Видеть его морду не хотелось. И Виктора тоже. Поэтому усталым голосом я сказала:

— Понимаю, Макс. Иди уже.

Он как-то неловко поклонился и покинул квартиру. А я впала в какую-то апатию. В голове набатом стучала лишь одна мысль: все так, как и должно быть.

Приняв наскоро душ, я переоделась и легла спать как можно дальше от пьяного мужа. Противный голос внутри меня буквально завывал: ты заслужила это… заслужила… Хотелось разрыдаться, выпустить всю боль. Но я по привычке прижала кулак к губам и старалась успокоиться. Последней мыслью перед тем, как заснуть было, что лучше бы согласилась идти на тот праздник.

Разбудил меня звонок мобильного. С трудом встав с кровати, взяла телефон, посмотрела на номер и внутри все сжалось. Зарецкий. Когда увидела время, я испытала шок от столь раннего звонка. И вот сейчас я сидела на кухне, думая, как поступить. Его голос был холоднее обычного и не предвещал ничего хорошего. Но, как ни странно, я не боялась. Для себя я уже решила, что спущусь к нему. Хотя бы для того, чтобы высказать свое мнение о таком раннем звонке.

Вернулась в комнату, подошла к Виктору, пытаясь его разбудить. Это было бесполезно, в ответ он лишь сильнее захрапел. Так проспать он может и до вечера. Ну что ж… Наскоро умывшись, собралась за считанные секунды. Одела юбку, свободную майку и, нацепив туфли без каблука, выбежала во двор. Машина Зарецкого стояла прямо на дороге, он сам курил, облокотившись о капот. Я начала нервничать, как только увидела его. По его взгляду было ясно, что ничего хорошего меня не ждет. Он прожег меня своими синими глазами, и я, стараясь говорить как можно спокойнее, поинтересовалась:

— Вы приехали сообщить мне о некомпетентности моей работы?

— Садись в машину, — был мне емкий ответ. Выкинул окурок и сел за руль. Спорить не стала и села на пассажирское сиденье. Посмотрела на него, ожидая объяснений, но он лишь бросил короткое «пристегнись» и с ревом тронулся с места.

Меня вжало в сиденье от бешеной скорости. Кое-как смогла накинуть на себя ремень и вцепилась в собственные колени. Резко повернулась к нему.

— Вы решили устроить мне утренний тест-драйв?

Зарецкий молчал, продолжая мчаться по пустынным улицам. Его губы были плотно сжаты, будто он с трудом сдерживается. Что ж, помолчим, черт тебя побери! Я смотрела в окно, чувствуя, как начинаю закипать от злости. И как это понимать? Куда он меня везет…? Не выдержав, я несколько раз задала интересующий меня вопрос, но он упорно молчал, лишь один раз зло сверкнув на меня глазами. Почему-то именно это разозлило сильнее всего, я даже почувствовала себя… виноватой, что ли… абсурд!

— Сейчас же! Остановите! Машину! — с ужасом я заметила, что мы уже выехали на трассу и двигались к выезду из города.

Он лишь сделал радиоприемник громче, повернулся ко мне и, не снижая скорости, произнес, хмуро улыбнувшись:

— Последую твоему примеру и проигнорирую твою просьбу.

И в этот момент я поняла, что ни о каком контракте и речи не было. Он приехал выместить злость. Внутри все сжалось от осознания этого, и вот теперь замолчала я.

КОСТЯ

Обожаю скорость. Она всегда меня успокаивает. Но не в этот раз. Близость Милены подрывала мой контроль к чертовой матери. Так легко протянуть руку и дотронуться до нее, как я давно хотел. Но сперва необходимо успокоиться. Я не понимал своей неадекватной реакции. Как только девушка вышла из подъезда, мне тут же захотелось прижать ее к себе. Просто обнять, без сексуального подтекста, просто почувствовать ее тепло и запах. Меня глубоко поразил такой порыв. А ее дерзость еще лишь больше подстегнула. Мне хотелось накричать на нее, схватить и требовать ответа, какого хрена она не пришла. Я понимал, что этого нельзя делать. У меня нет никакого грёбаного права прикасаться к ней и что-то требовать. Но мой мозг, приправленный изрядным количеством спиртного, решил просто проигнорировать всю моральную составляющую вопросов: имею право или не имею. Сейчас, мчась на огромной скорости по пустой трассе, на дороге нам встретилась лишь одна или две машины. Во мне просто орала мысль, что я должен все узнать. Пусть объяснит.

