Генерал-лейтенант закашлялся.

– Это четверть всех вооруженных сил Сибири. Нужны веские доводы, чтобы мы пожертвовали ими ради призрачной цели.

Ему ответили легким гулом согласия. Генерал был по своему прав, поэтому Игорь немного сменил линию поведения.

– Мои цели не призрачны. Вы знаете, что ящеры выжигают центры кристаллизации возрождения цивилизации, и доклады разведчиков говорят, что они продвинулись вглубь материка существенно дальше, чем в позапрошлом году. Рано, или поздно они доберутся и досюда, товарищи офицеры. Чтобы замедлить их продвижение, нам следует отвлечь ящеров, заставить потратить часть сил на защиту своих баз, и, в конце концов, хоть что-то узнать о противнике. Нельзя бороться с неведомым! Ведь насколько мне известно, анализ захваченных текстов почти ничего не дал, я прав, Владимир Владимирович?

Бывший полковник ФСК ответил не вставая.

– Буду краток. Нашим специалистам удалось частично расшифровать язык пришельцев, но в основном это техническая литература. Кое чем удалось воспользоваться, но для анализа их психологии, или оценки наличествующих сил, данных недостаточно. У меня все.

Полковник замолчал, поблагодарив его, Игорь продолжил.

– Кроме того, не следует забывать и о трофеях. Мы передали вам дюжину образцов лазерного оружия, и как мне сказали, вы остались довольны результатами испытаний.

– Оружие великолепно, тут я ничего не могу сказать. Но цена этих трофеев может оказаться чересчур высока. В позапрошлом году вы ценой жизни нескольких сотен человек уничтожили три десятка ящеров, Крымская же база существенно крупнее!

Игорь согласился.

– Да. Потери были значительными, но они в основном были понесены за время сближения с противником, в ближнем бою мы практически не теряли людей. Если мы сумеем оставаться незаметными до последнего момента, то соотношение потерь измениться. Мне часто приходилось говорить то, что я скажу вам сейчас. Прячась, мы обречены на гибель, или вы хотите увидеть, как умирают ваши жены и дети?! Армия существует для того, чтобы защищать людей, так дайте им эту защиту!

Игорь говорил что-то еще, взывая к их чести и долгу, напоминая принесенных человечествам жертвах, стыдя смертями тех, кого погубил упавший с небес огонь. И постепенно настроение штабистов стало меняться. У каждого был свой резон, кого-то задели слова молодого еще человека с тронутыми ранней сединой волосами, кто-то прикидывал возможные выгоды, неважно, главное, что лед тронулся. Офицеры все чаще кивали на карту, продумывая обеспечение предстоящей операции.

И все же, на принятие окончательного решения потребовалось больше двух недель ежедневных встреч, споров, тщательно взвешенных аргументов и огромного количества нервов. Игорь потерял несколько килограммов веса, черты лица его, и так не отличавшиеся полнотой, заострились, и лишь глаза все так же сверкали лихорадочным блеском. Он добился своего, и на следующий же день свалился с высокой температурой, вызванный врач диагностировал воспаление легких и общее истощение организма.

Игорь провалялся в больничной палате полтора месяца, прежде чем еще не вполне оправившийся, со скандалом выписался. Орден готовился к походу, и он был не вправе отдыхать, слишком многое требовало личного контроля.

Памятуя прошлый штурм, Игорь предложил внести некоторые изменения в ход будущей операции. В этот раз у них скорее всего не будет тяжелой техники, и вся тяжесть боя свалиться на пехоту. И наверняка, как и в прошлый раз, основные потери будут на этапе сближения с противником. Игорь ломал голову, стараясь придумать способ снизить убийственную мощь стационарных лазерных башен. Казавшаяся на первый взгляд такой замечательной, идея с дымовой завесой себя не оправдала. Порывы ветра рассеивали дым, да и не охватить облаком весь путь до вражеских укреплений, можно лишь прикрыть часть пространства, не более того. Как они не бились, им так и не удалось придумать сколь-либо действенной защиты.

