Софи подвернула ногу, упав на песок, и теперь лежала неподвижно, с ужасом наблюдая, как огромное, страшное животное встало на дыбы, а затем и конь, и его всадник рухнули на землю, только подковы заблестели в воздухе при лунном свете. Конь катался по песку, отчаянно молотя копытами по воздуху, а всадник неподвижно лежал на спине.

«Господи, неужели он разбился насмерть?!» — пронеслось в голове Софи. Но тут мужчина пошевелился и начал ругаться — долго и со вкусом. И Софи поняла со слезами облегчения, что перед ней именно тот, кого она так хотела увидеть.

Поднявшись на ноги, Вэл подбежал к коню и начал осматривать животное, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.

— Кто бы вы там ни были, не стоит болтаться тут среди ночи, словно призрак, пугая бедных животных! — бросил он Софи.

— Да, вы правы, — покорно согласилась Софи. Вэл как раз поднимал своего скакуна на ноги. Но, услышав ее голос, он резко обернулся.

— Софи?!

— Ну да! Болтаюсь тут, словно призрак, — сердито заметила девушка.

Конь уже трусил прочь вдоль берега, явно не интересуясь беседой двух людей, — с ним, слава богу, все было в порядке. А свалившийся с него всадник быстро подошел к лежавшей на песке девушке. Луна светила ему в спину, поэтому лица было не видно, и Софи вдруг почувствовала себя смущенной. А вдруг она просто придумала себе всю эту историю, и чувства ее на самом деле безответны?..

Но тут стоявший перед ней мужчина опустился на колени и взял руку Софи в свою большую сильную руку.

— Господи, Софи, не мучайте же меня!

И она поняла, что любима.

Выводя из стойла жеребца на последнюю сумасшедшую прогулку по берегу моря, Вэл меньше всего ожидал встретить по дороге Софи. Он принял приговор Фелана покорно и даже с благодарностью, понимая, что пора уезжать из этого места. Единственным, что его не устраивало, был тот факт, что корабль отплывал средь бела дня.

— Я ни за что не надену больше юбки! — твердо сказал Вэл, вскакивая в седло.

Фелан стоял посреди двора, наблюдая за братом.

— Один, последний, раз, Вэл, — попросил он. — Мы ведь справлялись с этим до сих пор…

— Я лучше дам себя повесить! — упрямо заявил Вэл.

— Не сомневаюсь в этом. Но подумай, каково тогда будет твоей драгоценной Софи.

И Вэл понял, что побежден.

— Но, как только мы выйдем из гавани, я сдеру с себя эти юбки и выкину их за борт! — сказал он зловещим тоном.

— Я не стал бы на твоем месте этого делать, — заметил Фелан. — Сам знаешь, что говорят иногда о матросах. Как бы они не сочли твое представление слишком волнующим…

— Надеюсь, ты сумеешь меня защитить, — прорычал в ответ Вэл.

— Вэл, — неожиданно серьезно произнес Фелан, — мне очень жаль. Я знаю, что ты любил ее.

Вэл лишь криво улыбнулся в ответ:

— Это тебя надо бы пожалеть, братец. Я по крайней мере не стыжусь себе в этом признаться.

Он ускакал в ночь, прежде чем Фелан успел что-то ответить. И скакал так, пока не наткнулся на Софи.

Господи, ведь он мог убить ее! А сейчас девушка лежала на песке, глядя на него своими потрясающими голубыми глазами, и Вэл понял, что она больше не сердится. Сердце его, только что успокоившееся после пережитого потрясения, снова забилось быстрее, и Вэл почувствовал, как кровь застучала в висках.

— Что вы делаете здесь? — поинтересовался он, стараясь, чтобы голос звучал вполне обыденно. Но он по-прежнему склонялся над Софи, по-прежнему держал ее за руку, да и выражение его лица не позволяло обманываться относительно владевших им чувств.

— Мне сказали, что вы уезжаете.

— Завтра утром, — не стал отрицать Вэл. — Так будет лучше.

— Возьмите меня с собой!

Вэл быстро отпустил ее руку, но не нашел в себе сил отстраниться.

— Не говорите глупостей. Это было нереально даже тогда, когда предполагалось, что я женщина. Но сейчас это нереально вдвойне. Вы не можете уплыть из дома с двумя неженатыми мужчинами.

