И Фелан дал ей убежать. У него просто не было выбора. Он чувствовал, что не справится с собой, не сможет, догнав ее, не довести начатое до конца. Во всяком случае, не сейчас, когда все тело его напряглось от сдерживаемого желания, кровь бешено стучала в ушах и он чувствовал себя несмышленым семнадцатилетним юнцом вроде того, которым притворялась Джульетта Макгоун-Лемур.

Ему требовалось время. И ей тоже. Оставалось только надеяться, что безжалостная судьба даст им это время. Впрочем, она не слишком благоволила к ним обоим. Несчастья подстерегали их каждую секунду, и к этому следовало быть готовым.

Вэл почти успел забыть, как осточертел ему его вынужденный маскарад. Общение с Джульеттой отлично отвлекало его от всех неприятных мыслей. Но теперь, когда тоска по мисс Софи де Квинси стала невыносимой и ему пришлось снова влезть в корсет и юбки, он обнаружил, что это окончательно перестало его забавлять.

Что ж, он сам сделал свой выбор! Мог бы остаться дома и играть с Джульеттой в шахматы под бдительным оком Фелана. Совсем неплохое развлечение. Кстати, никогда в жизни Вэл не думал, что его старший брат способен испытывать собственнические чувства по отношению к женщине. Но сейчас с ним явно происходило что-то неладное, хотя он и старался не подавать виду.

Вэл мог также поддаться на уговоры Фелана и трусливо сбежать в Париж. Но нет, это не для него!

Вэл до сих пор не мог простить себе бегство из Йоркшира. Но тогда он был слишком потрясен убийством отца и обвинениями леди Марджери. А к тому времени, когда Вэл пришел в себя, Фелан уже успел привезти его на южное побережье, откуда они должны были отправиться во Францию.

Но Вэл не собирался никуда бежать, хотя для этого было множество причин. Если даже леди Марджери сама убила собственного мужа, как подозревали они с Феланом, Вэл ни за что не хотел бы, чтобы этот факт был предан огласке, несмотря на то, что это помогло бы снять с него обвинения. Он прекрасно понимал, что побудило эту сумасшедшую женщину так поступить. Его присутствие в Ромни-холле всегда было для леди Марджери проклятием. И братская привязанность к нему Фелана была настоящим предательством по отношению к матери.

Нет, Вэл ни за что не стал бы обвинять пожилую леди — не только ради нее самой, но и ради своего брата.

И все-таки он не мог просто повернуться и убежать. Пока не мог. Вэл понимал, что рано или поздно ему придется смириться с тем фактом, что он никогда больше не увидит Англию. Но сейчас, хотя бы на несколько дней — часов, минут, секунд, — он собирался насладиться чудным английским солнышком. И обществом чудной английской девушки. Даже если сыщики с Боу-стрит поймают его до того, как он успеет покинуть Англию, — что ж, игра стоит свеч. Не для каждой женщины он согласился бы облачиться в эти ужасные юбки и отправиться в город!

Вэл был мужчиной, всегда любившим и ценившим женщин во всем их великолепном разнообразии — со здоровым аппетитом и здоровой долей уважения к ним. Ведь женщин было так много, и в каждой было свое неповторимое очарование. Никогда в жизни не мог он представить себе, что так сильно увлечется молоденькой девушкой, совсем недавно вернувшейся из пансиона. Увлечется настолько, чтобы поставить под угрозу собственную безопасность и даже безопасность своего брата.

Ну почему она так богата, так красива, так хорошо воспитана?! Почему он не мог влюбиться в дочку мельника, трактирщика или в горничную? Какого черта ему понадобилось, дожив до двадцати пяти лет, потерять голову из-за девственницы?

Вэл никак не мог заставить себя повиноваться голосу разума, когда речь шла о Софи де Квинси. Он не слушал предостережений Фелана и Ханнигана, не прислушивался даже к собственным дурным предчувствиям. Вэл слышал только собственное сердце, а сердце его жаждало оказаться рядом с маленькой Софи.

