— Не забывайте, — засмеялся Бек, — что у нас в багажнике машины лежит сто килограммов золота.

— Зачем нам теперь золото? Все, что отныне потребуется, — это ясновидение и дубовые столы Лас-Вегаса. Никому не устоять против нашей системы.

Они сели в шлюпку, которая оторвавшись от поверхности старой планеты, быстро пошла вверх, наискосок пересекая грандиозную расселину, уходившую вниз неизвестно на какую глубину. Заглянув туда, Бек различил в поднимающихся воздушных потоках знакомые силуэты, увенчанные плюмажами. Один за другим устремлялись они в межзвездное пространство к тому месту в паракосмосе, где ярко светился зеленовато-голубой, пусть искаженной формы, но такой родной шарик.

— Дорогая старушка Нопалгарт, — тихо произнес Бек. — Вот мы и возвращаемся.

Первый дворянин замка, избираемый всем обществом, носит имя Хейдждорон.

Предводители кланов, избираемые главами семей, носят имена своих кланов: Ксантен, Бодри, Овервиль, Ор, Иссет.

Главы семей носят имена своих семей, например: Задхауз, Идельси, Бетьюн, Клагхорн.

Остальные господа и дамы кроме своих имен носят имена клана и семьи, например: Ор Задхауз Лудвик, сокращенно О. З. Лудвик, или Бодри Фер Дариан, сокращенно Б. Ф. Дариан.

Словно охваченное страхом, солнце в тот ненастный день старалось не показываться на глаза и только к вечеру, протянув-таки между рваными краями грозовых туч, осветило гибнущий замок Джейнил.

Смерть подступила неотвратимо, а предводители кланов до последней минуты не могли решить, как дворянам надлежит встретить свою судьбу. Самые именитые и состоятельные господа, презрев панику и суматоху, с присущим им усердием занимались обычными делами. Молодые кадеты расхватали оружие и бросились на стены отражать последний штурм. Но их было мало, и они не верили в победу. Многие люди (не меньше четверти населения замка) бездействовали и были чуть ли не счастливы в своей готовности искупить грехи человеческой расы.

В конце концов смерть пришла ко всем, и каждый получил от нее то, что ожидал. Гордецы сидели в своих Домах, листая страницы прекрасных книг или потягивая в компании друзей столетние эссенции. Они умерли, не удостоив вниманием свою смерть. Безрассудные смельчаки взбирались вверх по оплывшему от дождя склону земляного вала, который высился над парапетами Джейнила. Кто-то оказался погребенным под каменным крошевом, кто-то смог добраться до гребня и там стрелял, рубил, колол, пока его самого не застрелили мехи или не раздавили искалеченные фургоны. Люди, ожидавшие от смерти искупления грехов, стояли в классической позе кающихся — на коленях, склонив головы. Причиной гибели замка были грехи человеческие, а мехи служили всего лишь символом кары. Так считали искупленцы, и умерли все до единого, как и остальные господа, дамы, фаны и крестьяне. Из обитателей Джейнила уцелели только птицы — уродливые, неуклюжие, грубые твари, не знавшие, что такое гордость и достоинство, и ценившие свои шкуры превыше чести замка. При виде мехов, забравшихся на стены, птицы покинули свои закуты. Хлопая крыльями и визгливо бранясь, они вздымали в небо и полетели на восток, к Хейдждорну, последнему замку на Земле.

Мехи пришли под стены Джейнила четыре месяца назад, когда еще была свежа память о резне в Си-Айленде. Их появление жители замка восприняли по-разному. Дамы и господа (число которых в Джейниле достигало двух тысяч) поднимались на башни, выходили на балконы, прогуливались по Закатной галерее и разглядывали золотисто-коричневых воинов — кто равнодушно, кто с любопытством, а кто и с легким презрением. Вся эта гамма настроений объяснялась тремя причинами: спесью, заложенной в них цивилизацией, верой в неприступность стен Джейнила и тем обстоятельством, что никто из них не мог повлиять на ход событий.

Джейнильские мехи давно сбежали к мятежникам. Подавлять восстание было некому, — из фан, крестьян и птиц не соберешь войско. К тому же четыре месяца назад всем казалось, что в карательных войсках нет нужды. Джейнил считался неприступным. Его окружала черная стена двухсотфутовой высоты, отлитая из расплавленной горной породы и покрытая снаружи голубовато-серебристой сетью из прочного сплава. Солнечные батареи полностью удовлетворяли потребности замка в энергии. При необходимости пищу для знати, а также сироп для фан, крестьян и птиц можно было синтезировать из двуокиси углерода и водяного пара. Но до этого еще никогда не доходило. Замок Джейнил, построенный на века, давал своим жителям все необходимое. Однако с уходом мехов некому стало чинить механизмы, которые иногда выходили из строя. Ситуация сложилась тревожная, но не безнадежная.

В тот день некоторые господа вооружились тепловыми ружьями и спортивными винтовками, поднялись на стены и уложили столько мехов, сколько их оказалось в радиусе поражения. После захода солнца мехи выдвинули к стенам фургоны и землеройные машины, и вскоре замок окружила насыпь, растущая буквально на глазах. Понять что-либо его жители смогли не раньше, чем высота вала достигла пятидесяти футов, и к стенам покатились камни. Только тогда им открылся страшный замысел мехов, и беззаботность сменилась зловещими предчувствиями.

Все дворяне Джейнила были людьми образованными: кто-то постиг гуманитарные науки, кто-то — естественные. Собрав крестьян, несколько господ попытались привести в действие тепловую пушку. Но крестьяне могли выполнять только самую простую работу, а пушка хранилась в плохих условиях и пришла в негодность. Вероятно, неисправные детали можно было заменить, но все запчасти находились на втором уровне, в мастерских мехов, а из дворян никто не разбирался в номенклатуре изделий и не ориентировался на складах. По настоянию Уоррика Мейденси Арбана (что означает: Арбан из семьи Мейденси клана Уоррик) на склады отправили группу крестьян, но это задание оказалось им не под силу.

Как зачарованные стояли на стенах благородные господа Джейнила и смотрели на растущий вокруг них холм, похожий на грязевой вулкан. Близился конец лета. В самое ближайшее время всем, кто находился в замке, предстояло стать заживо погребенными.

Вот тогда-то несколько молодых кадет, в чьих жилах еще не остыла кровь, вооружились чем попало и бросились вверх по склону. Мехи завалили смельчаков грязью и камнями, но некоторым удалось добежать до гребня.

Пятнадцать минут длился бой на скользком от дождя и крови валу. Не погибни большинство кадет под камнями, кто знает, чем закончилась бы осада замка. Его защитники ненадолго расчистили гребень, но мехи перестроили свои ряды и бросились в атаку. Осталось десять кадет, шесть, четыре, один… и никого. Волна мехов хлынула вниз по склону, перехлестнула через парапеты, и вскоре все осажденные были безжалостно перебиты. Семьсот лет простоял Джейнил, обитель галантных кавалеров и прекрасных дам, — и погиб в одночасье.