— Милена, присядьте рядом со мной, нужно обсудить один вопрос.

Его голос отвлек меня от раздумий. Взяв бумаги, я заняла свободное рядом с ним кресло, в панике отмечая, что руки слегка дрожат. Зарецкий дал мне еще одни документы, которые я должна была проверить, улыбнувшись краешком губ, мое нервное состояние явно не укрылось от него. Но, видимо, волновалась я зря, все также в напряженной работе прошел еще час. В этот момент секретарь принесла кофе. Внимание почти всех находящихся в кабинете было переключено на нее, и тут я почувствовала прикосновение руки к своей коленке под столом. От шока дыхание перехватило, чувствовала, что начинаю закипать от злости. Этот наглец посмел меня трогать, да еще на своем же совещании! Сделав глубокий вдох, я посмотрела на него. Он, как ни в чем ни бывало, продолжал что-то записывать правой рукой в ежедневник, в то время как левая в этот момент уже слегка сжала мою коленку. Я пошевелила ногой в попытке сбросить его руку, но от этого ладонь лишь сдвинулась чуть вверх, поглаживая. Мне казалось, еще чуть-чуть и я прокушу губу до крови.

Во мне поднималась мощная волна протеста, но в то же время внутри будто все натянулось в напряжении. Кожа в том месте горела огнем, даже сквозь слои ткани. Пальцы стали слегка поглаживать, а я в этот момент сидела ни жива ни мертва. Понимала, что надо как-то прекратить это, но как? Как раз в этот момент один из бизнесменов обратился ко мне с просьбой перевести Константину его вопрос. Не отдавая себе отчета, я вскочила с места и встала около доски. Адресовала Зарецкому нужный вопрос, взглядом пытаясь сжечь его на месте. Он же даже не посмотрел на меня, а стал отвечать тому мужчине. Я чувствовала себя ужасно изнуренной. И причем именно эмоционально, от напряжения начала болеть голова и не смогла сдержать счастливого вздоха, когда последний из инвесторов покинул кабинет. Мы остались вдвоем. Подошла к нему поближе и ледяным тоном проговорила:

— Что Вы себе позволяете? Вам вообще знакомы хотя бы какие-то понятия приличия?

Зарецкий откинулся в кресле, со стоном потянулся, разминая мышцы и прикрыв глаза, произнес:

— Ты о чем?

Как же мне хотелось в этот момент заехать прямо по его физиономии! Слишком часто такие мысли посещают меня рядом с ним в последнее время. Я стала разбирать бумаги, нагнувшись над столом. В этот момент в кабинет зашла Валентина и стала убирать со стола. Зарецкий так и сидел с закрытыми глазами, неужто спать собрался? Потянувшись за папкой, я намеренно зацепила локтем стакан с минералкой. Вода разлилась на штаны этого ублюдка, он сразу же подскочил.

— Какого хрена???

От его крика могли бы вылететь стекла. Валентина замерла, наблюдая за нами. Я же, сделав виноватое лицо, стала лепетать извинения:

— О боже… Константин Анатольевич, простите… Я не специально, так неловко… Простите…

Он прищурил глаза, прожигая меня яростным взглядом, а пятно на брюках меж тем все больше расползалось. С усилием воли я смогла сдержать смешок и опустила глаза, отчаянно краснея. Видимо, он поверил моей актерской игре, так как уже более спокойно пробурчал:

— Впредь следи за своими руками, Милена, — повернулся к секретарше, — Доставь мне новый костюм. А ты, — переключился на меня, — можешь езжать домой. Только не расшиби ничего по дороге.

Валентина вышла за дверь, а я, отвернувшись, не смогла скрыть улыбки. Мне хотелось смеяться, боже… как давно я не испытывала это чувство. В спешке собрав свои вещи, я направилась к двери, но меня остановил голос Зарецкого:

— Подпиши у Валентины контракт на год. За эту неделю ты показала себя с хорошей стороны, думаю, ты нам отлично подходишь.

Год… Мне придется год работать с ним рядом. Отлично! Почувствовала уже привычную вспышку раздражения. Но сохранив бесстрастное лицо, повернулась к нему и сказала:

— Хорошо, до завтра, Константин Анатольевич.

Он лишь кивнул, склонившись над бумаги. Уже открыв дверь, я обернулась и невинным голосом произнесла, повторяя его слова:

— Ах да… И впредь… следите за своими руками.

