– Мы-то свою команду когда набирать начнем? – спросил он, убедившись, что сообщение ушло адресату.

– Эмма, наш бессменный капитан сборной Школы, вроде, этим должна была заняться, – проговорил Глеб. – А, вот, кстати, и она – сейчас спросим! – Иван поднял глаза: в гостиную с компьютером под мышкой, и правда, входила Маклеуд. – Эмма, а что у нас, кстати, насчет криска?

– А что насчет криска? – слегка нахмурилась девушка.

– Команду когда формировать начнем? А то, вон, селекционеры конкурентов не дремлют!

– Какие еще селекционеры?

– Ивану на комп приглашение пришло, – пояснил Чан Бяо. Голицын как-то даже не подумал, что китайцы оказались свидетелями всего его разговора с Глебом. – Зовут играть за какую-то сборную солянку.

– Что, правда? – перевела взгляд на Ивана Эмма.

– Тебе ж говорят: пока мы тут резину тянем, конкуренты работают, – буркнул Голицын. – Да, пришло приглашение. От «конфедератов». У меня, там оказывается, после Сурры какой-то рейтинг есть…

– Профессиональный криск-рейтинг. Ноль целых, две десятых – довольно высокий для любителя. Я знаю, – в голосе девушки сквозило напряжение.

– Все все знают – один я ничего не знаю! – раздраженно бросил Иван. – В общем, «конфедераты» прислали приглашение играть за них. Я, естественно, отказался.

– Отказался? – переспросила Маклеуд. И после паузы добавила. – Ну и… зря.

– Как это зря?! – подскочил со своего места Голицын. – Что ты такое говоришь, вообще?!

– Что есть, то и говорю… Ладно, объясняю для всех. По местным идиотским правилам, в команде числится девять игроков, при этом нельзя включать более пятерых из одной делегации. Нас, как вы понимаете, шестеро. Один, как ни крути, лишний. Мы со Збышеком и так, и эдак уже прикинули: играют у нас все примерно на одном уровне. Кто-то, может, чуть лучше, кто-то – чуть хуже, матч на матч не приходится, но явного аутсайдера нет. Короче, вопрос ко всем: готов кто-то добровольно отказаться от места в команде?

В гостиной повисла гнетущая тишина. Иван бросил быстрый взгляд на Глеба, затем на Чжу и Чана. Добровольцев явно не было.

– Никто, – заключила Маклеуд. – так я и думала. Збышека я уже спрашивала – он тоже не рвется. Где он, кстати? – покрутила она головой, словно высматривая, не притаился ли поляк в темном уголке.

– У него, это… Живот прихватило, – пояснил Чан Бяо. – По дороге еще.

– Ясно, – кивнула Эмма. – Ну что ж… Раз так все сложилось, остается единственный вариант: от своего места отказываюсь я.

Иван решил, что ослышался. Да и не он один, судя по всему.

– Что? Что ты сказала?! – переспросил Глеб.

– То, что вы слышали. У меня не хватило решимости отсеять кого-то другого, но уж на самоотвод мне ее хватит. Сейчас подойдет Збышек, вы выберете себе нового капитана и начнете набирать команду – пока действительно конкуренты всех игроков не разобрали.

– Не понял, – проговорил Чжу Пэн. – А ты? За кого ты будешь играть?

– Ни за кого, по всей видимости, – пожала плечами Эмма. – У меня, в отличие от некоторых, – кивок в сторону Ивана, – профессионального рейтинга не имеется, драться за меня ранольцы с «конфедератами» не станут.

– Погоди, Эмма, – Чан Бяо поднялся с диванчика, на котором сидел все это время. – Ты не можешь так поступить! Это… Это просто не правильно!

– Это единственный вариант, который я вижу, – твердо возразила Маклеуд.

– Нет, не единственный! – настаивал китаец. – О’кей, решено: самоотвод беру я! – он торопливо обвел взглядом присутствующих, явно ища поддержки. – Эмма команде нужней, она возвращается.

– Нет, – покачала головой девушка. – Это было бы вынужденное решение с твоей стороны. Ты этого не хотел.

– А ты хотела?

– Я – капитан. Была им, по крайней мере. Я должна была принять решение. И я его приняла. Как сумела.

– Это не решение, Эмма! – со своего места поднялся Голицын. – Это капитуляция, уход от проблемы! Легко отделаться хочешь? Не похоже на тебя!