Как жаль, что Фелан не захотел даже на один вечер расстаться с Джульеттой! Если бы рядом была эта милая, веселая девушка, одетая в мужское платье, Вэлу было бы проще держать себя в руках. Вряд ли он посмел бы прикоснуться к Софи под ее бдительным оком. Но ему пришлось ехать одному, и, если что-нибудь случится, пусть Фелан пеняет на себя. Нет, конечно, Вэл не позволит себе ничего, что могло бы угрожать их безопасности. Но как удержаться от невинного, искусного флирта — такого, что мисс де Квинси и не поймет, как ловко ее водят за нос? Это все, что он может позволить себе, все, на что он смеет надеяться. Ведь их отношения обречены. Но пока они вместе, он будет наслаждаться каждой секундой этой близости!

Хэмптон-Реджис был маленьким прибрежным городком с единственной гостиницей, несколькими магазинчиками, кондитерской и библиотекой. Именно возле нее сделал первую остановку Вэл Ромни. Из французских романов он узнал о женщинах куда больше, чем общаясь с ними, и оставался пытливым учеником, всегда готовым изучать этот предмет дальше. К тому же только эти искусно описанные любовные сцены и помогали ему не забыть в его теперешнем положении о том, что он мужчина. По крайней мере, его согревало то, что Софи тоже читает эти милые романы, хотя им никогда не повторить друг с другом того, что описано на их страницах.

Вэлу повезло — мисс де Квинси была дома. Он слышал ее голос в одной из задних комнат, ее смех, который всегда наполнял его тело желанием. Это также напоминало ему, что он все еще мужчина, — сладкая пытка, которой он так жаждал.

Вэл прошел через гостиную, направляясь на этот голос. По дороге он пофлиртовал мимоходом со старым генералом Монтегю и позволил сэру Хилари Беквиту поцеловать свою затянутую в перчатку руку. Прежде чем зайти в заднюю комнату, Вэл изобразил на своем миловидном лице самое приветливое выражение — и ему тут же понадобилось все его самообладание, чтобы улыбка не превратилась в чудовищный оскал. Мисс Софи де Квинси была не одна! Рядом с девушкой, держа ее за руку, сидел белокурый красавец — настоящий Адонис. И это был не размалеванный болванчик вроде сэра Невила Пинворта. Вэл почувствовал настоящего соперника в этом красавчике с напомаженными волосами, одетом с подчеркнутой небрежностью щеголя. На нем были кожаные бриджи, элегантный сюртук и безукоризненно повязанный галстук. Под сюртуком угадывалась идеальная фигура, а ослепительно белые зубы и точеный профиль способны были вызвать жгучую зависть. Вэл так и застыл на пороге, вцепившись пальцами в свои юбки.

Сначала на него поднял взгляд молодой человек, явно нашептывавший комплименты в маленькое ушко Софи, и восхищение, которое он прочел в его глазах, привело Вэла в бешенство. Но тут к нему обернулась Софи, и ее лучезарные голубые глаза засветились при виде миссис Рэмси такой радостью, что Вэл тут же забыл обо всем и быстро прошел через комнату. Наверняка его походка казалась сейчас не слишком женственной, но ему было все равно. Подойдя к Софи, он заключил ее в объятия, а мисс де Квинси крепко прижалась к его широкой груди и тихонько всхлипнула.

— Я так скучала без вас! — произнесла она дрожащим голосом.

Вэл не смог устоять перед искушением. Он медленно провел ладонью по обнаженной спине девушки, бормоча слова утешения. Когда он наконец отпустил Софи, глаза его были влажными.

— С вами все в порядке? — спросила она, пристально вглядываясь в лицо «миссис Рэмси». — Вас очень давно не было видно в городе, я так волновалась…

— Легкое недомогание. — Вэл небрежно махнул рукой, вспоминая наставления Джульетты. Впрочем, он не сомневался: у него это получилось гораздо лучше. — Сейчас уже все в порядке.

— О, нет! — воскликнула Софи. — Только не говорите мне, что вы… я хотела сказать…

Вэл так и не понял, что же она хотела сказать, зато расфуфыренный поклонник Софи явно почувствовал неловкость ситуации.

— Мне кажется, я здесь лишний, — сказал он. — Что ж, позвольте откланяться. Буду с нетерпением ждать, когда через несколько дней меня представят вам официально. Ваш покорный слуга, мисс де Квинси.

Вежливо поклонившись и бросив на Софи еще один, полный немного обожания, взгляд, молодой человек удалился.