Еще более серьезной проблемой исследователи называют все более активное участие адвокатов в деятельности организованных преступных формирований. Адвокат, вовлеченный в организованную преступную группу (ОПГ) или преступное сообщество (ОПС), оказывает им профессиональные услуги на постоянной основе: консультирует о способах подготовки, совершения и сокрытия преступлений, средствах и методах оперативно-розыскной деятельности и предварительного расследования. «На сегодняшний день, — пишет Ю.П. Гармаев, — широко распространено “содержание” защитников буквально в штате ОПГ и ОПС. В этих условиях недобросовестные адвокаты выполняют не только процессуальные функции, но, например, находят и подкупают свидетелей и лжесвидетелей защиты, фальсифицируют доказательства в интересах ОПГ (ОПС), служат каналом передачи информации между преступной группой и арестованным, выступают подстрекателями и пособниками в даче взяток должностным лицам правоохранительных и судебных органов и т. п.»[307] Так, в Испании (ноябрь 2006 г.) московскому адвокату А. Гофштейну как члену организованного преступного сообщества предъявлено обвинение в отмывании денег и мошенничестве.
Наиболее распространенные аморальные поступки адвокатов, граничащие с преступлениями, следующие. На первом месте по числу жалоб населения стоит заволокичивание судопроизводства посредством неявки на судебные заседания (80 % жалоб). Это морально-правовое нарушение по сути не может перерасти в преступление. На втором месте — получение адвокатами гонораров, минуя кассу адвокатских коллегий («вживую»). Чрезвычайное завышение стоимости адвокатских услуг, недоступно для россиян, пятая часть семей которых живет за чертой бедности. Гражданский процессуальный кодекс 2002 г. резко увеличил пошлину на подачу исков, что значительно ограничивает доступ к правосудию малосостоятельных истцов. Тот же ГПК необоснованно ограничил правозащитные полномочия прокурора, который по-прежнему Кодексу выступал бесплатно в роли «социального адвоката». Генеральная прокуратура обоснованно инициирует восстановление функций прокурора по гражданским делам[308]. Распространенным нарушением Кодекса адвокатской этики и Закона об адвокатской деятельности является формальное исполнение функций защитника адвокатами по назначению[309].
На Втором съезде арбитражных судей в 2005 г. главный арбитр страны предложил предавать огласке доходы адвокатов. «Необходимо, — сказал он, — сделать более прозрачной деятельность адвокатуры, в частности, целесообразно публиковать почасовые ставки адвокатов в открытом доступе». Как и для судей (все равны перед законом), требуется ежегодное декларирование доходов адвокатов. При уклонении от уплаты налогов наступает на общих основаниях ответственность по ст. 198 и 199 УК РФ.
При реализации данного предложения неизбежна коллизия с предписанием Кодекса профессиональной этики адвокатов, которое относит содержание материальных соглашений с доверителем к адвокатской тайне. Разглашение ее без разрешения доверителя оценивается как нарушение Кодекса профессиональной этики (ст. 6 Кодекса). В этом случае следует воспользоваться ст. 10 Кодекса, п. 1 которого гласит: «Закон и нравственность в профессии адвоката выше воли доверителя. Никакие пожелания, просьбы или указания доверителя, направленные к несоблюдению закона или нарушению правил, предусмотренных настоящим Кодексом, не могут быть исполнены адвокатом».
Грубым нарушением адвокатской этики считается появление адвоката в суде в нетрезвом виде. В Москве за это лишают статуса адвоката. В субъектах Федерации ограничиваются подчас устными замечаниями судьи. Часть 2 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката предусматривает: «Не может повлечь мер дисциплинарной ответственности действие (бездействие) адвоката, формально содержащее признаки нарушения требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего кодекса, предусмотренного п. 1 настоящей статьи (далее — нарушение), однако в силу малозначительности не порочащее честь и достоинство адвоката, не умаляющее авторитет адвокатуры и не причинившее существенного вреда доверителю или адвокатской палате». Нетрезвое состояние адвоката при судопроизводстве как, очевидно, считают региональные коллегии адвокатов, малозначительным.
