— Что это такое? — спросила я, пытаясь рассмотреть странный двухколёсный аппарат в тусклом свете луны.

— Мотоцикл, — объяснил он, вглядываясь в тёмные углы сарая.

— От велосипеда-тележки до этого! У нас прогресс! — сказала я, что вызвало у него взрыв смеха.

Он принёс металлический контейнер с длинным носиком и дал мне подержать тонкую металлическую проволоку, пока откручивал колпачок на задней части байка.

— Что это?

— Биотопливо.

— А это? — я подняла проволоку.

— Проволока.

— Спасибо, гений.

— Это же ты спрашиваешь.

— Я хотела знать, что мы собираемся делать с этим? — Несколько секунд я наблюдала за его действиями, и вдруг меня осенило. — Мы собираемся это украсть?

Бэзил оторвал взгляд от топлива, заполняющего канистру. — Ты что, никогда раньше ничего не крала?

Я поёжилась, чувствуя себя неуютно. — Только у Единого Мира, — ответила я, отчего он снова рассмеялся.

— Например? — Он завинтил крышку и поставил канистру туда, где он её нашел.

— Всякую ерунду. Я взламывала их систему, чтобы они не могли отследить меня, когда я играю в игры или общаюсь в чате.

Он оторвался от своего занятия и уставился на меня. — Ты можешь проделывать такие штуки?

— Когда твой отец — один из создателей Гизмо, ты можешь узнать много чего полезного, — ответила я.

Он покачал головой, и я увидела, что он улыбается. — Это же нарушение закона.

— А ты думал, что из нас двоих только ты преступник?

— Ты становишься преступником, только если тебя поймают. — Он ухмыляется и указывает на байк. — Поехали?

Я колеблюсь. — Даже не знаю. Воровать у Единого Мира это одно, но что если завтра сюда придет кто-нибудь, кому нужно попасть на работу?

Безил прикусил губу. — Я не думаю, что этот человек работает, Талия.

— Откуда ты можешь знать?

Он указал на стол в задней части сарая, и я только теперь увидела ряды стеклянных бутылочек, а ещё стаканы, горелки и трубки.

— Что это такое?

— Лаборатория по производству наркотиков, — ответил он. — Ещё один вид местного предпринимательства.

Я задохнулась. — Как ты можешь это знать?

Бэзил в ответ поднял бровь.

— Ой, точно, твоя мама, — тихо сказала я, затем перевела взгляд на байк. — Что будет, если нас поймают?

Бэзил делает шаг в мою сторону. — Я думаю, нам нужно двигаться всю ночь.

Мои колени начинают дрожать при одной лишь мысли о подобном.

— Или...— он перекидывает ногу через сидение.

Пока я колеблюсь и сомневаюсь, в доме перед сараем раздаются легкие щелчки.

Я быстро бегу к Бэзилу. — Что будем делать?

Он наклоняется и ковыряется во внутренностях аппарата, высвобождает какие-то проводки, рвёт хлипкие соединения. — Дай мне ту проволоку! — говорит он.

Я сую маленький кусочек проволоки ему в руку, но когда внезапно раздаются голоса, я вздрагиваю и роняю её на пол.

— Найди её! — жёстко шепчет Бэзил. — Живо.

Я падаю на колени и шарю трясущимися руками по грязному полу. — Нет, нет, нет, — монотонно бормочу я, напрягая глаза и пытаясь найти эту маленькую щепочку. Где-то слышен звук открывающейся двери.

— Поторопись, — шипит он.

Проволока, наконец, попадает мне под руку. Хватаю и протягиваю Бэзилу, который сворачивает её в виде подковы и прикручивает каждый конец к тонким выводам проводов. — Садись! — наконец произносит он, одновременно включает двигатель, и байк оживает. Не успеваю я перебросить ногу, забираясь на сидение, и прижаться к нему, как мы резко стартуем, разбрасывая в разные стороны грязь и камешки из-под колёс.

Задняя дверь в доме открывается. Высокая женщина сбегает по ступенькам и размахивает руками.

Бэзил гонит байк вперёд и резко выкручивает вправо переднее колесо, отчего я наклоняюсь в сторону. Моя задница скользит по сиденью, и я хватаюсь за куртку Бэзила, чтобы удержать равновесие, пока мои ноги улетают в другую сторону. Он резко поворачивается, и меня клонит вправо. Затем мы едем прямо на женщину, которая визжа несётся на нас, с красным от ярости лицом.

