Лицо Элси озарилось радостью, и она поспешила исполнить его предложение.

— А мне можно разговаривать, папа? — спросила она, видя, что отец тоже отодвигает свою работу.

Пододвинув кресло к камину, он посадил ее себе на колени.

— Да, — улыбнулся он, — это как раз то, что я сейчас хочу от тебя. Расскажи мне, чем ты занималась сегодня и как тебе нравятся праздники. Ты можешь говорить мне абсолютно обо всем, что тебя радует или огорчает. Мне очень приятно, когда моя малышка доверяет мне свои радости и переживания, и я хочу, чтобы она была уверена, что папа ее поймет.

— Я так рада, что могу тебе все рассказать, мой дорогой, родной папа. — Она обняла его за шею и прижалась щечкой к его щеке. — Этот день у меня был просто замечательным, потому что я почти все время была с тобой, и еще я получила это замечательное письмо от мисс Розы.

— Да, это приятное письмо. — Потом он спросил ее, чем она занималась в те часы, когда была без него, и она живо описала ему события этого и нескольких предыдущих дней. Рассказала ему о случившихся происшествиях, не забыв и о разбитой кукле. Девочка призналась, что расстроилась, но между тем не обвиняла ни Лору, ни Анну; а под конец сказала:

— Милая, добрая миссис Браун склеила ее, и она стала почти такой же, как и была.

Весь ее рассказ отец слушал с видимым удовольствием, выражая сочувствие ее маленьким переживаниям и давая добрые советы. Но вот он вытащил свои часы и с возгласом удивления сказал ей, что прошло уже полчаса после отбоя ко сну. Отец поцеловал Элси и отпустил ее.

Когда дети вернулись домой, было довольно поздно. На следующий день все были скучными, капризными и раздражительными, поэтому Элси, которой пришлось развлекать их, пережила немало трудных минут.

За завтраком она заметила, что Артур в необычно дурном настроении. Он был угрюм и упрямо молчал, Только один раз, когда Гэрри Каррингтон что-то шепнул ему, он ответил, но с таким злом, что напугал детей, на что Гэрри только рассмеялся.

Неожиданно, когда они расходились из-за стола, Артур подошел к Элси и шепнул, что он должен с ней поговорить наедине. Элси насторожилась, и на лице её отразились досада, но она тут же сказала, что он может зайти в её комнату, где они будут совершенно одни, так как няня завтракает внизу.

Девочка направилась в свою комнату, Артур последовал за ней. Войдя, он быстро окинул комнату взглядом и, заперев дверь, прижался к ней спиной. Элси побледнела.

— Тебе нечего бояться, — презрительно сказал он, — я не собираюсь обижать тебя.

— Что тебе надо, Артур? Говори быстро, а то мне уже надо идти к папе, но сначала нужно просмотреть свой урок, — тихо проговорила она.

— Я хочу занять у тебя денег, — сказал он жестко и отрывисто. — Я знаю, что они у тебя есть, потому что видел вчера твой кошелек, и там не меньше пяти долларов, а это как раз столько, сколько мне надо.

— А для чего они тебе нужны? — встревоженно спросила Элси.

— Это не твое дело, — зло процедил он. — Мне нужны деньги, и я должен их получить, а возвращу тебе в следующем месяце. Это все, что тебе нужно знать.

— Нет, Артур, — мягко, но твердо ответила она, - пока ты не скажешь мне всего, я не могу одолжить тебе ни единого цента, потому что папа запретил мне это делать, и я не могу его ослушаться.

— Ерунда! Это ничто иное как оправдание, потому что ты не хочешь сделать мне одолжение, — зло возразил мальчик. — Ты не была такой послушной в прошлое лето, когда просидела за роялем несколько часов только потому, что не хотела играть то, что он тебе сказал.

— Это было из-за того, что я не могла нарушить Божию заповедь, но здесь совершенно другой случай, — мягко ответила Элси.