— Тогда женитесь на мне! — Софи села и дерзко посмотрела прямо в глаза Вэлу. — Я шокирую вас, не правда ли? Ну и пусть. Может быть, моя мать бывает иногда смешной, но она научила меня добиваться того, чего я хочу. А я хочу вас.

— Вы не знаете, о чем говорите! — Вэл попятился назад, но Софи схватила его за руку и привлекла к себе.

— Нет, знаю, прекрасно знаю! Вы отлично объяснили мне это тогда, в беседке. Я хочу выйти за вас замуж. Заниматься с вами любовью и рожать от вас детей.

— Это абсолютно невозможно.

— Почему же? Вы ведь не Вэлери Рэмси. Вы… — Она вдруг растерянно наморщила лоб. — Я ведь даже не знаю вашего имени.

— Валериан, — сказал он. — А настоящей фамилии у меня нет. Я незаконнорожденный. Кроме того, я беден и достойного существования тоже вам предложить не могу.

— У меня достаточно денег и отличное происхождение. Хватит на нас двоих.

— Но меня ищут по подозрению в убийстве! — в отчаянии воскликнул Вэл.

Софи была такой красивой в лунном свете, она так очаровательно пыталась разложить все по полочкам… Но теперь-то Вэл не сомневался, что после этих слов Софи встанет и убежит от него, как она уже сделала это однажды. Однако вместо этого на губах ее появилась улыбка, и девушка вздохнула с облегчением.

— Я знала, что у вас должна быть по-настоящему серьезная причина лгать мне.

— И вы даже не хотите знать, совершил ли я это самое убийство?

— Нет, — сказала Софи. — Если совершили, значит, и на это у вас были серьезные причины. А если нет, то это тем более меня не касается.

— Я не могу жениться, Софи! Девушка на секунду задумалась.

— Очень хорошо, — сказала она наконец. — В таком случае мы будем жить во грехе. Моя мать любит порассуждать о свободной любви — так дадим ей шанс доказать на деле свои убеждения.

— Софи, Софи! — в отчаянии бормотал Вэл. — Вы сами не понимаете, о чем говорите. Я не могу так поступить с вами. Вам нужно найти хорошего человека, выйти за него замуж, родить детей…

— Кого-нибудь вроде капитана Мельбурна? Нет, спасибо, Валериан. Я хочу вас.

Вэл смотрел на нее в отчаянии, чувствуя, что решимость вот-вот оставит его.

— Поднимайтесь! — резко сказал он. — Я отвезу вас домой, к матери.

— Я не могу.

— Почему же?

— Потому что я вывихнула лодыжку, отпрыгнув от вашего коня.

Вэлу вдруг стало невыносимо стыдно за свое поведение.

— Господи, Софи, но почему же вы ничего не сказали? — подняв подол ее широких юбок, Вэл стал осматривать лодыжку девушки. — Болит?

— Немного, — призналась Софи. — Но только не эта, а другая.

Голос ее едва заметно дрожал — то ли от боли, то ли совсем по другой причине. Вэл очень бережно взял в руки другую ножку Софи. Она была без туфель и чулок, и Вэл подумал, что ни у одной женщины он никогда не видел лодыжек такой совершенной формы. На правой был небольшой синяк, и Вэл поддался искушению, повторяя себе, что это в последний раз. Он наклонился и поцеловал ушибленное место.

Софи тихонько вскрикнула, но теперь Вэл не усомнился ни на секунду, что причиной тому была отнюдь не боль. «Какая разница, за что быть повешенным?» — думал он, целуя вторую лодыжку. На этот раз вскрик Софи напоминал скорее вздох, и у Вэла закружилась голова. Все тело его пришло в такое возбуждение, что впору было снова устыдиться своего поведения. Но он не мог. Он слишком сильно, слишком долго хотел ее.

Вэл целовал и целовал ноги Софи, двигаясь выше, к коленям, поднимая одновременно юбки. Девушка постанывала от удовольствия, и у него тоже вырвался сдавленный стон. Вэл с трудом боролся с желанием повалить ее на песок. Он весь дрожал от сдерживаемого желания, но все же сумел взять себя в руки.

— Нет, Софи, — твердо произнес он. — Я не могу сделать этого с вами.

— Валериан, — тихо произнесла девушка, — но ведь вы же все равно не сможете устоять. — И она протянула руки, предлагая себя ему — ему и лунному свету, заливавшему все вокруг.

Это было уже слишком.