— Как знать, Санек.

Ведь прекрасно знает, что такого быть не может, но все равно уверен в совершении невозможного. Неисправимый оптимист.

Хватит отвлекаться, всего не перечислишь.

Нам позвонил из Майами Гек Финн и пригласил в гости.

— Это обязательно? — с неохотой спросил Владимир. — Вдруг ни с того, ни с сего, среди дня, среди недели.

— Для вас есть сюрприз.

— Сюрприз? Немедленно вылетаем! Уже летим!

Тока попросил Владимира взять его с собой, что он не был во Флориде пятнадцать лет, что супруга его — Серафима — всегда занята, какую-то вонючую жижу дома разводит, всюду неприятный запах, но он не хочет мешать любимой работе супруги, а также портить ей настроение, он хочет отдохнуть, подышать воздухом Атлантики, побродить в апельсиновых рощах. Причина была уважительной и Владимир согласился. Я предложил и Юлии поехать с нами.

— Не могу, Саша, — ответила она. — У меня срочная интересная работа, к пятому сентября надо закончить.

Такой ответ меня сильно огорчил. Значит, работа была для нее важнее, чем я. Никто ее не заставляет и не торопит, сама себе сроки установила. Могла бы их и перенести.

— Ой, да ты обиделся, Саша! Не сердись, милый. Ты летишь не на край света и ненадолго. До свидания, жду! — она поцеловала меня в щеку.

Я и растаял.

Нас встретили Гек Финн и Люси, оба загорелые, улыбавшиеся, в светлых нарядных костюмах. У Гека на голове была шляпа с модно изогнутыми полями, у Люси в красиво уложенных волосах большой лиловый цветок. Мы были гостями, поэтому разговор шел на русском языке.

— Где сюрприз? — первым делом спросил Владимир.

Люси от души засмеялась:

— В лаборатории, где же еще.

— Так что же мы любезничаем! Еще и смеемся. Скорей в лабораторию.

Институт находился метрах в пятистах от места посадки планколета. Подъездной дороги к зданию не было — это был большой шикарный парк.

— Пешком!? — возмутился Владимир. — Время терять? Предлагаю бегом наперегонки.

— Лучше прогуляемся, Володя, — не мог сдержать улыбки Гек.

Но Владимиру было невтерпеж увидеть сюрприз, и он, думая, что знает дорогу, так как был уже здесь в гостях, умчался вперед. Мы же шли обычным шагом и оюбовались картинками парка. Даже Геку и Люси было интересно, они не часто здесь прогуливались. Дорожки и тропинки бежали то вверх, то вниз, поворачивали вправо и влево. Тут заросли и кусочки степи, скалы и песок, саваны и тропический лес. Пальмы и секвойи, гигантские папоротники и крошечные бонсаны, а уж цветов, цветов…. Много водоемов, ручьев и водопадов. А сколько зверья! Мартышки и ленивцы, крокодилы и жирафы. Мелких животных и птиц — не счесть. Как они уживаются вместе? Совершенно не боятся человека и не трогают его. Владимир с нетерпением ждал нас, делал отчаянные жесты рукой и опять убегал вперед, пока совсем не исчез. В просветах между деревьями показался океан, и мы вышли на открытую местность, хотя институт находился много правее. Гек специально сюда вывел, чтобы показать мне одну громадную животину. Это был мой старый знакомый, толстокожий бегемот. Я даже обрадовался ему. Бегемот — не собака, может и узнал меня, но не показал этого, может, у него были неприятные воспоминания о проживании в моей первой квартире. Я почесал бегемота за ухом, и мы повернули направо.

Здание института раскинулось, именно раскинулось, такое оно было разлапистое, на берегу океана. У причала покачивались глиссеры и яхты. Мы поднялись на второй этаж и прошли в лабораторию. Владимира еще не было.

— Заблудился, — усмехнулся Гек Финн.

— Пусть побегает, — сказала Люси. — Он сегодня такой забавный.

Нас с Токой познакомили с сотрудниками лаборатории. Люди приятные, как на подбор рослые, молодые, да все такие остряки да юмористы. Не хочешь смеяться, так заставят. Владимир не появлялся. Собрались уже искать его, как он ворвался в помещение, будто за ним гнались.

— Понасадили здесь лес дремучий! Здравствуйте, друзья и коллеги! Где сюрприз?

— Рядом, — ответил Гек и повернулся ко мне. — Александр, ты согласен послужить в качестве подопытного объекта?