Фальсификация доказательств (ст. 303) может быть признана следствием и судом не преступлением в силу малозначительности, если фальсификация одного — двух доказательств не повлияла на исход дела и приговор или решение по существу дела суд вынес правомерное. У коллегии же адвокатов есть основание по представлению (определению) суда вынести такому адвокату дисциплинарное взыскание.
Появилась информация о привлечении к уголовной ответственности адвоката, специализирующегося на защите субъектов крупных экономических преступлений, за легализацию (отмывание) преступно добытых другим лицом денег в швейцарских банках (ст. 174 УК). При многомиллиардных объемах отмывания денег в России — это перспективное направление борьбы с экономической преступностью адвокатов, когда защитник украденные его доверителем ценности укрывает в зарубежных банках.
Сохранность адвокатской тайны составляет его профессиональный долг. Тайна распространяется на преступления, которые совершил доверитель в пределах соглашения между ними. Если же доверитель сообщает о другом тяжком преступлении, то укрывший от правосудия этот факт адвокат может ли отвечать по ст. 316 УК «Укрывательство преступлений»?
Выборочно опрошенные адвокаты единодушно отвечали: «Нет, адвокат не должен сообщать о ставшем ему известном от доверителя другом тяжком преступлении, иначе его лишат статуса адвоката». Такая позиция вызывает сомнение с точки зрения и Кодекса этики адвокатов и Уголовного кодекса. Сообщать о тяжком преступлении — конституционный долг гражданина, тем более адвоката. Несообщение (недоносительство) о преступлении не преступно по УК 1996 г. Однако оно глубоко аморально и должно вызывать санкции за нарушение профессиональной адвокатский этики. Несообщение о готовящемся преступлении делает адвоката его соучастником — пособником путем бездействия, ибо Закон об адвокатуре обязывает его к активной позиции в противостоянии преступности.
По давно сложившейся практике действие адвоката, подстрекнувшего доверителя к даче взятки судье, прокурору, следователю квалифицируется как подстрекательство к даче взятки. Если дача взятки не состоялась ввиду нежелания соответствующих лиц ее получать, действия адвоката за неудавшееся подстрекательство квалифицируются как приготовление к даче взятки, совершенное группой лиц (другое лицо, подзащитный, родственник и др.).
Приготовление наказуемо лишь к тяжким и особо тяжким преступлениям. При отсутствии такового налицо грубое нарушение ФЗ об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката.
Пункт 2 ст. 16 Кодекса профессиональной этики адвоката устанавливает, что гонорар адвоката определяется соглашением сторон и может учитывать объем и сложность работы, ее продолжительность, опыт и квалификацию адвоката, сроки, степень сложности выполнения работы и иные обстоятельства. Критерии размера гонорара, в целом, правильные. Но поскольку величина гонорара составляет профессиональную тайну, злоупотребления размерами гонорара, порядком его получения на практике распространены и доказать их без жалобы доверителя сложно.
Тайна материальных соглашений адвоката с доверителем может привести к перерастанию профессиональной этики или правонарушения в преступления. Так, в числе предметов профессиональной тайны адвоката-защитника Кодекс называет «условия соглашения об оказании юридической помощи, включая денежные расчеты между адвокатом и доверителем». «Адвокат не может быть освобожден от обязанности хранить профессиональную тайну никем, кроме доверителя», — гласит ст. 6. Пользуясь тайной денежных соглашений, адвокаты получают от доверителя большую сумму («по-черному»), чем предусмотрено соглашением, посредством по существу обмана и вымогательства, обещаниям благополучного исхода уголовного дела. Статья 9 признает, что адвокат не вправе привлекать лиц, нуждающихся в юридической помощи, «путем использования личных связей с работниками суда и правоохранительных органов, обещанием благополучного разрешения дела и другими недостойными способами».
