— Мы не в гостях, — ответил Владимир, — Мы на работе. Фактически у нас все готово. Спрашивается, зачем тянуть? Кого ждать. Послушай, Гек, действительно, зачем тянуть. Аппаратуру можно установить и позже, а пока воспользуемся обыкновенными часами. Примитивный, зато эффективный способ. Нам бы только узнать. Давай проверим, убедимся?

— А что скажет Люси?

— Скажу, что от этого человека, — Люси кивнула на Владимира, — теперь не отвяжешься. Придется брать часы и убеждаться.

Гек дал команду. Сотрудники заняли каждый свое место. Из склада принесли простые электронные часы со стрелками и поставили их на столик в круге, где когда-то висел Тока в замедленном времени. После настройки систем Гек с напряженным лицом начала вращать вернер и повел счет. При счете «ноль» минутная стрелка часов быстро закружилась по циферблату. Гек засек время полного ее оборота, равному трем секундам.

— Да-а, — обрадовано, и вместе с тем огорченно, протянул он. — Тоже ровно в тысячу двести раз. Что за магическое число! Эксперимент закончен, мы убедились.

За тридцать шесть наших секунд часовая стрелка в сфере финн-пространства ускоренного времени сделала полный оборот, значит, там прошло двенадцать часов.

— Занятно, — пробурчал Владимир. — Почему же именно во столько раз? — и набросал схему. — Смотри, Гек, Люси, пожалуйста. Если допустить …

Они чертили, что-то допускали и предполагали. Я тоже смотрел на схемы и делал вид, что кое-что понимаю. Единственное, чему я здесь пока научился — это делать умное лицо. Вдруг кто-то сильно встряхнул меня за плечо и проскреб по нему, перед глазами мелькнула неясная тень, по телу прошла упругая струя воздуха. Я вскрикнул.

— Что с тобой? — испугался Владимир и оглянулся вокруг, наверное, тоже почувствовал сотрясение воздуха. Я не успел ответить, как Владимир, дернувшись, с грохотом свалился со стула, будто какая-то неведомая сила сбросила его. Стул отлетел в сторону.

— Граждане Соединенных Штатов, — жалобно проговорил Владимир, поднялся и поставил стул. — Меня кто-то столкнул!

— Да что с вами творится? — удивилась Люси. — Перестаньте дурачиться.

В лаборатории вспомогательных систем раздался треск и грохот. Мы бросились туда. Несколько сотрудников с величайшим недоумением смотрели то на нас, то на валявшийся на полу разбитый косяк двери.

— Сам рухнул, — показал на него парень в синей майке до колен.

— Как же сам, если он выворочен с корнем, — сказал Владимир и обследовал место крепления. — Тут силищу приложили.

— Очень, очень странно, — пробормотал в растерянности Гек. — И никого здесь не было?

— Никого. Пронесся вроде как порыв ветра, как ударная волна.

— Точно, ударная волна. — сказал Владимир. — Неужели это она так меня шибанула? Нет, она должна бы на всех подействовать. Впрочем, тебя, Санек, тоже немного задело?

— В меня будто впилась рука с железными пальцами.

Владимир оголил свое плечо.

— Видишь, покраснение. А у тебя что, Санек? О, да у тебя приличная ссадина. Силенка приложена была.

Мы вернулись в опытный отсек. Стрелки часов продолжали стремительно кружиться по циферблату, а табло внизу показывало, что сегодня уже не четверг, а понедельник.

К нам вбежала взволнованная девушка-лаборантка:

— Мы только что видели нашего гостя из России Току.

— А что здесь удивительного?

— Он не входил, он появился как-то ВДРУГ, СРАЗУ, лежа на диване с закрытыми глазами, будто давно спал там. Причем, позы, то на боку, то на спине, менял мгновенно. Через несколько секунд так же внезапно исчез.

Люси отчаянно всплеснула руками:

— Ребята, я догадываюсь! Тока входил к нам во время эксперимента?

— Он зашел чуть позже. Но обратно не выходил.

— Правильно, Люси! — догадался и Гек, — Тока сейчас живет в ускоренном времени.

— Да, — согласился Владимир. — Наш бедный Тока в финн-пространстве. Он опять стал подопытным.

— Каким это образом? — вырвалось у меня.