Милена еще раз попросила сбавить скорость. И тут я взорвался, резко свернул с обочины и затормозил. Девушка накренилась вперед, а затем резко назад. Благо, была пристегнутая.

Она перевела на меня ошарашенный взгляд.

— Вам что, жить надоело?! Знаете, умирать за компанию я не хочу, — зло проговорила девушка.

Я снова проигнорировал ее. Молча, достал сигареты и закурил. После знакомства с Миленой я стал больше курить, это факт. Улыбнулся краешком губ, ее ехидство меня забавляет.

— Нет. Я слишком молод и прекрасен для этого, — ответил, не без доли юмора, — И никогда не говори мне о стиле моего вождения, это меня раздражает, — выпустил струйку дыма в ее сторону, и девушка закашлялась. Она сжала ладони в кулачки. Скорее всего, пытается сохранить контроль. О, нееет, Милая, так не пойдет. Мне это надоело, я хочу твоих эмоций.

— Вообще, меня много чего раздражает, — дождался, когда она повернется в мою сторону. После этого продолжил, — Особенно ты, Милена! — от такого заявления глаза у девушки полезли на лоб. Она несколько раз открыла и закрыла рот, так и не найдя нужных слов. А моё настроение, пропорционально её, поползло вверх.

— Вау, неужели ТЕБЕ нечего сказать? — картинно приложил руку к сердцу, — Я просто в шоке. Мне казалось, у тебя на все своё мнение.

Понимал, что веду себя, как зеленый юнец, но ничего не мог с собой поделать. Мне хотелось зацепить её, чтобы понять: волную я её или нет. То, что там в коридоре она отвечала на мои ласки — это одно, физиология, не более. Я хочу другого.

Она посмотрела мне прямо в глаза и холодно поинтересовалась:

— Вы закончили, Константин Анатольевич? Если да, то я бы хотела вернуться обратно в квартиру, пока муж не заметил моего отсутствия…

А вот это было зря. Только одно упоминание ее мужа, и мне полностью снесло контроль. Я ударил ладонями по рулю с такой силой, что девушка вздрогнула.

— Так вот чем ты вчера занималась? Ублажала своего благоверного? Стояла перед ним на коленках и исполняла супружеский долг?! — каждое моё слово было пропитано ядом. Я не смог себя остановить, — И как, Милена? Ты кончила? Или потом сама себя довела до кульминации? — видел, как девушка зажмурилась, будто я ударил её. Она, молча, ничего не говоря, открыла пассажирскую дверь со своей стороны и вышла на улицу, идя прочь от машины. Рывком открыл свою дверь и в несколько шагов догнал её. Схватил за запястье и развернул к себе лицом. В её глазах стояли непролитые слёзы. От этой картины у меня защемило сердце. Она была такой печальной, и этот её взгляд поразил меня до глубины души. Я не знаю, как его описать, но у меня было такое чувство, что в нем собралась вся тяжесть мира.

Не задумываясь о последствиях, я дернул её на себя и крепко обнял. Девушка замерла на секунду в моих объятиях, а затем начала вырываться, словно дикая кошка. Я лишь прижал её ещё крепче. Чувствовал, как она начала колотить кулаками меня по спине.

— Чшшш… Успокойся, все хорошо. Я не хотел, Милая, — начал бормотать слова утешения и гладить ее по волосам. Милена, вроде бы, успокоилась, и я отклонился, чтобы посмотреть на неё. Её щеки раскраснелись, и она тяжело дышала. Эта картина заворожила меня. Она… прекрасна. Девушка шмыгнула носом и посмотрела на меня, рефлекторно облизав губы. Решил утешить ее известным мне способом. Наклонился и мягко поцеловал. Провёл языком по её нижней губе, она судорожно вдохнула. Мягко целовал её губы, утешая и прося прощения.

Почувствовав робкое касание ее языка, я не смог сдержаться. Плюнул на все, отпустил все тормоза. Будь, что будет. Впился ей в губы страстным и влажным поцелуем. И будь я проклят, она отвечала мне. Положил одну ладонь ей на затылок, зарываясь в волосы, а вторую на талию, прижимая её ещё ближе к себе. Мне хотелось её чувствовать. Честно признаться, я боялся, что сейчас она меня оттолкнет. Поэтому, не разрывая поцелуя, начал продвигаться вместе с Миленой в сторону машины. Как только почувствовал холодный металл спиной, резко поменял наше положение. Теперь девушка оказалась прижата спиной к двери. Положил руки по обе стороны от её головы, прервал поцелуй и отклонился назад. Хотел, чтобы она точно знала, КТО сейчас стоит сейчас перед ней, и под кем она будет стонать.