Ещё один пролёт лестницы. Они уже с трудом поднимались. У клеток валялась ещё одна груда металла, путаница рук и ног: здесь упал другой робот.

— Надо побыстрее убираться отсюда… — теперь Джим услышал свой голос, хотя он казался слабым и далёким. Но клетки по–прежнему были прочно заперты. Элли Мэй заплакала и принялась колотить по клетке Мер, но Джим обратился к Тиро с вопросом.

«Есть ли ещё энергия в решётке двери?» — он постарался мыслить как можно чётче.

Большой ко’от, казалось, принюхивался к проводам. «Нет, детёныш. Теперь это только металл».

«Хорошо…» — Джим подошёл к мёртвому роботу — он теперь думал о нём, как о «мёртвом». Мальчик неистово дёргал и крутил, пока не высвободил тяжёлую руку с клешнёй. Он принёс её к клетке и начал зубцами руки рвать решётку. Как он и надеялся, вскоре ему удалось прорвать её. Вначале Тиро, а затем и Мер выпрыгнули на пол.

Тиро высоко поднял голову, прислушиваясь и принюхиваясь.

«Город мёртв, — послал он мысль. — Как и хси, которые его построили. Но даже мёртвый он может быть использован…»

Джим обессиленно сидел на полу. Он страшно устал; его трясло от ужаса, который он испытал, когда Элли Мэй пробила купол: ему хотелось есть и пить. Итак… город мёртв… тогда нужно поскорее уходить отсюда. Это место… оно ему ненавистно! Эти тяжёлые здания без окон и без дверей вызывали ощущение, что он тоже в клетке, как были Тиро и Мер.

«Да, мы уйдём, детёныш, — согласился Тиро. — Но наши старейшие, они пошлют других. Тут много полезных знаний. Ведь именно сюда хси перенесли все свои записи».

«Вы… — кот ласково потёрся о щеку Джима головой, никогда раньше он так не поступал. Элли Мэй, с влажным от слёз лицом, прижимала к себе Мер, как будто больше никогда не собиралась её отпускать. — Вы оба очень хорошо действовали, детёныши. Среди наших старейших есть такие, которые опасались, что вы принесёте нам одни только неприятности. Напротив! Теперь нам нужно запомнить ещё два имени в Зовах Чести ко’отов. Давным–давно Киндарт доказал, что он родич ко’отам. А теперь вы, детёныши, сделали то же самое. Наши племена могли ошибаться, кто кому родич. Родство не обязательно означает шерсть на теле у одних и голую кожу у других. Родство гораздо глубже. Я назвал тебя своим родичем, детёныш, а Мер — назвала родственницей девочку, и если бы мы этого не сделали, ловушка хси уничтожила бы нас. И злое место продолжало бы жить».

«Мы слишком много говорим, — послала нетерпеливую мысль Мер. — Если старейшие захотят исследовать это место, пусть они это делают. А что касается меня… я побыстрее хочу под открытое небо».

— Да! — Элли согласно кивнула. — Мне не нравится этот старый город, он плохой.

Они вернулись к флаеру. Четверым в нём было тесно, он едва смог подняться, но всё же полетел. Второй флаер они нашли точно там, где его и оставили дети. Тиро решил лететь на нём с Джимом, его очень заинтересовало ручное управление, о котором сами ко’оты почти позабыли.

«Мы многому можем научиться друг у друга, — сказал он Джиму, когда они поднялись в воздух, чтобы последовать за другим флаером, почти скрывшимся из виду. — И это будет хорошая наука, родич–ко’от. Больше я о вас не буду говорить как о детёнышах: сегодня вы оба доказали, что вы настоящие родичи ко’отов».

Приближаясь к порту, Джим забыл нетерпение и боль, которые привели его в город. Он даже подумал, как его интересно будет исследовать. Защиты больше нет, роботы мертвы. И в будущем родичу ко’отов — он гордился тем, как назвал его Тиро, понимая, что это многого стоит, — ему найдётся чем заняться на Зимморре.

Элли Мэй так крепко схватилась за спинку переднего сидения, что у неё заболели пальцы. Что–то неладное происходило с флаером. Тот беспорядочно дёргался взад и вперёд. По тому, как напряжённо сжался на своём сидении Тиро, она видела, что большой ко’от тоже испуган. Они только сегодня утром вылетели из города Людей, а потом это и случилось. Теперь флаер дрожал, трясся и как–то странно рычал.

