Тёмные глаза Джакса изучали меня.

— Ты в порядке?

Меня трясло, и я была на грани панической атаки, но мне не хотелось, чтобы Джакс узнал, что на меня так мог повлиять кто-то типа Коннора.

— Я… я в порядке.

— Хорошо, — сказал он, потом повернулся и позвал охранников, находившихся рядом с местом съёмки.

— Уберите это чмо с моей площадки. Он нарушил границы владения и домогался до нашего тур-бухгалтера.

Коннор стонал от боли на полу, когда подоспели охранники и подняли его за руки, чтобы утащить прочь. Он потряс головой, словно для того, чтобы чётче видеть, и закричал на Джакса:

— Что за херь? У меня была дружеская беседа со старой подругой. Ты знаешь, кто я?

Джакс поднял руку, и охранники перестали тащить Коннора. В направленном на него взгляде Джакса был опасный блеск, которого я никогда раньше не видела.

— Срать я хотел на то, кто ты и на то, что, по-твоему, ты делал. Ты расстроил Райли. Это всё, что мне нужно знать. — Он махнул охране. — Уведите отсюда этого козла, ради его же пользы.

Коннор же продолжал громко возмущаться:

— Что ж, я вижу, она запустила в тебя свои коготки. Если уж быть откровенным, то потом не говори, что я не предупреждал тебя: она грёбаная психанутая!

Даже после стольких лет его слова по-прежнему могли меня ранить.

Джакс напрягся, но я положила ладонь на его руку, мои глаза зажгло от слёз:

— Нет, Джакс. Прошу тебя. Пусть он уйдёт. Я… прости меня, что я испортила вам съёмки.

Несмотря на то, что Джакс всё ещё был напряжён, он не сделал ни шагу в сторону Коннора. Он наблюдал за ним до тех пор, пока охранники не оттащили его из нашего поля зрения, а затем повернулся ко мне.

— Не переживай из-за этого, — сказал он, по-доброму и нежно глядя на меня, но в то же время в его взгляде проскальзывало беспокойство. — Поговорим позже.

Когда он вернулся обратно на площадку, где его ждали остальные участники группы, я нашла стул и рухнула на него. Джакс сказал мне не переживать, но это было невозможно — после всего, что случилось сегодня, он захочет услышать нашу с Коннором историю. Но если он узнает правду, то что подумает обо мне? Джаксу и без меня хватало скандалов в жизни. А что подумают остальные участники группы? Когда Джакс уговорил меня спать в его кровати, он сказал, что группе будет всё равно, но это было до того, что случилось в Вегасе, и до того, как из-за меня прервалась съёмка их видеоклипа.

И вот теперь, вместо того, чтобы, как раньше, с нетерпением ждать наступления вечера, я боялась этого — и всё из-за Коннора.

Я сделала один глубокий вдох, потом другой, но это не помогло. Борясь со слезами, я свернулась калачиком на своём стуле и стала ждать, когда закончатся съёмки. Уже не важно было, что принесёт с собой вечер, я знала лишь одно: мне нужны мои таблетки.

Тем же вечером я поднималась по лестнице в комнату Джакса, пока члены группы болтались неподалёку и обсуждали съёмку их клипа. Весь день я думала лишь о Крепости одиночества, говоря себе, что мне сразу полегчает, как только выдастся шанс прилечь и собраться с мыслями.

Я натянула одеяло, уткнулась в подушку и тут же дала волю слезам. Мне не удавалось отбросить воспоминания о Конноре. Дело было не только в том, как он относился ко мне, а в том, как я сама из-за него к себе относилась. Я так долго пыталась забыть его, так долго пыталась сделать себя лучше.

В дверь тихонько постучали.

— Да? — отозвалась я, стараясь не всхлипывать.

— Это я, — донёсся приглушённый голос Джакса.

Я лежала, свернувшись калачиком, на краю матраса и глядела на стену. Прямо сейчас я не могла смотреть на него — мне не хотелось, чтобы он увидел меня такой расстроенной и плачущей развалиной.

— Не входи.

Но я услышала, как дверь открылась, и постаралась быстро вытереть глаза и убрать с лица волосы.

Джакс забрался на кровать и подполз к моему углу, потом нежно обнял меня одной рукой.

Я помотала головой, зарываясь глубже в одеяло.

— Я не хочу говорить. Я хочу побыть одна.

