Она усмехнулась и покачала головой.

— Типичный день из жизни Джакса Трентона. Его одинаково любят и женщины, и мужчины. Но мужчины, у которых есть девушки, ненавидят. Со временем ты к этому привыкнешь.

Она сказала это так, будто для него это в порядке вещей. Я поморщилась.

— Похоже, его симпатичная внешность то ещё проклятие.

— Благословение и проклятие, я думаю. — Она пожала плечами. — Секундочку, — сказала она, щурясь. — Я тебя знаю?

Меня посетила ужасная мысль. Запомнила ли она меня как девушку, которую Джакс той ночью выбрал из толпы? Я неловко засмеялась.

— Наверное, нет. Думаю, я просто похожа на кого-то.

— Хм... У меня такое чувство, будто мы вместе ходили в школу или что-то типа того. Ты случайно не ходила в школу Андерсон?

Я покачала головой.

— Нет, никогда.

Раньше я уже слышала об этой школе — она находится в Верхнем Вест-Сайде, который как культурно, так и социально находится на расстоянии миллиона километров от Статен-Айленда, где я выросла.

Скай пожала плечами.

— А, ладно, ошиблась. Я не так уж сильна в запоминании людей, кроме того, на концертах так много лиц, что это почти всегда так: «Погоди, разве мы не встречались раньше?» — Она засмеялась, и я вместе с ней. — Итак, сколько комнат в автобусе ты уже успела осмотреть?

Я махнула рукой, чтобы указать на гостиную, в которой мы были. В ней в основном располагались кухня, бар, ванная комната, диван и небольшая зона для хранения багажа.

— Только эту. У Шипа — я имею в виду, у Джакса — не было возможности показать мне что-то наверху.

Когда я назвала Джакса «Шипом», она подняла одну из своих резко изогнутых бровей, но никак это не прокомментировала.

— Тогда начнём с верхнего уровня, — сказала она, взяв меня за руку, и потащила к лестнице. — Раз ты тур-бухгалтер, то, я предполагаю, любишь музыку. Играешь?

Я покраснела. В этом автобусе собрались сплошь музыкальные таланты, к которым, увы, меня нельзя было отнести.

— В «Angry Birds», в основном, — сказала я со смехом. — Я люблю слушать музыку, но каждый раз, когда я пробовала играть на музыкальном инструменте, то это звучало как умирающая кошка.

Скай усмехнулась, и мы стали подниматься по лестнице. Как только мы дошли до верха, она открыла дверь, ведущую на большую террасу. Невысокие бортики делали пространство открытым для воздуха, и можно было услышать проезжавшие внизу автомобили. Стол и два стула стояли перед баром, который был куда больше и лучше, чем тот, что находился на первом этаже, а позади — огромный круглый стол.

— Невероятно, — восторженно крутя головой в разные стороны, сказала я.

— Ты ещё не видела лучшую часть солнечной террасы. На этом автобусе она единственная и неповторимая. — С этими словами Скай подошла к дальней части террасы и отодвинула верх стола. Когда я увидела, что на самом деле это гидромассажная ванна, куда вполне вместились бы как минимум четыре человека, у меня от удивления отвисла челюсть.

— Вы что, прикалываетесь надо мной? Джакузи в автобусе?

Мой мысленный калькулятор переключился на усиленную работу. Это была не просто ванна, которую я посчитала экстравагантной. Это бытовая химия, электричество, сантехника… Обслуживание очень дорого обходится, даже если все в идеальном состоянии. А если она сломается…

Она усмехнулась.

— Удивительно, правда? Можешь пользоваться ею, когда захочешь. От неё становится лучше.

Она нажала кнопку на задней стенке террасы. Раздался сильный гул, и на нас двоих сверху упала тень.

Я подняла голову и увидела перекатывающуюся крышу, превращающуюся в потолок. Я ахнула. Это кабриолет. Я не могла себе представить, сколько это стоило. Я знала, что детали будут в письме от Палмера, но становилось всё очевиднее — группа тратила свои деньги так же быстро, как и зарабатывала.

— Теперь я точно знаю, что сплю, — сказала я, стараясь скрыть неодобрение в голосе. Мне не хотелось в первый же день заработать репутацию кайфоломщицы — я по опыту знала, что чрезмерная суровость с клиентом в самом начале может привести к сокрытию от меня их расходов. — Хочешь показать мне другие этажи?