— Пока можно только это предполагать. Очевидно, зайдя к нам, Тока обратил внимание на быстробегущие стрелки часов. Видя, что мы заняты, и чтобы не тревожить нам, он просто из-за любопытства зашел в сферу ускоренного времени поближе к часам. Ну, а дальше все понятно, финн-пространство охватило вторгшуюся в него массу — нашего Току.

— Так просто — спросил я.

— Просто на вид. А в действительности, Санек, это наисложнейший процесс, перекачка чудовищной энергии. Но факт есть факт. Будет и закон. Главная трудность — это понять механизм охватывания массы. Сейчас в финн-пространстве все процессы в организме Токи идут в тысячу двести раз быстрее. Но ему показалось, что мир вокруг его застыл. Наша минута — для него миг. Для нас же он движется быстрее пушечного снаряда, поэтому мы и не видим Току, ему нужно быть в состоянии покоя самое малое один час, чтобы наш глаз воспринял его облик. Он же нас видит застывшими, точно такими, каким мы его видели в замедленном времени. Вот так, Шурик!

— А причем здесь вывороченный косяк двери?

— Тока нечаянно задел его плечом, умножь массу его тела на скорость по отношению к нашему миру, как раз этой энергии хватит, чтобы выломать косяк. Он и нас потряс совсем легонько, хотел убедиться, не разыгрываем ли мы его. Давайте, проследим его действия.

— Не будем ничего прослеживать, — сказала Люси. — Эх вы, мужчины. Ведь каждая наша минута бездействия для Токи целых двадцать часов неизвестности. Он уже успел набегаться, устать и выспаться. Его надо срочно найти. Каждый наш потерянный час — для него долгих пятьдесят суток одиночества и отчаяния.

— Да, вот такие мы, мужики и есть, — сказал Гек Финн. — Люси права.

— Драть нас надо! — сказал Владимир.

Стали думать, как наладить с Токой связь. Своими силами нам, пожалуй, не обойтись, за несколько наших минут Тока мог уйти от института за сотню километров. Ищи его! Гек немедля связался с каким-то Центром в Майами и проинформировал его о происшедшим. Сразу посыпались предложения по спасению Токи. Самый простой способ был сообщить ему по радио о его положении и дать соответствующие инструкции. Но Тока не воспринимал обычных звуковых волн, ему нужно было давать информацию в ультразвуковом диапазоне. Но некоторые частоты ультразвука вредно действуют на организм. Срочно приступили к изготовлению специального ультразвукового передатчика, который обещали закончить через тридцать девять минут. Недостаток его заключался в том, что Тока мог услышать обращение только в состоянии покоя, потому что он сам двигался быстрее звука. Физики приступили к разработке ионного генератора, способного вызвать свечение серебристых облаков в ионосфере Земли и, таким образом, «написать» на небе светящийся текст обращения к Токе, видимый в радиусе тысячи километров. Генератор обязались запустить в ионосферу через восемнадцать часов. Для Токи это целая вечность.

— Неужели он сам не может догадаться? — спросил я Владимира.

— Ты что, Санечек, не знаешь нашего неприспособленного Току. Хоть он и очень много знает, но не может никуда приложить свои знания. Скорее всего он думает, что остановилось время, по крайней мере здесь, в Майами, и что входить с нами в контакт бесполезно. Он ищет человека, не попавшего, по его разумению, как и он, в плен времени. Он пешком, может, уже не одну сотню километров протопал.

— Мог бы и на пассажирском планколете.

— Он там умрет от голода, ведь по нашему времени он должен есть каждые десять-пятнадцать секунд, а на планколете запасов пищи нет. Да и зачем ему планколет, когда он быстрее его прибежит.

Мы тоже приняли свои простые, но эффективные меры: во все ближайшие города и поселки дали сообщения, чтобы люди переписали передаваемый по видофону текст, в котором разъяснялось Токе, что он живет в ускоренном времени и предлагалось немедленно прибыть в нашу лабораторию, встать в центре круга и стоять неподвижно, чтобы его могли зафиксировать и вернуть в нормальный ритм времени. Каждый, кто увидит Току спящим, должен был постоять перед ним с развернутым текстом или сунуть его спящему в руку. Кроме того, типографии приступили к выпуску вроде плакатов с тем же текстом, чтобы вывешивать на стенах зданий, в парках, на дорогах. Тока обязательно должен обратить на них внимание.