Не оборачиваясь, я вышла из кабинета, закрыв за собой дверь. Я ожидала чего угодно, но только не веселого смеха, доносящегося мне вслед. Дойдя до лифта, с удивлением отметила, что улыбка все не сходит с моего лица.

КОСТЯ

Неделя сложилась, как нельзя удачно в плане бизнеса. Инвесторы довольны, готовы открыть свои пухлые кошелечки и позолотить мне ручку. Мы быстро решили все вопросы относительно взаимной выгоды обеих сторон. Обычно, на согласование таких вопросов уходит минимум две недели. Уж не знаю, что поспособствовало такой удаче — то ли в этот раз приехала делегация профессионалов, то ли заоблачно длинные ножки моего нового переводчика. Милена. Я улыбнулся краешком губ, вспомнив о девушке. В какую бы ситуацию я ее не ставил, она выходила из нее с гордо поднятой головой и с убийственным взглядом. Наши почти ежедневные перепалки вошли практически в привычку у меня. Мне нравилось ее злить и доводить до грани, которую позволяют ей рамки ее приличия. Нравилось ходить за миллиметр от этих самых рамок и тыкать в них пальцем, щекотя нервы. Ее реакция придавала мне моральных сил. Я чувствовал себя грёбанным энергетическим вампиром. Но попробовав коктейль ее реакций на меня, я не мог больше остановиться.

Вспомнил сегодняшний разговор с Олегом. Друг жаловался, что я пропал со всех радаров. Мы поговорили немного, и я рассказал ему про назревающий контракт. Он все понял, и больше мы эту тему не поднимали. Но вся соль в том, что мне и не хотелось идти в клуб. Хм… повзрослел что ли? И перерос все эти мальчишеские развлечения и забавы? Скорее всего. Ведь сейчас, посмотрел на часы, десять вечера, а я уже лежу в постели, переодетый в спальные штаны. Перевернулся на спину и вспомнил о том, что Милена взяла посмотреть окончательный вариант на подписание контракта домой. В задумчивости постучал пальцами по подбородку… Через две минуты я босой стоял на кухне. В одной руке держал сигарету, а в другой мобильный телефон.

— Алло? — вопросительно ответил мне красивый женский голос.

— Алло-алло, Милая, — ухмыльнувшись, произнес я.

— Константин Анатольевич… — посерьезнев и, как мне показалось, совсем безрадостно произнесла девушка.

— Оne and only, — томно прошептал в трубку. Девушка фыркнула.

— У Вас какие-то вопросы?

— Да, я звоню по поводу контракта. Ты уже посмотрела его? — переключился на деловой тон.

— Посмотрела, — я так и видел, как она кивнула мне в ответ. Это заставило меня улыбнуться, — Никаких орфографических ошибок я не нашла. Все в порядке. Можно подписывать, — мне показалось, что она улыбается.

— Это отличная новость. Завтра мы все подпишем и помашем американцам большое «до свидания», — не скрывая радости в голосе, поделился я с девушкой своими мыслями.

— Да…

Мы просто молчали в трубку, каждый занятый своими делами. Я курил, а Милена, скорее всего, сейчас пойдет и ляжет под бок к мужу. От этой мысли я стиснул челюсть. Не знаю, кто ее благоверный, но мне заранее не нравится этот мудак.

— У Вас все, Константин Анатольевич? — прочистив горло, немного нервно спросила девушка.

— Нет, — самым серьезным своим тоном ответил я, — Что на тебе сейчас надето, Милая?

Я просто физически ощущал злость Милены. Представил ее раскрасневшиеся щечки и взгляд, метающий молнии. Не смог удержаться и засмеялся. Девушка пробурчала в трубку, что-то похожее на «придурок» и, не прощаясь, положила трубку. А я в свою очередь с хорошим настроением пошел спать. Завтра мы подпишем все бумаги, а после состоится afterparty. Я снова улыбнулся, вспомнив лицо Милены, когда вручал ей приглашение на вечеринку в честь подписания. Посоветовал ей одеться развратно. Теперь я уверен, что ставить ее в неловкое положение вошло у меня в привычку. Интересно, приведет ли она с собой мужа?

Подписание контракта прошло, как говорят, без сучка и задоринки. Все пожали друг другу руки и остались довольны. Каждый останется в плюсе. Валентина Михайловна позаботилась о сегодняшнем вечере, хотя сама на него и не пойдет. Сколько бы и как я ее не уговаривал, она всегда дает твердый отказ. Мотивируя это тем, что лучше проведет вечер с внуками, а отблагодарить ее за организацию я могу и в денежном эквиваленте.