— Как хочешь, но этот самый лучший.

Она повела меня вниз по лестнице, на второй уровень автобуса — в тесную прихожую с четырьмя узкими дверями.

— Здесь все комнаты — спальни, кроме одной, ванной.

— Только три спальни? — спросила я.

— Кев и Чуи — соседи по комнате, — сказала она, указывая на одну из дверей. — Чуи — мой старший брат и довольно классный барабанщик… даже если я никогда не скажу ему этого в лицо. — Она улыбнулась. — Кев тот, кто делит с Чуи двухъярусную кровать, а также гитарист группы и точная копия Райана Гослинга. Но лучше никогда не говорить ему об этом. Он болезненно реагирует из-за того, что у него детское лицо.

Я взяла это себе на заметку, но это было не единственной причиной, по которой я спросила:

— А где буду спать я?

— Хорошая новость: у тебя есть несколько вариантов. Плохая новость: спать всё равно придётся на диване. Если у тебя нет подушки, то можешь взять у меня одну или две. У меня их тонны.

Я была благодарна. В моём списке не было подушки.

— Вот это моя комната, — весело продолжила Скай, быстро проговаривая слова. — Я даже открою дверь. Только не обращай внимания на беспорядок, ладно?

Она распахнула дверь, чтобы показать спальню, по размерам напоминающую стенной шкаф. Двуспальная кровать занимала практически всё пространство, оставляя сбоку немного места, чтобы можно было встать. Стены покрывали старые и новые плакаты рок-концертов. На кровати лежала бас-гитара, а вокруг неё — бумаги. Я пригляделась и заметила на них музыкальные ноты, написанные от руки, некоторые из них были записаны в спешке.

— Ничего себе. Ты пишешь песни для группы? — спросила я, указывая на листы бумаги.

— Я? — Она рассмеялась. — Я всего лишь играю на бас-гитаре. А это просто приносит удовольствие.

Меня поразило, насколько её жизнь отличалась от моей: я не могла представить себе, каково это — вернуться домой с работы и просто так заняться большим количеством цифр.

Она закрыла дверь в свою комнату и указала на третью дверь.

— Вот там комната Джакса, так же известная как Крепость одиночества. Он любит уходить туда, чтобы спрятаться ото всех.

Я уставилась на дверь, ведущую в его спальню, и мне стало любопытно. Какая она? Присутствует ли там хаос, который я в нём видела? Или там так же чисто, как в гримёрке той ночью? Почему мне вообще было это интересно?

Скай, увидев, что я уставилась на дверь спальни Джакса, приподняла бровь.

— На твоём месте, я бы туда не заходила.

— О, я и не думала, — поспешно сказала я, надеясь, что она не подумала, будто мне было дело до Джакса.

Она покачала головой, чуть улыбнувшись с иронией.

— Я знаю.

Её улыбка поставила меня в тупик.

— Вы с Джаксом вместе? То есть это не так уж и важно, мне просто любопытно.

— Ха! Нет. Джакс точно не поклонник отношений, — морща нос, сказала она. — Их длительность, как правило, можно измерить с помощью секундомера.

Из-за того, что уже знала о Джаксе, я не была удивлена.

— Наверное, легко переходить от девушки к девушке, когда ты рок-звезда, — небрежно заметила я.

— Это не так, — сказала Скай тихим голосом. — Поверь мне. Он был таким ещё до того, как написал свою первую песню. Я знаю его с пятнадцати лет, и он просто не создан для настоящих отношений, рок-звезда он или нет. В Джаксе нет мягкости и сентиментальности, и никогда не было.

— Понятно.

Это было более откровенно, чем я ожидала, к тому же, ещё раз явно указывало на то, что от Джакса следовало ждать неприятностей. Чем больше я узнавала о фронтмене «Hitchcocks», тем больше решала для себя, что буду держать его на расстоянии вытянутой руки.

Я впервые увидела его всего несколько дней назад, и за это время он едва не вызвал бунт на своём собственном выступлении, обнажил передо мной свой член и убегал от ревнивой толпы. И почти всегда моя жизнь находилась под угрозой. Он был не просто плохим парнем, а действительно опасным.