После листопада начинается охота с чучелами. Она бывает особенно удачной, когда поля

покрываются снегом и полевики в поисках зерна перестают посещать их, а перемещаются в

березняки.

На некоторые деревья тетерева садятся охотнее и чаще, чем на другие. Среди такого вот

присадистого леса, на пролётном пути птиц – с ночлега на кормежку, и сооружается шалаш.

Мудрено заранее узнать, если деревьев много, какие из них понравятся птицам. Трудно

сказать, почему среди, казалось бы, совершенно одинаковых деревьев тетерева предпочитают

садиться на одни и те же. Во всяком случае, присадистость отдельных сосен, елей, осин,

берез определяется после одной-двух охот.

Пролётные пути чернышей на кормежку регулярны, и если найдены, то успех обеспечен

и без загонщиков. Инстинкт стадности притягивает птиц к чучелам, и они садятся на деревья.

Выставив до рассвета чучела, надо подождать восхода солнца и подать голос, чуфыкая с

промежутками. Утренний лёт длится часа полтора. Во второй половине дня можно снова

посидеть в шалаше. На время перерыва чучела следует снимать.

С загонщиками можно охотиться весь день.

Шалаш пристраивают в березняке или смешанном лесу, по возможности к хвойному

дереву, на закрайках, в перелесках, но непременно в таком месте, чтобы выставленные

чучела были видны издали со всех сторон. Присадистые деревья не следует занимать

чучелами. В вершинах высоких берез чучела закрепляют на подчучельниках – жердях,

перевернутых комлевой частью вверх. Для этого комель заостряют, на него насаживают

«птицу», а специально оставленным сучком жердь навешивают на ветку дерева. При низком

лесе чучело натыкают уже на тонкий конец жердины и такой подчучельник просто

приставляют к дереву. Если его прислоняют к хвойному дереву, нужно следить, чтобы

«черныш», возвышаясь над хвоей, не торчал на голой палке, а находился в березовых

веточках, которые следует подвязать к шесту.

Очень важно, чтобы чучело изображало спокойно сидящую, как бы нахохлившуюся

птицу. Высоко поднятая голова и длинная шея у чучела будут настораживать подлетающих

полевиков. Крутая «ястребиная» посадка, как и «сорочья», тоже не годится. Следует

помнить, что в тихую погоду тетерев любит сидеть зобом к восходу, а в ветреную – никогда

не сядет хвостом к ветру. Расправляя на чучеле хвост, нужно пригнуть его немного вниз.

Лучшее чучело – из черного сукна с синеватым отливом. Неплохо, если оно крупнее птицы, –

издали заметней.

Любопытные случаи приходилось мне наблюдать во время охоты с чучелами.

Однажды, успешно поохотившись, мы с товарищем снимали чучела. Внезапно из-за

маковки сосны вынырнул ястреб-тетеревятник. Ловко извернувшись в сторону

искусственной тетёры, он в мгновение ока вонзил в неё когти. Нас поразила дерзость

азартного хищника: в нескольких шагах от нас он смело и открыто напал на «добычу».

Как-то на моего косача бросился ворон. Вытянув вперед лапы, неуклюже кинулся он на

чучело, норовя долбануть его.

Меньше всего подобного поступка можно было ждать от вороны. Бывало, пролетая мимо

чучел, эта наблюдательная птица с тревожными криками покружится над моими

«тетеревами» и скорее летит дальше. А был случай, что и ворона поверила, будто перед ней

всамделишние полевики (значит, хороши чучела!), плавно подлетела и стала... драться с

«тетеревом». Клюнула его несколько раз и, пораженная безучастным поведением «косача»,

1 Кстати, чуфыканье и бормотанье нельзя считать исключительно весенним явлением. Косачи молчат только в

период линьки, а в другое время старые самцы, наиболее сильные, токуют, и эту игру надо отнести к

естественному проявлению их жизненной энергии. Всё зависит, видимо, от погоды. В теплую зиму 1948/49

года, если не было ненастья или сильных ветров, всегда слышался голос черныша. А летом 1949 года игру

приходилось слышать в конце июля и в августе. В 1953 году было очень дождливое лето, тетерева забормотали

только в сентябре. Следует отметить, что летнее токование было и на заре, а зимою – только после восхода.

