Живая форма

Когда мы рисуем, то линия — это не контур, а в какой-то степени постигаемая сознанием граница явления, бытующего в внешнем мире, это внешний образ, возникающий в результате взаимодействия внутренних сил.

Если у учителя есть фантазия, то он до бесконечности может варьировать мотивы и побуждения действий. Тогда рисование форм превращается в одно из любимейших детских занятий.

Когда учитель рисует на доске «половину» формы и дает ученикам задание, — дополнить рисунок в тетрадях, он видит, что не удается детям и как это можно поправить.

Симметричные формы (2 класс, Штутгарт). Когда учитель рисует на доске «половину» формы и дает ученикам задание, - дополнить рисунок в тетрадях, он иногда видит, чего не хватает детям и как это можно поправить.

Нет ли еще каких-то способов рисования карандашами в младших классах вальдорфской школы? Строго говоря, вероятно, нет. Рисование карандашами и красками очень сильно отличаются друг от друга. К области «живописи», по сути, относится «рассказывание» с помощью цветного карандаша, писание картин и иллюстрирование произведений. Начиная с четвертого класса, детей поощряют обнаруживать в процессе рисования форм геометрические фигуры, которые они уже умеют изображать: углы, эллипсы и кривые у стульев, ваз и т. д. Наступает время счастливого узнавания в образах внешнего мира форм, которые предварительно были нарисованы и освоены.

Только в седьмом и восьмом классах после того, как ученики овладели навыками черно-белой техники рисования, начинается серьезное культивирование реалистического изображения внешнего мира.

Обращение с красками

На вопрос о том, какой смысл непрофессиональному художнику писать картины, вероятно, многие люди ответили бы, что это «потребность в самовыражении».

Простое «цветовое созвучие» (1 класс, Страсбург)

Внизу: Упражнение в цвете (3 класс, Ройтлинген ).

Выразить себя в красках

Совершенно ясно, что работая с красками, мы можем найти спокойный и гармоничный выход из самого возбужденного состояния. Если кто-то стал жертвой безудержного гнева, то он получит больше радости от того, что нанесет огненно-красную краску на кусок бумаги, чем от того, что разобьет окно.

Для особо эмоциональных детей занятия с кисточками и мелками могли бы поэтому оказаться идеальным способом выражения своих эмоций и освобождения от внутреннего гнета.

Рудольф Штейнер не остался безразличным к этому явлению. Он дал нам удивительные по глубине практические рекомендации, как работать в этом случае с детьми дошкольного возраста. Например:

«Возбудимому ребенку лучше иметь дело с красными или красно-желтыми тонами, ему нужно дать возможность одеваться в эти цвета. Наоборот, если ребенок безучастен, то нужно перейти к синим и сине-зеленым краскам». (Нам кажется, что Штейнер имеет при этом в виду разницу между детьми сангвинического и холерического темпераментов, с одной стороны, и меланхоликами и флегматиками — с другой).”... Собственно говоря, мы ведем разговор о цвете, который отражается внутри нас как противоположный. Для красного таким цветом будет зеленый, для синего — оранжево-желтый. В этом легко убедиться, если некоторое время смотреть на поверхность, закрашенную соответствующей краской, а затем быстро перевести взгляд на какую-нибудь белую поверхность. Противоположный цвет воспроизводится физиологическими органами ребенка и способствует становлению всей необходимой внутренней структуры. Если возбудимый ребенок видит в своем окружении красный цвет, то внутри него возникает противоположный образ зеленого цвета. Работа по превращению другого цвета в зеленый действует успокаивающе..." (Штейнер Р. Воспитание ребенка).

Если вы захотите использовать терапевтические возможности красок на протяжении первых лет школьной жизни, не ограничивайтесь тем, что позволите детям «самовыражаться» в пределах имеющегося у них опыта. Сегодняшние дети, давая полную волю своему темпераменту, рисуют однообразно: угрюмый холерик изображает все время горящие города, негармоничный меланхолик — виселицу с повешенными людьми и т. д. Повторяя такие занятия, мы видим, что ребенок не освобождается от этих мотивов, а все более погружается в них. Даже если, в лучшем случае, по собственной инициативе или благодаря усилиям учителя (или другого взрослого) дети переходят к изображению более радостных и здоровых мотивов, «самовыражение» не выходит за пределы весьма ограниченной по значению функции — оно всего лишь приносит облегчение. Однако в глубине души не многое меняется.

«Вживание» в цвет

Те, кто использует краски, чтобы выразить в них себя никогда не смогут вырваться из колдовского плена собственного «Я». Те же, кто, забыв о самом себе, «вживается» в цвет, вступает в новый безграничный внутренний мир, который постоянно расширяется и изменяется. Если вы хотите по-настоящему узнать, что такое цвет, не начинайте с изучения и отображения каких-то мотивов внешнего мира: в этом случае цвет становится чем-то вторичным по отношению к форме, мотиву. Чтобы воспринять многокрасочный мир, нужно исходить из самих красок. Начинать следует с чисто цветовых упражнений. Этот способ живописи — первый и самый важный в начальных классах вальдорфской школы. Ребенку относительно легко дается обращение с акварельными красками, наносимыми на мокрую бумагу, оно помогает почувствовать пространство и воздух. Рисуя мелками, почти невозможно смешивать цвета или добиваться тонких оттеков, поэтому они меньше годятся для упражнений в цвете. Кроме того, большое значение имеет сам подготовительный этап: нужно постоять в очереди, чтобы получить свою дощечку для рисования, краски, кисточку, воду, затем натянуть бумагу, прикоснуться к ней жидкими красками. Если дети не будут безукоснительно соблюдать порядок, то произойдет «морское сражение». Для семилетнего ребенка — большое событие нарисовать, по просьбе учителя, например, желтое пятно на синем фоне, а затем синее на желтом. Когда рисунки высохнут, их вывешивают и внимательно разглядывают. Шаг за шагом дети овладевают опытом использования красок: все оттенки желтого и красного цвета всегда перекрывают другие цвета, а синий, фиолетовый и другие им уступают. Более нейтрален зеленый. Постепенно каждая краска предстает перед детьми как живое существо с совершенно определенными жестами и свойствами. «Вы можете говорить с детьми на языке красок. Представьте себе, каким источником вдохновения может стать следующая мысль. Вот это кокетливый лиловый цвет, а у него на шее сидит наглый красноватый. Все вместе опираются на покорный синий. Описывая, вы должны стремиться к предметности, чтобы формировать душу ребенка. Вы придумываете что-то, исходя из цвета, а выполнить это можно пятьюдесятью различными способами» (Штейнер Р. Учительская конференция 15.11.1920). Такие упражнения учитель может продолжать в течение длительного времени, пытаясь передать детям чувство цветовых оттенков, цветовой композиции, красочной перспективы и красочного пространства. Если они привыкли отыскивать форму в случайных сочетаниях цвета, то так же естественно, когда речь зайдет об иллюстрировании каких-то сказочных мотивов или легенд, они смогут по своему выбору выстроить целые сцены, в которых вещи и образы возникают из какого-то одного цветового созвучия.