Услышав вопрос, МакКайл нахмурился и нерешительно посмотрел мне в глаза.

— Нет.

— Ты же знаешь, что не можешь быть с нами двумя, — прошептала я, чувствуя себя бескомпромиссной.

Я чуть было не сказала ему, что он не может остаться с пирожным, при этом съев его, но он, скорее всего, не понял бы старой поговорки. В любом случае, это было глупое высказывание.

МакКайл выглядел достаточно напряженным, чтобы сорваться в любую секунду, но я была полностью настроенной, понимая, что мне нечего терять, поэтому продолжала наступать.

— Мне нужно, чтобы ты знал, МакКайл. Я хочу, чтобы все получилось. Ты мне нравишься…

— Робин… — Тон его голоса слой за слоем был пропитан его неверием в это, что расстраивало меня.

— Почему так сложно в это поверить?

Он опустил взгляд, пробегая рукой по лицу, пока я допрашивала его.

— Когда ты вырос, ты хотя бы задумывался обо мне? О том, какой я буду? Никогда не думал, что все может быть хорошо?

Я знала, что вторглась в его личное пространство, но мне было все равно. Он открыл рот и на секунду замялся, прежде чем выпалить:

— Да, Робин, я задумывался. Предполагал, что ты будешь в таком же ужасе, как и я. Ни одна девушка не проявляла ко мне интереса, пока…

Я закрыла глаза и подняла свободную руку, прерывая его.

— Пока не пришла она. — Внутри вспыхнула знакомая зависть, но я продолжила: — Ты, может, и боялся обручения, но это не значит, что то же самое чувствовала я. Однажды я сделаю так, чтобы ты поверил мне. Я докажу тебе.

— Тебе не нужно ничего доказывать. Ты уже превзошла все мои ожидания.

— Лишь потому, что твои ожидания были столь низки.

Он вздрогнул.

Утренние дела не были закончены, но мне нужно было воспользоваться моментом, пока я чувствовала храбрость.

— Пойдем со мной, — сказала я ему. Все еще прижимая корзину с ягодами к груди, я направилась к хижине, а МакКайл молча последовал за мной.

— Подожди здесь, — сказала я, подойдя к своей комнате, и он кивнул. — Я сейчас вернусь.

Кэссиди тихонько сидела в своей кровати.

— Что делаешь? — спросила она.

Я наклонилась к коробке, открывая ее и доставая футбольный мяч. Я чувствовала прилив смелости и нервозности одновременно. Кэссиди широко открыла глаза и оживилась.

— Ты отдашь его ему?

— Ага. Одевайся и помоги мне немножко с животными. Я все тебе расскажу.

Она упала обратно на кровать, подняв ноги в воздух.

— Да! Да! Наконец-то!

Я вышла из комнаты, улыбаясь. Увидев МакКайла, прислонившегося к стене нашей хижины, моя улыбка сменилась скованностью и неуверенностью. Он с любопытством взглянул на мяч и подошел ко мне.

— Думаю, ты не слышал о Чемпионате Мира? — Он покачал головой, поэтому я кратко объяснила, что это такое. Когда я сумела заинтересовать его и привлечь его внимание, меня с головой накрыло понимание, как я по нему скучала. Скрестив руки, он слушал, как я рассказывала ему об игре, на которой мы были.

Когда он уставился на мяч в моих руках, его руки упали по бокам. Я так нервничала, что было тяжело дышать. Когда он, наконец, посмотрел на меня, мне пришлось сжать зубы от нахлынувших эмоций. Он не плакал, но его глаза определенно блестели, а на лице застыло выражение трепета и неверия.

— Это тебе, МакКайл. — Я протянула подарок точно так же, как делал он. Наградой мне служила восхищенная мальчишеская улыбка.

— Правда?

— Да. Он твой уже очень давно. И если ты примешь его, я хочу, чтобы ты пользовался им. Веселился.

Он потянулся и положил руки по бокам мяча, но не забрал его.

— Для меня большая честь принять его от тебя, Робин. — Его глаза блестели, и стены, возведенные вокруг моего сердца, рухнули.

— Для меня большая честь, что ты принял его. — Я тяжело сглотнула, когда он взял у меня мяч. — И, может, мы сыграем вместе?

— Мне очень нравится эта идея, — сказал он.

— Хорошего дня на работе, — прошептала я.