— Нам не нужно говорить, — его голос звучал успокаивающе и мягко, — но тебе не стоит быть одной. Не тогда, когда ты в таком состоянии.

Я ничего не смогла ответить — меня захлёстывали эмоции. Поэтому я позволила ему обнимать себя, пока моё тело дрожало, а слёзы катились по щекам. Но вскоре они сменились подвываниями и неконтролируемыми рыданиями, и Джакс обнял меня ещё крепче.

— В следующий раз, когда случится нечто подобное, — сказал он, — я последую плану безбашенной Райли и воспользуюсь перцовым спреем.

Я улыбнулась и даже постаралась засмеяться, но смех получился резким и хриплым.

Может, Джакс и думал, что я безбашенная, но он никогда ещё не видел меня такой — едва в состоянии сдерживать себя. Когда мы впервые встретились, я взломала замок, чтобы пробраться за кулисы, а потом оставила его с синими яйцами. Тогда он встретился с безбашенной Райли.

Но то была не я.

Я просто хотела быть такой, как она. И сегодняшний день был тому доказательством. Я распылила перцовый спрей в лицо какого-то гопника, играла в ковбелл на сцене перед миллионами зрителей, каталась на мотоцикле без шлема — но не смогла выстоять против Коннора. Я могла притворяться сколь угодно храброй, но, обманывая даже саму себя, не могла справиться с той жалкой девушкой, что была в прошлом. Что бы подумал Джакс, узнай он меня настоящую?

Я протяжно вздохнула.

— М-мне кажется, я должна объясниться с тобой, да?

— Ты ничего не обязана мне объяснять, — сказал Джакс, медленно проводя пальцами сквозь мои волосы. — Увидев, как ты расстроилась из-за того говнюка, я не стал спрашивать, что он тебе сделал, потому что мне и не нужно было. Если кто-то так ведёт себя с тобой, то он должен уйти. Хотя если ты захочешь рассказать мне об этом, я выслушаю. А если не захочешь, я всё равно это приму.

Я посмотрела на него, вглядываясь в его глаза, чтобы понять, не врёт ли он мне.

Джакс тоже смотрел на меня, его взгляд был открытым и искренним. Он убрал прядь волос с моего лица.

— Что бы ты ни выбрала, я никому больше не позволю снова расстроить тебя. Обещаю.

Хотя мы с Джаксом знали друг друга совсем ничего, но между нами уже что-то произошло. Мы оба это почувствовали. Он доказывал мне свою преданность, несмотря на глупые игры, в которые мы играли, но я по-прежнему скрывала от него, кто я на самом деле.

Возможно, Джакс уже не будет думать обо мне так, как сейчас, когда всё выяснится, но я должна сказать ему. Нечестно вводить его в заблуждение, позволять думать обо мне, как о той девушке, которой я не являюсь.

Я сделала глубокий вдох.

— Мы встречались больше двух лет, — тихо сказала я. — Это было давно.

Сильная рука Джакса скользнула по моей и сжала её. Я развернулась к нему, но быстро наклонила голову, чтобы он не смог увидеть, как от рыданий покраснело моё лицо.

— Первые шесть месяцев были невероятными, — начала рассказывать я, от воспоминаний сквозь слёзы прорезалась слабая улыбка. — Я только поступила в колледж, Коннор учился на предпоследнем курсе. Он познакомил меня с правильными друзьями, водил на правильные вечеринки. Мы отрывались на всю катушку, а потом у нас произошла стычка.

Я почувствовала, как напряглось тело Джакса, и он ещё ближе прижал меня, словно хотел защитить.

— Это... это было не то, о чём ты, возможно, подумал. Он не ударил меня, ничего такого, — сказала я, воспоминания всё ещё были живы во мне. — Он всего лишь ушёл в гневе, когда я на него рассердилась. И не вернулся. На следующий день я узнала, что он отправился на вечеринку и переспал с другой девушкой.

Джакс поморщился и кивнул, чтобы я продолжала.

— Я была в ярости. Но он, он был само спокойствие и сказал мне, что я вела себя неразумно. А потом начал перевирать всё, что я говорила. — Мой голос звучал ровно, и я старалась сохранять хладнокровие, насколько это было вообще возможно. Глубокие вздохи. — Он сказал, что подумал, будто мы расстались, сказал, что это я виновата в том, что он мне изменил. Он сказал, что я порвала с ним, когда накричала на него. Каким-то образом ему удалось заставить меня молить его о том, чтобы он ко мне вернулся.