По уголовным законам США также должны квалифицироваться действия новосибирских «киберумельцев», которые вымогали доллары у одного из банков, обещая им помочь в усовершенствовании системы компьютерной безопасности. Американские спецслужбы вычислили их компьютер и заблокировали его. Российские правоохранительные органы поначалу квалифицировали такие действия, как нарушение неприкосновенности частной жизни (ст. 137 УК РФ). Однако такая квалификация неверна, ибо преступление не может рассматриваться как личная или семейная тайна. Сомнительна и квалификация их действий по гл. 28 «Преступления в сфере компьютерной информации». Уголовный кодекс РФ охраняет интересы России. Объект компьютерных преступлений — информационная безопасность на территории Российской Федерации. Отсюда сайты, которые взламывают компьютерные преступники, должны принадлежать российским пользователям.
Иная квалификация действий порнокомпьютерщиков. Они продают порнографические материалы через Интернет за границу и должны отвечать за изготовление и распространение, рекламирование порнографических материалов по ст. 242 УК РФ, так как эти действия приносят ущерб и российским пользователям Интернета. За порнографию они подлежат также ответственности по иностранным уголовным законам.
Интернационализация преступности делает актуальной квалификацию и экономических преступлений. Помимо традиционной контрабанды, речь идет, в частности о легализации (отмывании) незаконных доходов. Преступные доходы обретены в России, а отмываются на банковских счетах в других государствах, чаще всего в «международной прачечной» — Швейцарии. За 15 лет из России вывезены и легализованы капиталы в сотни миллиардов долларов. Мошенничество, уклонение от уплаты налогов и другие тяжкие преступления совершены на территории России, а отмываются они в Израиле или Швейцарии. Именно по причиненному ущербу согласно территориальному правилу тому или иному государству должно квалифицироваться содеянное. Возможна и своего рода межгосударственная совокупность преступлений: отмывание преступных доходов на территории другого государства причинило вред и России, и тому государству, на территории которого состоялось отмывание. Практически отмывание на территории иностранного государства нарушает его уголовное законодательство, однако зарубежные банки даже заинтересованы в получении доходов от хранения отмытых денег. В связи с этим не видно уголовных дел об отмывании грязных денег, полученных из России. Наиболее правильной в такой ситуации представляется выдача виновных в отмывании доходов лиц на территорию РФ.
Вопрос о территориальной квалификации преступлений возникает и по «словесным» преступлениям, типа «призывов», «подстрекательств» через СМИ. Так, в марте 2006 г. Генеральная прокуратура РФ сделала запрос о выдаче России Б. Березовского, получившего под другой фамилией — Еленин политическое убежище в Англии. Ему предъявляется обвинение по ст. 278 УК за совершение действий, направленных на насильственный захват власти. Государственное преступление совершено вне пределов РФ, но направлено против основ государственной безопасности исключительно России. Квалификация — по правилу гражданства, а если оно утрачено, то по правилам ч. 3 ст. 12 УК РФ. Квалификация преступлений транснационального характера, коль скоро ратифицирована 29 апреля 2004 г. Госдумой Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности не имплементирована в УК, может проводиться лишь по нормам об организованной группе (ч. 3 ст. 35) и преступном сообществе (ч. 5 ст. 35, ст. 210 УК). Напомню, что Конвенция к преступлениям транснационального характера относит четыре вида: а) совершенное более чем в одном государстве; б) совершенное в одном государстве, но существенная часть его подготовки, планирования, руководства или контроля имеет место в другом государстве; в) совершенное в одном государстве, но при участии организованной преступной группы, которая осуществляет преступную деятельность более чем в одном государстве; г) совершенное в одном государстве, но его существенные последствия имеют место в другом государстве.
