь по организму…

На меня посмотрела Тень. Белыми, блестящими серебром глазами, ужасно пугающими в этом ночном свете…

- Тебя не тронут – сказала я Альту и за руку притянула душу к телу, после чего она уверенно растворилась в плоти и грудь его начала вздыматься, значить ещё поживёт.

А вот меня Тень-то могла забрать, хотя, я не уверена…

- А-а-а-нге-е-ел?! – Удивлённо прошелестела Тень, оглядывая мои крылья.

Я на ангела не походила, вот совсем нет, но, кажется, Тень была разумной, и до этого не видевшая ангелов, и не понимающая, что у последних крылья белые, а у валькирий – серые, перепутала меня с их, так сказать, создателями. Поэтому не решилась нападать, удивлённо шарахнулась после моего кивка и растворилась в сумраке, м-да, ну и денёк!

Самаэль

Передо мной стоял Данат, рядом Заилза, поигрывающая коготком со светло-голубой стрелкой его хвоста, а Ридак стоял у дверей. Больших таких, мощных, железных, с засовом…

Я был в боевой ипостаси, беспомощно распят на каменной стене, за все четыре руки и две ноги наглухо пристёгнут обсидиановыми браслетами, опустошивших мои резервы наполовину. Ещё в стене за моей спиной были вкрапления из этого страшного камня, и крылья  какой-то умник додумался прибить на обсидиановые гвозди…