И когда тебе неминуемо грозит поражение, делай что-нибудь… не важно что… лишь бы изменить правила игры.

Она пересекла комнату и подошла к Ввккталли.

— Вы можете разговаривать с зардалу? Не так ли?

— Могу. Но, пожалуй, не настолько хорошо, как Жжмерлия.

— Предпочитаю вас в качестве переводчика. Я хочу, чтобы сейчас вы пошли со мной и объяснили этим двум чудищам, что Дульсимер умирает.

— Неужели? — Талли посмотрел на туго свернувшегося и наконец смолкшего полифема. — Я считал, что он струсил.

— Это потому, что полифемов нет в вашем банке данных. — (Сейчас некогда учить Ввккталли маленьким хитростям и уловкам.) — Посмотрите на его окрас, он темный и тусклый. Если он не получит немедленно дозу жесткого излучения, то умрет. А если он умрет, то это сильно осложнит наши деловые взаимоотношения с зардалу. Можете объяснить им все это?

— Разумеется.

— И пока будете объяснять, попробуйте выудить хоть какие-то сведения о том, где мы находимся… насколько глубоко под землей, какой отсюда выход и тому подобное.

— Профессор Лэнг, я сделаю то, о чем вы просите. Но уверен, что этими данными они меня снабжать не будут.

— Все равно попытайтесь.

Дари последовала за Талли, когда андроид направился к зардалу-сторожам. Он поговорил с ними пару минут, указывая на Дульсимера, а потом на Дари. В конце концов один из зардалу приподнялся и быстро выскользнул из комнаты.

Талли обернулся к Дари.

— Еще глубже, в недрах планеты, есть источники радиации, которые могут обеспечить Дульсимера любым излучением. Они не хотят, чтобы Дульсимер умер, потому что он уже пообещал быть послушным рабом зардалу. Но до того, как они подпитают его радиацией, им необходимо заручиться одобрением старшего.

Источник радиации глубже. Это не то направление, которое им нужно.

— Вы спросили их, где мы?

— Безуспешно. С этими зардалу трудно разговаривать из-за того, что они боятся.

— Нас? — В Дари на мгновение шевельнулась надежда.

— Отнюдь. Они знают, что превосходят нас в скорости и силе. Эти сторожа боятся главного зардалу. Если они оплошают и не справятся со своими обязанностями, то будут наказаны…

— Можете не продолжать: смертью.

— Совершенно верно. — Талли недоуменно уставился на Дари. — Профессор Лэнг, почему вы хотели, чтобы я спросил зардалу о том, какие отсюда есть выходы? Ведь такие расспросы наверняка вызовут их подозрения.

Дари вздохнула. Возможно, на Миранде андроид считается удачной конструкцией, но ведь там нет опасностей и кровопролития.

— Ввкк, если мы не выберемся отсюда, то нам останется либо вступить в сделку с зардалу, предав тем самым людей и другие расы нашего рукава, или же не вступить в эту сделку, и нас разорвут на куски и скормят детенышам. Теперь ясно?

— Конечно. Однако… — казалось, Талли хотел продолжить, но ему помешало возвращение посланца. Второй зардалу подошел, чтобы поднять Дульсимера. Толчком щупальца он разбудил Жжмерлию, а Дари и Талли приказал выйти из комнаты. Они спустились по широкой лестнице и зашагали вниз, все время находясь между двумя зардалу. Несколько минут спустя, пройдя по запутанным лабиринтам и поворотам и преодолев еще четыре темных туннеля, они вышли в длинный низкий зал, набитый каким-то оборудованием.

Зардалу, державший Дульсимера, обернулся и защелкал.

— Он спрашивает, что делать, — сказал викер. — Полагает, что вы хотите поместить Дульсимера туда, — он показал на массивное сооружение, стоявшее вплотную к одной из стен.

Дари подошла и осмотрела его. Нечто вроде реактора. По крайней мере должно им быть. Толщина защитного экрана говорила о том, что его излучение смертельно для людей и большинства других обычных организмов. Но к Дульсимеру привычные мерки не подходили. Какой уровень радиации выведет его из комы или, вернее, взбодрит? Ей хотелось бы, чтобы облучение пробудило в нем уверенность в себе и отвагу, с которой он вел «Эребус» в глубины Свертки Торвила. А затем с его энергичной помощью они четверо, возможно, сумеют справиться с зардалу… конечно, не с двумя, а с одним, но это потребует некоторых тщательно подготовленных шагов. Нужная доза была первым шагом, но здесь приходилось полагаться на сметку и интуицию.