— Ну тогда, если ты хочешь знать, — презрительно проговорил он, — я хочу отдать долг. Я должен Дику Персивалу доллар уже несколько недель, а вчера он опять у меня выиграл и предупредил, что если я ему не отдам долг, то он доложит обо мне папе или Хорасу и получит деньги от них. Я не мог от него отделаться и пообещал ему, что отдам все сегодня. Но мои деньги кончились, а от мамы я ничего не могу добиться. Она предупредила меня, когда я в последний раз подходил к ней, что не может мне ничего дать без ведома папы. Понимаешь? Нет никого кроме тебя, кто бы мог мне помочь, Элси, а к сестрам моим вообще бесполезно обращаться, они никогда ни одного цента не дадут. Ну ладно, будь хорошей, любезной девочкой и дай мне денег.

— Ох, Артур! Ты играл в карты? Как ты можешь!? — воскликнула она с ужасом в глазах. — Это очень плохо! Ты же погибнешь Артур, если будешь идти этим ужасным путем! Пожалуйста, пойди к дедушке и все ему расскажи и пообещай никогда больше этого не делать! Я уверена, что он простит тебя и заплатит твои долги. Увидишь, насколько свободнее ты себя почувствуешь!

— Рассказать папе? Ага, разбежался! Никогда! Я лучше умру! Элси, ты должна дать мне деньги. — И он больно сжал ее руку.

— Отпусти меня, Артур, — взмолилась девочка, стараясь высвободиться. — Ты сильнее меня, но знаешь, что если ты обидишь меня, то папа обязательно узнает об этом.

Он отшвырнул ее руку с такой силой, что Элси отлетела в сторону и ухватилась за шкаф, чтобы не упасть.

— Ты дашь мне деньги? — зло прошипел он.

— Если я дам, то должна записать это в свою книгу расходов и все рассказать папе, потому что он не разрешает мне потратить ни одного цента, не сказав ему, куда я их дела. А это будет для тебя гораздо хуже, Артур, чем пойти и самому во всем признаться, намного хуже, я в этом не сомневаюсь.

— Ты можешь сделать это по-другому, если хочешь, — угрюмо сказала он, — совсем нетрудно добавить несколько ярдов фланели и приписать побольше носовых платков, которые ты покупала для старых негров. Дай мне твою книгу, и через минуту все будет в порядке, он ни за что об этом не догадается.

— Артур! — воскликнула она, — я ни за что не сделаю такое зло! Ни за какие деньги я не буду обманывать папу, а если я это и сделаю, то он обязательно узнает.

Кто-то дернул за ручку двери.

Артур зажал замочную скважину, затем снова повернулся к Элси и погрозил кулаком прямо перед ее носом, клянясь, что он обязательно отомстит, и она будет жалеть о том, что отказала ему, до конца своих дней. Потом он открыл дверь и вышел, оставив Элси, бледную и дрожащую, как осенний листочек.

Тот, кто дергал ручку двери, уже ушел, и у Элси было в запасе несколько минут, чтобы прийти в себя. Зашла тетушка Хлоя и сказала, что ее мистер Динсмор занят в это утро, так как к нему приехал по делу один господин.

Несмотря на то, что Элси любила этот утренний час, она обрадовалась, услышав, что не может встретиться с отцом, так как он обязательно увидит, что ее что-то расстроило и настоит на том, чтобы она все рассказала. Она сильно переживала, что стала хранительницей такого ужасного секрета и боялась, что должна все рассказать папе или дедушке. Ведь очень важно было не дать Артуру сбиться с пути истинного. Но вспомнив, что ее помощь могла бы стать причиной его наказания, она решила пока никому ничего не говорить.

Этот день у Элси был очень напряженным. Ее изобретательность и терпение были на пределе, и она, пытаясь развлечь детей, уже не в состоянии была придумывать истории и игры, чтобы всем угодить.

Было еще довольно рано, когда девочка почувствовала, что совсем выбилась из сил. Она старалась забавлять ровесников Анны, пока ее три подружки и Герберт занимались сами. Они сидели на полу и играли в кости.

— Давайте тоже играть в кости, — предложила Флора. — Я не знаю как, но ты можешь научить меня, да, Элси?

— Нет, Флора, я не могу, потому что папа запретил мне играть в эту игру, ему не нравится, когда я сижу на полу, — ответила Элси. — Мы должны придумать что-нибудь еще.

— А разве нам обязательно сидеть на полу? Ведь мы можем играть и на столе? — спросила Флора.