Я не успел сказать «да», как Тока меня опередил:

— Позвольте мне, — скороговоркой выпалил он. — Пожалуйста, позвольте быть подопытным, — и умоляюще сложил руки на груди.

— Давай, давай, Тока, — разрешил Владимир. — Мы тебя всегда уважим.

— Да, Володя, — вспомнил я. — Тебе привет!

— От кого?

— От бегемота.

— А-а, — невозмутимо ответил Владимир. — Я уже с ним поговорил, Шурик.

Гек дал команду готовности в лабораторию вспомогательных систем и провел нас в почти пустую комнату. В середине — небольшой пульт, рядом — кресла, столики, на них фруктовая вода в запотевших графинчиках. Напротив, на вогнутой стене, выделялся большущий, слабо мерцающий круг, нижний сегмент которого уходил под пол, но контуры его просвечивали и внизу. На полу, между пультом и вогнутой стеной был еще один, но поменьше круг. А за стеной располагалась вакуумная камера, в центре которой покоилась невидимая Пота-Попа массой в шестьсот миллиардов тонн. Гек попросил Току встать посреди круга и исполнять его команды, которые он будет подавать. И начал манипулировать рычажками. Затем Гек попросил Току, чтобы тот как можно повыше подпрыгнул на месте. Тока пригнулся и пружиняще подпрыгнул вверх.

— Отлично, — сказал Гек. — Зафиксировано. Еще разок. Да повыше!

Тока опять подпрыгнул… да так и остался висеть в воздухе. Гек убрал руку с пульта.

— Вот вам и сюрприз.

Тока висел с застывшим лицом, сохранившим напряжение усилия перед прыжком. Тело его немного было выгнуто назад, правая рука — приподнята, ноги — в коленях согнуты.

— Можете подойти ближе, — сказал Гек.

— Мы подошли, но неподвижные глаза Токи продолжали смотреть на то место, где мы сидели. Не дыша, он медленно-медленно опускался на пол.

— Тока, — позвал Владимир. — Ты меня слышишь?

Тока ничего не видел и не слышал. Секунд через пятнадцать он опустился на пол. Владимир, а затем и я пощупали у него пульс и послушали сердце — ни того, ни другого. Но он не был мертв, он жил. Люси уколола его иглой в щеку — Тока не среагировал.

— Понятно, — догадался Владимир. — Вы здорово дали! Вы молодцы, Гек и Люси! Как вам это удалось?

— Что удалось? — спросил я.

— Ну, раз наши друзья занимаются проблемой времени, значит, Тока сейчас живет в очень замедленном времени.

— В тысячу двести раз, — уточнил Гек. — Обратите внимание, он, наконец, почувствовал укол иглы, видите, зрачки расширяются, а сейчас рука начнет медленно подниматься к щеке. Ладно, пойдемте. Тока все равно не видит нас, мы для него слишком быстро двигаемся, глаз его не может уловить такое движение.

Гек провел нас в маленькую комнатушку. В воздухе неподвижно висели несколько мух. Но фактически они летали с обычной своей скоростью, просто они жили в замедленном времени. Гек дал нам лупы и мы смогли убедиться, что крылышки их делали один взмах в секунду. На столике стояла колба с кипятком, который, по словам Люси, стынет уже третьи сутки, но так и остается кипятком. Были и другие штучки.

— Ты молодец, Гек! — похвалил Владимир. — Ты ум! А ты, Люси, молодчина и тоже ум! Если бы не Гек, я бы влюбился в тебя. Но — хватит демонстраций, — он вынул карандаш. — Давайте разберемся, что к чему и почему?

То, что рассказывал и чертил Гек, я безусловно, не понимал. Сознание не принимало, что ход времени замедляется не только в определенном замкнутом объеме пространства, но в самом организме, который находится в том объеме. Говоря проще, Гек и Люси так сумели построить силовую и геометрическую конфигурацию «куска» поля тяготения, вырванного из Поты-Попы, так сумели скрутить его, изощренно изогнуть-вывернуть, что течение времени в нем сильно замедлилось. Потом американцы ухитрились «завязать» небольшой объем этого, как Владимир назвал, финн-пространства, и втолкнуть его в наше обычное пространство. Я уже привык употреблять такие обороты, как «скрутить» поле или «встряхнуть» его, но говорить научным языком с соответствующими терминами еще не научился, а если бы и мог, то непосвященный человек ничего бы не понял.