Против ручного оружия пришельцев кто-то предложил использовать отполированные стальные пластины, рассчитывая, что те отразят луч, подобно зеркалу. Невежу засмеяли. Увы, таким образом удалось бы отразить лишь малую часть мощи лазерного жгута, остальное все равно прошло бы дальше. Сверкать блестящими доспехами на поле боя дураков не было, а покрытие зеркальной поверхности любой маскирующей краской или тканью моментально лишало броню ее защитных свойств. Сгоревшее в луче покрытие ляжет на броню черным, прекрасно поглощающим энергию пятном.

Получалось, что рассчитывать они могли только на огневую мощь. Тяжелое вооружение, способное подавить стационарные лазеры быстрее, чем те нанесут неприемлемые потери атакующей пехоте.

На фотографиях база пришельцев выглядела обычной средневековой крепостью, лишь вместо обычных, через каждые сто метров возвышались куполообразные лазерные башни. С той стороны, откуда делали снимок, их насчитывалось аж шесть штук, втрое больше чем в Прибалтике. Если их не подавить вовремя, они выкосят атакующих еще на полпути.

Гаубичная артиллерия отпадала, слишком тяжелы орудия, три с половиной тонны каждое, на руках такие не покатишь, да и те два, три залпа, что успеют выстрелить артиллеристы, погоды не сделают. Гаубичные снаряды летят медленно, их траекторию засекут и позицию накроют одним точным попаданием. Нет, здесь требовалась стрельба прямой наводкой. И лучше всего тут подходили горные безоткатные орудия. Достаточно маленькие, чтобы их утащила лошадь, они обладали всеми необходимыми для этой задачи характеристиками. Приличный калибр, неплохая скорострельность и приемлемая прицельная дальность. Игорь тут же распорядился сделать запрос в службу ракетно артиллерийского вооружения сибирской армии. Искомые орудия нашлись, хоть оказалось их и немного, недостаточно для гарантированного подавления базы. Остаток пришлось добирать минометами.

Минометы Игорь не жаловал. Низкая точность требовала массированности применения, а каждый лишний ствол означал уменьшение боекомплекта. Ведь все придется тащить на себе. Но выбора у них не было, так, или иначе перед штурмом крепость пришельцев требовалось залить огнем, уничтожив оборонительные системы и взлетные площадки. Игорю не хотелось повторять кровавый кошмар первого штурма. А ведь эта крепость гораздо больше и лучше защищена чем аэродром подскока.

Прослышав о походе в Крым, к ним стали стекаться авантюристы, и бывшие военные, которым не нашлось места в армии Сибири. Так что, несмотря на довольно жесткий отбор, численность организации неуклонно росла, к началу февраля достигнув почти пяти тысяч человек. Игорь предельно ужесточил требования к кандидатам. Возраст не более тридцати пяти лет, отличное здоровье и физические навыки. Претендент был обязан уметь стрелять, владеть рукопашным боем, и главное, отличаться завидной выносливостью. Одним из вступительных тестов был стокилометровый марш бросок в полной выкладке, и пройти его было нужно за сутки. Многодневные пешие переходы стали визитной карточкой этой войны.

Первым делом, едва очутившись дома, Игорь вызвал к себе Нахалова. Тот, заматеревший в последние годы, слегка потерявший в юношеской гибкости, теперь вызывал в окружающих уважение шириной плеч. Активно тягающий железо и до кровавого тумана оттачивающий рукопашный бой, он находился в великолепной физической форме. Глядя на него, Игорь внезапно почувствовал стыд за свое обмякшее за время болезни тело.

– Леша, у меня к тебе важное дело.

Нахалов плюхнулся в обтянутое красным бархатом кресло и не спрашивая разрешения, плеснул в чашку крутого кипятку.

– Какое дело, Игорь?

– Ты возьмешь с собой десяток людей, и отправишься к нашим старым поселениям. Найди там Михненко Сергея, бывшего капитан-лейтенанта подводника и передай дословно – Игорь быстро начиркал на клочке бумаге и передал записку Нахалову. Тот прочитал вслух.

– Сергей Валерьевич, время начинать танец. – Нахалов пожал плечами и спросил – Что это значит?

– Условный сигнал. Так он поймет, что ты от меня. Пусть Сергей собирает людей и отправляется к себе под Мурманск. Вот в этом пакете точные координаты места, где он должен нас ожидать.