– Что ж, видно, я изменилась, – тихо произнесла Маклеуд. – И уже тем паче не гожусь более в капитаны.

Иван, ожидавший взрыва – некоторым образом даже провоцировавший его – но не безвольного смирения, обескуражено присел обратно в кресло.

– Так, все стоп: есть идея! – поднялся ему на смену Глеб. – Эмма, как ты поняла, твоя отставка единогласно отклонена – прими это как факт и прекрати нести ерунду. Итак, у нас проблема: в команду можно включить только пятерых, тогда как нас, любимых, шестеро. Так пусть неудачника определит жребий! Ну, как? – он победоносно оглядел собравшихся.

– Я – за! – послышался от двери голос Збышека Мазовецки. Иван совершенно не заметил, когда тот подошел, но услышал поляк, похоже, достаточно. – Эмма, я говорил, что этот номер у тебя не пройдет!

– Я тоже за! – поднял руку Чан Бяо.

– Я – за жребий! – поддержал его Чжу Пэн.

– Пусть решит судьба, – вскинул голову Голицын. – Эмма, ты согласна?

Помедлив секунду, Маклеуд молча кивнула.

– Спичек нет, но я надергал ниток из ковра в спальне, – проговорил Глеб, демонстрируя торчащие из сжатого кулака кончики. – Кто вытянет короткую – проиграл. Итак, начнем. Кто первый? Эмма, давай ты как капитан!

Маклеуд, почти не глядя, вытащила ниточку.

– Короткая?

– Нет, это длинная, – покачал головой Соколов. – Короткая раза в два короче. Давайте, следующий. Чан?

Бяо также вытянул длинную.

– Поздравляю, – бросил Глеб. – Чжу?

– Погоди, дай я! – опередил китайца Мазовецки. – Ну… Оп-па! Длинная!

Чжу Пэна судьба также пощадила. Он долго выбирал, за какую бы ниточку взяться, и вытягивал ее очень медленно, словно боялся, что та оборвется.

– Длинная! – сообщил он, наконец, то, что всем уже и так было очевидно.

– У тебя там вообще короткая-то есть? – буркнул Голицын. – Или лотерея беспроигрышная?

– Есть, есть, одна из двух осталась, – не слишком весело сообщил Соколов. – Ну, ты давай, дружище, тащи что ли, не томи!

В звенящей тишине Иван вытянул из кулака друга нитку. Короткую.

– Погодите, а разве у нас сегодня не практическое занятие? – спросил Глеб, остановившись на пороге аудитории.

– Самое что ни на есть, – подтвердил Збышек. – Полеты.

– А что мы тогда сюда приперлись?

– В расписании написано: «аудитория номер два», – сообщила Эмма.

– И на чем же мы, по-вашему, будем здесь летать? На партах?

– Возможно, тут просто место сбора? – предположил Чан Бяо. – А летать пойдем на космодром…

– Нелогично как-то, – возразил Соколов. – Может, в расписании ошибка?

– Едва ли, – покачала головой Маклеуд. – Да и «коллеги», вон, тоже все здесь, – кивнула она в сторону уже рассевшихся по своим местам ранольцев.

– И глядите: шлемы на столах! – воскликнул протиснувшийся к входу Чжу Пэн.

– Ну, значит, точно попали, куда надо! – заключил Мазовецки. – Заходим!

Последним из землян войдя в аудиторию, Голицын уныло опустился за парту.

– Мир вашему клану! – приветствовала его Шог-Ра.

– И вам всего того же и побольше, – не глядя в ее сторону, буркнул Иван.

На столе перед ними сегодня не было мониторов, зато там красовалась пара блестящих сферических конструкций, который Голицын вслед за Збышеком поначалу принял за летные шлемы. Однако рассмотрев новинку поближе, Иван сразу же понял свою ошибку. Сфера крепилась к столешнице намертво, производила впечатление монолитной и не имела каких бы то ни было отверстий, в которые можно было бы не то, что голову просунуть – палец воткнуть. Единственным подвижным элементом была торчащая сбоку упругая серая пимпочка, напоминающая присоску от игрушечной стрелы. Стоило Голицыну лишь дотронуться до нее кончиком пальца, как она тут же выскочила из неглубокого паза, в котором крепилась, потянув за собой тонкую, почти прозрачную нить. От неожиданности Иван резко отдернул руку, и «присоска» тут же сама обой вернулась на прежнее место – плавно и беззвучно.