Она все еще ждала звонка от Конрада, когда к ней пришел мистер Кей. Пережитое напряжение практически никак не сказалось на его внешности. Единственным напоминанием о событиях утра была ажурная вязь рубцов в тех местах, где кибершлем соприкасался с черепом.

В апартаменты он вошел один, хотя Эйнджел видела, что его сопровождал телохранитель, оставшийся в холле.

— Эйнджел, я подумал, что мне следовало бы прийти и выразить тебе свою благодарность.

Никакого сарказма в голосе франка не чувствовалось, и Эйнджел восприняла все всерьез и удивилась.

— За что?

— За то, что разговорила довольно необычный процессор Ван Дайна.

Мистер Кей покачал головой и снял солнечные очки, с которыми не расставался. Глаза у франка оказались фиолетового цвета.

— Эта, хм, машина, проследила за нашим сигналом и проникла в нашу систему, в том числе и в контрольный терминал… — Длинными пальцами он продолжал массировать рубцы, оставленные шлемом на его странной формы черепе, — и даже чуточку дальше.

Он прошел к бару и из бутылки без этикетки налил себе немного жидкости янтарного цвета.

— Вообще-то, пить мне не следует, это нарушает нейрохимию.

Тем не менее, пожав плечами, он отхлебнул из стакана.

Эйнджел покачала головой.

— Что случилось?

— Внутренняя машина Ван Дайна проследила откуда исходил сигнал… — Он снова потер пальцами виски, — до самого источника. После попытки получить доступ в меня, для нее ты осталась единственной возможностью вступить в контакт. Решив, что ты и есть ее контактер, она перестала реагировать на все другие внешние сигналы, которыми мы ее бомбардировали. «ТЕХНОМАНСЕР» оказался довольно целеустремленным.

— Тогда причем же здесь я? Все произошло случайно.

Франк осушил стакан и поставил его на место.

— Потому что именно благодаря вам мы обратили внимание на это устройство. Полученная вами информация не имеет цены. Кроме того, вы изобрели оригинальный способ получения доступа в систему. Итак, могу сказать, что на сегодняшний день наши деловые отношения оказались более, чем плодотворными. С этого компьютера пришельцев, о существовании которого никто из внеправительственных кругов и не подозревает, моя команда уже сняла пробную спецификацию…

— А как насчет сведений, что я дала вам?

Мистер Кей улыбнулся.

— Я не забыл об этом.

Он вытащил пластиковые карточки и протянул ей.

— Снова фальшивые билеты?

— Нет, эти настоящие, вторжение машины в нашу систему не прошло бесследным, она оставила нам фрагменты программного обеспечения. В периферическую память внедрился алгоритм копирования. Мы уже смогли репродуцировать основной массив информации, и сейчас специалисты заняты ее обработкой. Даже, если компьютер Ван Дайна не отреагирует на задание, которое вы ему поставили, на основании тех данных, которыми мы теперь располагаем, мы и сами сумеем расшифровать код. Конечно, тридцати шести часов будет маловато, но постепенно…

— Да, конечно.

Франк так увлекся, что Эйнджел перестала для него существовать.

— Что касается других пунктов нашего договора…

С этими словами поверх билетов он положил другую пластиковую карточку. Она была твердой, черного цвета с серийным номером по верхнему краю.

— Первый взнос.

Эйнджел взяла карточку в руки. На черной блестящей поверхности матовыми буквами было что-то напечатано, но читать по-немецки она не умела. Она вопросительно посмотрела на мистера Кея.

— Вы хотели получить вашу долю. Наш пробный шар в ЕЭС принес первые дивиденды. Это номер вашего швейцарского счета.

— Сколько?

— Десять миллионов долларов ЕЭС…

Эйнджел выронила карточку, словно та была облита кислотой. Должно быть, на некоторое время она отключилась, потому что когда очнулась, то уловила только конец фразы франка:

— … единственный. Уже многие правительства мира выстраиваются в очередь, чтобы только получить спецификацию компьютера Ван Дайна.

— Вы не могли бы на некоторое время оставить меня одну?

Эйнджел все еще не могла оторвать взгляда от черной карточки.

Мистер Кей кивнул и водрузил солнечные очки на место. Подойдя к двери, он обернулся.

— Если хотите, я могу распорядиться, чтобы вам прислали новую одежду.

— Да, конечно.

У Эйнджел пересохло во рту.

Мистер Кей вышел.

Много лет назад, когда Эйнджел училась читать, она наткнулась на книжку «Алиса в стране чудес». С тех пор она очень любила эту историю. Правда, только сейчас до нее дошло, что к тому моменту, когда Алиса по-настоящему пробудилась, чертов кролик окончательно свихнулся.

Поездку на Алькатрас Конрад ей устроил. Когда он перезвонил Эйнджел, казалось, что он сам этому не вполне верит. Ей страшно повезло, особенно, если учитывать то обстоятельство, что из соображений безопасности научные визиты должны были в скором времени прекратиться.

Сегодня, в девять тридцать вечера, на остров должна отправиться последняя на этой неделе группа. На тот период, пока Сильвия Харпер будет гостить в Сан-Франциско, посещения Алькатраса будут временно приостановлены. Для Эйнджел это было первым свидетельством того, что Харпер в действительности собиралась остановиться здесь.

Ничего хорошего это не предвещало, поскольку большинство районов, где она выступала, стали зоной боевых действий.

Как бы то ни было, Харпер поступила мудро, так как, добившись разрешения для Эйнджел, она завоевала еще одного потенциального избирателя. Сделать это было довольно трудно, поскольку некоторым ученым, чтобы попасть на остров, приходилось ждать годами. Тем не менее последний аэробус, отправлявшийся туда, был полупустым. В этот период выпускники лос-анжелесского университета были обременены совершенно иными проблемами. Конрад сказал, что для того чтобы убедить Сильвию помочь ей, ему не пришлось прилагать чрезмерных усилий.

Возможно, не все политики были такими уж несговорчивыми.

Теперь Эйнджел только оставалось попасть в аэропорт Президио до того, как начнется комендантский час. У нее в запасе было еще несколько часов, но она хотела сделать еще одно дело.