— Осторожно! — кричу я, боясь, что мы можем наехать на неё.

Бэзил сворачивает, но ей удается ухватиться за руль, нарушая наше равновесие, и она падает. Нас бросает влево, затем вправо, Бэзил кряхтит, пытаясь восстановить контроль, но байк переворачивается и мы летим в грязь. Я оглядываюсь через плечо и вижу, как женщина поднимается и бежит к нам. Я вскакиваю, хватаюсь за руль и держу байк на холостом ходу, удерживая его в вертикальном положении.

— Давай, давай! — кричу я Бэзилу.

Он наполовину ползёт, наполовину бежит ко мне. Позади нас из дома выбегает ещё один человек. Он останавливается на верхней ступеньке и поднимает к плечу что-то длинное и тонкое. На мгновение я теряю ощущение реальности происходящего, как будто я участвую в какой-то виртуальной игре, пока до меня не доходит, что он держит настоящее ружье. Все происходящее реально.

Я понимаю, что Бэзил не сможет сейчас управлять этой штуковиной, так что я перебрасываю ногу через сидение и кричу: — Забирайся! — перекрикивая звук первого выстрела. Как только я чувствую позади себя вес Бэзила и его руки вокруг моей талии, я нажимаю на рычаг справа, как до этого делал он. Двигатель оживает, и байк движется вперёд, по инерции откидывая нас назад, но мы держимся крепко. Из дома снова раздаются звуки выстрелов. Бэзил задыхается и стонет от боли. Не совсем осознавая, что делаю, я продолжаю сжимать ручку, так как благодаря этому мы движемся. Мы петляем из стороны в сторону, но я не теряю контроля. Я двигаюсь вперёд, не сводя глаз с дороги, крепко сжимая ногами сидение, ведя так быстро, как только могу, чтобы увеличить расстояние между нами и преследователями настолько, насколько получится.

Мы свернули за угол и выехали на дорогу между гаражами, когда я прокричала — С тобой всё в порядке? Ты ранен? У тебя кровь?

Он прижался к моей спине, потянулся к моему уху. — Просто продолжай ехать, — сказал он. — Увези нас отсюда.

* * *

После десяти минут петляний по переулкам и блужданий по грязным улочкам, мы наконец-то выбрались на разбитую, пыльную трассу, ведущую в сторону шлагбаумов, оторвавшись от преследования. Время от времени, мы проезжаем мимо развалин старых магазинов и гостиниц, нечётко мелькающих в лунном свете, как воспоминания, скрывающиеся в тенях мыслей моих бабушек и дедушек. Местность здесь настолько пустынная и выгоревшая, что напоминает игровое поле Мерзкого Пити, до того, как начали развивать виртуальные эффекты. В отдалении, за пределами пограничной стены, я вижу дороги, пересекающие город, как сверкающие драгоценные нити. Я постоянно моргаю, ожидая, что сейчас мир осветится огнями, появится искусственная трава и деревья, и цветы, но другая честь моего мозга медленно привыкала к тому, что всё это реальность и именно так всё выглядит за ярким фасадом, созданным Единым Миром.

Когда я поверила в то, что мы в безопасности, я набралась смелости и медленно повернулась, чтобы проверить, как дела у Бэзила. — Эй, — позвала я. — Что случилось? Ты в порядке?

— Они прострелили мне руку, — произнес он сквозь стиснутые зубы.

— Ты потерял много крови? — спросила я.

— Не знаю, — ответил он.

Я съехала на обочину и заглушила двигатель. — Надо посмотреть, — сказала я ему.

— Всё в порядке, — сказал он, когда я заёрзала на сидении, — Нам просто нужно продолжать ехать дальше.

Я покачала головой и подошла к нему с правой стороны, где безвольно свисала его рука. — Тебя ранили, Бэзил, — сказала я ему, потому что подумала, что у него, наверное, шок и он не осознает серьёзности ситуации. В тусклом свете я осторожно потрогала тёплое липкое пятно на рукаве его куртки. Бэзил застонал и немного наклонился вперёд, как будто собирался вот-вот упасть.

Я присела рядом с ним на корточки и положила руку ему на затылок. — Нам нужно остановить кровотечение, — сказала я ему.