Международная коррупция, экономические преступления с участием иностранных бизнесменов и должностных лиц, государственная измена, разглашение государственной тайны и т. п. преступления представляют собой преступления транснационального характера. Для примера можно взять уголовное дело Е. Адамова. Бывшему министру Минатома РФ Адамову вменяется в вину присвоение 400 млн долл, с соучастием американских должностных лиц. Деньги были переданы США российскому Министерству по атомной промышленности в порядке инвестиции по программе утилизации отходов ядерной промышленности в России. Большая доля инвестиционных вложений была расхищена, в чем признались американские соучастники. Адамова просили выдать для правосудия и США, и Россия. Он был экстрадирован в Россию. Это типичное преступление транснационального характера. Нанесен ущерб двум государствам группой граждан США и России, преступление совершалось на их территориях. Какая возможна квалификация? Квалификация по статьям о преступлениях против собственности в объеме ущерба, нанесенного России, очевидна. По совокупности следует квалифицировать по ст. 210 «Организация преступного сообщества». Его членами окажутся один российский гражданин и несколько американских граждан. Согласно ч. 3 ст. 12 иностранные граждане отвечают при наличии ряда условий: направленности деяния против интересов РФ, наличия международного договора, если они не были осуждены в иностранном государстве и привлекаются к уголовной ответственности на территории России.
Американские соучастники, как следует из публикаций в СМИ, осуждены. Значит ли, что нельзя квалифицировать их соучастие по ст. 210 как преступное сообщество? Ответ, на мой взгляд, нет, не значит. Субъектами соучастия в преступлении согласно ст. 19 УК являются физические, вменяемые лица, достигшие возраста 16 (или 14) лет. Перечисленные в ч. 3 ст. 12 условия уголовной ответственности касаются процедуры привлечения к уголовной ответственности граждан, а не уголовно-правовой регламентации признаков субъекта преступления. Глобализация преступности требует более подробных разъяснений Верховного Суда РФ по вопросам квалификации преступлений транснационального характера.
Преступное сообщество признается таковым, если нацелено на совершение тяжких и особо тяжких преступлений. Названная Конвенция ООН признает «серьезными преступлениями», которые могут считаться имеющими транснациональный характер, если за них предусмотрено наказание свыше четырех лет лишения свободы. Отсюда следует, что те умышленные преступления средней тяжести, а также тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные организованными преступниками по Конвенции, также могут признаваться имеющими транснациональный характер. Но каким образом отразить это в квалификации?
Организованная группа Кодексом оценивается как квалифицирующий признак преступлений. Получается, что в квалификации транснациональный характер преступлений вопреки Конвенции не учитывается, как и при индивидуализации наказания по п. «в» ст. 63 УК, ибо перечень таких обстоятельств исчерпывающий. Все это не согласуется с положением Конституции о том, что «нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотрены законом, то применяются правила международного договора».
Транснациональный характер согласно Конвенции носят и преступления, совершаемые на территориях России и других государств СНГ. Однако из-за того, что ратифицированная Конвенция не имплементирована в УК, при квалификации и наказании ее предписания не могут быть реализованы российским правосудием.
Кризис российского морского флота привел к тому, что моряки вынуждены наниматься на работу в экипажах иностранных судов. При совершении ими преступлений встает вопрос о квалификационном аспекте «правила флага». Как известно, это правило гласит, что применяется уголовное законодательство государства, под флагом которого следует корабль, исключая военные корабли. В территориальных водах действует юрисдикция соответствующего государства. Имели место случаи, когда экипаж из российских моряков, по контракту плавающих на судах, например под либерийским флагом, арестовывался за провоз якобы контрабанды оружия. По какому УК должны квалифицироваться деяния российских граждан? В открытом море — по УК государства флага, в территориальных водах — по УК соответствующего государства. Правило гражданства в этих случаях неприменимо. Остается лишь просить об экстрадиции для осуждения или исполнения наказания российских граждан в РФ. При этом еще должны соблюдаться правила Европейской Конвенции 1999 г. об экстрадиции, ратифицированной Россией, о том, что инкриминируемые деяния являются преступлением в обоих государствах, что они наказываются лишением свободы свыше двух лет, и что за них не предусмотрена санкция в виде смертной казни. В случаях с мусульманскими работодателями эти вопросы решать непросто, ибо российское и мусульманское уголовное право существенно различаются.