С одной стороны реактора находилась дверца, достаточно большая, чтобы протиснуться человеку или полифему. Дари приоткрыла ее. Когда зардалу не возразили и не отступили, она распахнула ее пошире.

Комнатка внутри служила чем-то вроде промежуточной зоны, в дальнем конце которой находилась закрытая дверь. За ней находилось помещение для дезактивации защитного снаряжения.

Она махнула зардалу.

— Положите его туда.

Для Дульсимера, даже туго свернувшегося, как сейчас, едва хватило места. Дари закрыла за полифемом дверь и почувствовала угрызения совести. Как она понимала, механизм дверей в целях безопасности позволял внешней двери открываться только при закрытой внутренней. Но внутренняя дверь открывалась снаружи. Это означало, что, пока Дари не закроет внутреннюю дверь, Дульсимер не сможет оттуда выйти при всем желании.

Она мысленно скрестила пальцы и тронула рычаг управления внутренней двери. Теперь Дульсимер облучался, независимо от уровня излучения реактора. А так как устройства его Дари не знала, то и не имела понятия, насколько велика полученная доза.

Сколько же времени ему можно там находиться?

Вдруг его убьют даже минуты? Передозировка всегда губительнее, нежели недобор. Зардалу просто стояли и смотрели. Они должны считать, что она делает все, как положено.

— Можно мне говорить? — Ввккталли прервал ее в самый неподходящий момент. Рядом с ним стоял Жжмерлия, бодрый, как ни в чем не бывало.

— Нет. Помолчите, Ввкк, я занята.

— Мое почтение, профессор Лэнг, — вмешался Жжмерлия. — Я думаю, вам стоит выслушать его рассуждения.

— Я все еще размышляю, — продолжал Талли, не дожидаясь ответа Дари, которая только яростно обожгла их обоих взглядом. — Почему вы хотели, чтобы я спросил зардалу о выходе отсюда?

Дари огрызнулась.

— А как вы думаете? Или вам здесь так понравилось, что захотелось остаться навсегда? Так и случится, если мы будем сидеть сложа руки.

Она была готова сорвать зло на ком угодно. А Талли просто попал под горячую руку.

Он спокойно кивнул.

— Я понимаю ваше желание удалиться отсюда и побыстрее. Но это не ответ на мой вопрос. Ваша просьба меня все равно озадачивает, потому что мы знаем, куда нас отвели, когда захватили. У меня в памяти записана вся эта информация. А значит, нам уже известно, как выбраться на поверхность без посторонней помощи.

Дари пережила несколько мгновений безумной надежды, пока собственными рассуждениями не охладила свой пыл.

— Так не пойдет. Ввкк Я верю, что вы хорошо помните дорогу, по которой пришли сюда, и, наверное, сможете вернуться по ней назад. Но первая часть пути лежит под водой, а море вокруг кишит зардалу. Даже если мы доберемся до этого последнего отрезка пути, в воде нас тут же поймают. Нас даже близко не подпустят к суше.

— Верно. Но… можно мне говорить? Я прекрасно сознаю, что бегство под водой неосуществимо, и никогда не предложил бы этого.

— Тогда что же, черт побери, вы предлагаете? — Угасшая так же мгновенно, как и возникла, надежда разозлила Дари еще больше. — Пробить туннель в скале? Прогрызть себе дорогу наверх?

— Я предлагаю вернуться той же дорогой, которой мы спускались до первого ряда воздушных насосов. А затем, следуя по воздуховодам за потоком воздуха, мы выйдем на поверхность.

Подача воздуха. Дари совсем рассвирепела… на этот раз на себя. Она же чувствовала ветерок и слышала легкое постукивание насосов еще в первом зале, куда ее приводили. Их здесь, наверное, сотни по всему лабиринту помещений. Логика подсказывала, что воздуховоды должны выходить на поверхность Дженизии.

— Талли, пусть отсохнет мой язык, если я еще хоть раз скажу гадость о викерах. Можете вертеть мной, как хотите. Приведите сюда зардалу, ладно? Того, матерого. Как можно быстрее.