Я сложила руки за спиной. Он слегка поклонился мне и ушел прочь, рассматривая каждую деталь мяча. Но, дойдя до поворота, он остановился и обернулся. Я стояла неподвижно, впитывая его вид. Краткий проблеск благодарности о многом говорил моему сердцу. Что бы ни случилось, я не стану снова избегать его.

За несколько часов до ужина я сидела в тихом уголке открытого поля, крася ногти. Я прислонилась к дереву на опушке леса, наслаждаясь видом на деревню. Было интересно и приятно наблюдать, как несколько мальчишек помладше помогают женщинам с их делами, в основном с тяжелой работой. У них были повозки с плоским дном, напоминающие тачки, которые они использовали для перевозки отходов к компостным ямам, находящимся на большом расстоянии.

Из лесу позади меня послышался смех. Рок бежал вслед за Кэсс по ближайшей тропинке и, поймав ее, прижал к дереву и поцеловал с удивившей меня страстью. Мне пришлось отвернуться и сдерживаться от крика, когда он начал распускать руки. Я была так поглощена и эмоционально перегружена собственной драмой, что не могла найти время спросить, что происходило между этими двумя.

У Кэссиди не было большого опыта в отношениях с парнями. Она не могла увлекаться парнями, ничего не чувствуя к ним. Рок представлял собой огромную дилемму — слишком много факторов мешало им быть вместе. Самой большой проблемой была его история. Второй было то, что длительных отношений на таком расстоянии не могло быть. У Рока даже не было здесь WI-FI.

Кэссиди свернула с тропы, пробежав прямо мимо меня.

— Эй, — позвала я. Она обернулась, задыхаясь и раскрасневшись, и улыбнулась, увидев меня.

— Привет. — Она подошла и присела рядом. — Ооо, накрасишь мне ногти?

— Конечно. Ты выглядишь счастливой.

— Да. — Она положила руку мне на колено и застыла в мечтательных раздумьях, пока я красила ей ногти. Я подождала, пока дойду до второй ее руки, прежде чем заговорить:

— Так… что происходит между тобой и Роком?

Она молчала, пока я наносила защитный слой лака на ее розовые ногти. Я боялась взглянуть на нее.

— Никогда не встречала таких, как он. Ронан удивительный.

Ронан. Да, она влюбилась по уши.

— Удивительный, говоришь? — Теперь я взглянула на нее, на ослепительный блеск ее глаз.

— Что ты скажешь, если я расскажу тебе, что думаю насчет… ну, знаешь…?

Какого… Я откашлялась и, отвечая, старалась сохранять спокойствие. Не хотелось, чтобы она сделала то, о чем пожалеет.

— Я скажу, что это очень плохая идея.

Она нахмурилась.

— Почему?

Она еще спрашивала?

— Кэсс, ты спрашиваешь, почему отдать свою девственность испорченному кузину лепреконов, которого ты, вероятно, никогда не увидишь, плохая идея?

Это прозвучало более низко, чем я полагала, словно выступала с обвинениями в суде против нее, не говоря уже о парне, который ей понравился. Она отдернула от меня руку.

— Хм, разве я сказала, что думаю об этом? — огрызнулась она. — Вообще-то это я уже сделала.

— Что? — Я вскочила на ноги, нависая над ней. — Нет. Ты врешь.

Она беспечно пожала плечами, все желание спорить исчезло.

Мне нужно было оставаться спокойной, но мой голос становился громче, несмотря на все мои усилия.

— Когда?

Она отвернулась от меня.

— В ту ночь, когда мы впервые пошли к водопаду.

О, господи. Она это серьезно. Я вспомнила ту ночь.

— Когда он украл нашу одежду? Это же был, кажется, наш второй день здесь.

— Ага, думаю, я с этим поспешила. — Ее глаза наполнились болью.

— Нет, Кэсс, я не это имела в виду. Просто… это произошло давно. Почему ты не рассказала мне?

Одержимая эмоциями, я села напротив нее. Кэссиди никогда от меня ничего не скрывала. Я знала каждую деталь того, насколько далеко она заходила со всеми своими прошлыми парнями. Мы рассказывали друг другу все.

— Потому что знала, что ты так отреагируешь. — Она скрестила руки, затем снова опустила их, проверяя, не задела ли ногти. — И потому что ты была занята. И расстроена. Я не хотела еще больше тебя огорчать.