Элли Мэй чувствовала, как Тиро напряжённо посылает мысль машине, пытаясь заставить её работать. Нет, он пытается посадить её на землю.

— В чём дело? — мальчик на сидении рядом с ней тоже наклонился вперёд. Он даже протянул руки, словно хотел через Тиро дотянуться до приборов, которыми ко’оты никогда не пользовались.

— Не надо! — завизжала Элли Мэй. — Он пытается посадить нас! — девочка сглотнула, хотя во рту у неё пересохло.

Она чувствовала, как дрожит Джим, задевая плечом её сидение. Эти сидения слишком малы для детей. И девочка вспомнила: папа и мама Джима погибли в упавшем самолёте на их родной планете, которая теперь казалась такой далёкой.

— Мы приземляемся! — голос Джима прозвучал так же громко, как только что её. Мальчик пытался протиснуться мимо Тиро, но Мер, сидевшая рядом с разведчиком–ко’отом, зарычала и когтями шлёпнула по вытянутой руке Джима.

Элли Мэй хотела закрыть глаза, но не могла. Однако вниз, на землю, смотреть не стала. Качка вызывала у неё тошноту. Почему флаер, как всегда, не отзывается на мысленный приказ Тиро? Все машины ко’отов действуют по мысленным приказам. Почему же эта перестала слушаться?

Дрожь становилась всё сильнее. Элли Мэй качнуло к Джиму, потом она ударилась о борт. Она тщетно пыталась покрепче ухватиться за что–нибудь.

Снова они устремились вниз. Неужели флаер разобьётся? Дети слышали рассказы о флаерах, которые улетали и не возвращались. Или их находили разбитыми, а ко’оты, летавшие в них, оказывались мертвы или тяжело ранены.

Именно из–за флаеров они отправлялись в покинутый Город. Ко’оты могут управлять флаерами Людей, но им нужен металл, чтобы ремонтировать их, делать запасные части.

Флаер вновь дёрнулся, словно собираясь развалиться надвое. Последовал удар, и Элли Мэй бросило вперёд. Флаер остановился.

Они с трудом выбрались. Элли Мэй потирала руки и ноги, они дрожали Мягкое прикосновение пушистого костюма успокаивало. Словно притрагиваешься к Мер. Только костюм не мурлычет. Мер…

Девочка быстро оглянулась в поисках ко’ота с грязно–белой шерстью и необычными голубыми глазами. Мер здесь, и выглядит как обычно — как кошка. Элли Мэй когда–то и думала, что она земная кошка, точно так же как Джим считал Тиро, зеленоглазого угольно–чёрного ко’ота, потерявшимся домашним животным.

Но потом они узнали, что это вовсе не животные. Они — ко’оты, разведчики с космического корабля, посланные собирать своих родичей, земных кошек, и отвозить их домой. И Элл и Мэй и Джиму позволено было лететь с ними, потому что за них заступились Мер и Тиро.

Элли Мэй глубоко вздохнула, и к ней подошла Мер, успокаивающе потёрлась. Тиро задумчиво разглядывал флаер. Он гневно хлестал по бокам своим длинным хвостом и, казалось, что когда он смотрит на машину, из глаз его вылетают искры.

Джим тяжело дышал, лицо его побледнело. Элли Мэй взяла его за руку. Мальчик глянул на неё сердито, словно собирался плюнуть — точно так глядел на флаер Тиро. Может, он не хотел, чтобы она видела, что он испугался. Но ведь все испугались! Элли Мэй хотела это сказать. Но прежде чем сказала, донеслась мысль Тиро:

«Нам повезло. Ещё один умерший металлический корабль…»

О мёртвых металлических кораблях рассказывал Мича, стройный рыжий ко’от, который ждёт их в Городе. Что–то происходит с машинами, которыми пользуются слишком долго. Они неожиданно рассыпаются. Металл становится слишком хрупким.

Элли Мэй снова потёрла бока руками. Она больше не боится — по крайней мере не так, как раньше, — но ноги её подгибались.

«Мы уже рядом с Городом, — пришла мысль Мер. — Надо идти в том направлении».

«Хорошо», — согласился Тиро.

Джим, как будто совершая очень трудный для него поступок, вернулся к флаеру и вытащил их мешки с припасами. Надел свой, а Элли Мэй взялась за другой. Руки её почти перестали дрожать.