удивленная пересела на соседнюю осину и даже каркнуть забыла...

Охота с чучелами удачнее всего в тихий осенний день с мягкой, но нетуманной погодой.

Не мешает охоте и мелкий дождик. В такое время тетерева, нахохлившись, весь день

отсиживаются на деревьях. Хороша охота в оттепель, но без снегопада, иначе чучела

забелеют и испугают чернышей: на живой птице снег не держится.

В большой ветер тетерева появляются неожиданно и неслышно. Тихим же утром черныш

предупредит о своем появлении мелодичным и частым свистящим звуком «вси-всивсивси» и

характерным «фрк», при складывании крыльев. Подсевшего черныша нужно бить сразу, пока

не подоспели другие. Иногда удается сделать несколько выстрелов, если растянувшаяся

стайка подлетает постепенно. Выстрел, сделанный до посадки приближающихся птиц, не

пугает их, лишь бы они не видели человека. Тетерева, севшего далековато, лучше спугнуть

выстрелом вверх, не то он рассмотрит своих неподвижных «собратьев» и больше уж не

подлетит сюда.

Часто охотясь из одного шалаша, необходимо изменять количество чучел и переставлять

их к разным деревьям. Иначе, приглядевшись к одной и той же выставке чучел, черныши

начинают относиться к ней недоверчиво.

В зимнюю пору, утром или вечером, когда тетерева кормятся на березах, мы с товарищем

успешно охотимся на них с подъезда: один сидит в санях с ружьем наготове, а второй правит

лошадью, – но не прямо на птиц и не в тыл им, а будто мимо проезжает.

Своеобразна прелесть этой охоты. Тихо в зимнем лесу. Заиндевевшие березы увешаны

чернышами. Нахохлившись, отдыхают птицы, иные, трепеща крыльями и осыпая иней,

срывают почки. Глядишь, забеспокоились косачи, сейчас снимутся, – пора стрелять.

Но вот зачастили снегопады. Пушистой гладью заровнялись рытвины, пни и кочки

лесных полян и вырубок. Мягкий покров так глубок, что не пройти и не проехать. Зато на

лыжах – всюду путь. Тут уж и охота на тетеревов становится иной. Только сначала надо

выследить их.

Издали виднеется стая полевиков на березах. Зашевелились они на ветвях, вытягивая

шеи и посматривая вниз, и вдруг с разлету, сложив крылья, ныряют под снег...

Бесшумно скользят лыжи... Впереди на чистинке уже заметны ямки. Неожиданно из-под

самых ног охотника, вздымая белую пыль, с треском вылетают из лунок черныши...

Всё плотнее становится снежная толща, всё крепче делается корка на ней. Не пробить её

полевикам, и они забиваются в хвойник. Кончена зимняя охота по тетеревам.

Гудит, завывает февральская вьюга, а охотнику уже рисуются заманчивые картины охоты

на весенних токах.

ГЛУХАРЬ

1

На переломе ночи к рассвету дремотный мрак будто сгущается. В такую пору идешь по

подмороженной мшаге. Только крошится ледяная пленка в мягком мху под ногой. Всё дальше

углубляешься в незаметно редеющую мглу кочковатого болота, в темень соснового острова.

То и дело отводишь рукой от лица колкие лапы хвои.

В посветлевшем небе уже округляются очертания сосновых маковок. Скоро наметятся и

просветы меж ветвей.

Чутко вслушиваюсь... Что это? То ли запоздалое журчанье в ямке мшарины,

затягивающей мокрый след моих шагов, то ли трель из щебетанья ласточки, то ли дятел

постукивает? Но ведь ласточек здесь не бывает, а дятлу рано, – спит он ещё.

Это в лесной глуши запел глухарь. Даже не охотнику, а просто любителю природы, стоит

послушать удивительную и простую песнь глухаря. Без ружья и наблюдать лучше: