Это было после Дня Благодарения, когда я приехала в город для интервью с братьями. Как обычно, Фритц подобрал меня в Олбани и возил кругами в течение двух часов, перед тем как доставить в особняк Братства. Сегодняшнее путешествие было даже длиннее, и не потому, что он еще больше запутывал дорогу: к моему невезению, я попала под первую в сезоне бурю. Пока мы ехали, снег бил в лобовое стекло Мерседеса, но это не беспокоило ни меня, ни Фритца. С одной стороны, машина была словно танк. С другой, по просьбе Фритца, Вишес установил цепи на все четыре колеса. Мы пробирались сквозь сугробы на дорогах, на единственном седане среди городских снегоочистительных машин, грузовиков и внедорожников. В конце концов, мы заехали на территорию Братства и остановились перед огромным каменным особняком, в котором они проживали. Когда я вышла из машины, снежные хлопья защекотали мне нос и падали на ресницы, и, хотя мне это нравилось, я мгновенно замерзла. Но долго это не продлилось: Фритц и я вошли в вестибюль, и невероятно красивое фойе согрело меня одним своим видом. Доджен кинулся ко мне, будто я была на грани гипотермии, принес тапочки на смену моим ботинкам, чай для моего живота, и кашемировый плед. С меня сняли верхнюю одежду, как с ребенка, и, завернувшись в плед, я выпила Эрл грей и направилась вверх по лестнице. Роф ожидал меня в своем кабинете…

(вырезано)

… На этом месте я покинула кабинет Рофа, и направилась в фойе, где Фритц ждал меня с моей паркой и ботинками. Тор – мой следующий интервьюируемый, и дворецкий собирался доставить меня в дом Брата, который, очевидно, сегодня был не на смене.

Я снова закуталась в утепленную одежду и вернулась в Мерседес. Перегородка поднялась, и мы болтали, используя интерком, что соединяет переднюю и заднюю части автомобиля.

Когда мы, наконец, остановились, я решила, что мы приехали к Тору, и отстегнула ремень безопасности. Фритц открыл мою дверь, и я увидела невысокий современный дом, в котором жили Тор, Велси и Джон Мэтью. Дом, покрытый снегом, казался невероятно гостеприимным. На крыше слегка дымили две трубы, а около каждого окна лужицы желтого света оседали на плотном снежном покрывале. На пути с небес на землю хлопья ударялись об эти очажки света и, недолго мерцая, присоединялись к своей собравшейся братии.

Велси, открыв дверь, помахала мне, и Фритц проводил меня до входа. Поклонившись Велси, он удалился к Мерседесу, и, как только машина развернулась на дороге, хозяйка закрыла дверь от ветра.

ДЖ.Р.: Вот это буря, а?

ВЕЛСИ: О Боже, да. Сюда, снимай пальто. Давай.

Я снова раздеваюсь, но в этот раз меня так увлек запах, доносившийся с кухни, что я почти не заметила, как исчезла моя парка.

ДЖ.Р.: Что это? (вдыхаю) Ммм…

ВЕЛСИ: (вешает пальто и бросает пару мокасин от Л.Л. Бин к моим ногам). Снимай ботинки.

ДЖ.Р.: (скинув ботинки, засовываю ноги в – ах, блаженство – в мягкую овечью шерсть) Пахнет имбирной приправой?

ВЕЛСИ: Тебе достаточно тепло в этом свитере? Принести еще один? Нет? Ладно. Только скажи, если передумаешь. (Направляется на кухню, к плите). Это для Джона.

ДЖ.Р.: (Иду следом) Он дома? Из-за бури отменили занятия?

ВЕЛСИ: (Поднимает крышку с кастрюли) Да, но он в любом случае был не в состоянии на них пойти. Дай мне быстренько закончить, а потом мы пойдем к Тору.

ДЖ.Р.: Джон в порядке?

ВЕЛСИ: Будет. Присаживайся. Хочешь чаю?

ДЖ.Р.: Нет, спасибо.

Кухня выполнена в вишневом цвете, из гранита, с двумя блестящими печами, плитой с шестью конфорками и холодильником Sub-Zero, подобранным к мебели. Возле оконной ниши стояли стол и стулья из металла и стекла, и я села на ближайший к плите стул. Волосы Велси сегодня были высоко собраны, и, перемешивая рис в кастрюле, она выглядела словно супермодель из рекламы элитных кухонь. Живот под ее свободным черным свитером казался немного больше, чем когда я видела ее в последний раз, и ее руки постоянно касались его, медленно поглаживая. Она светилась здоровьем. Буквально сияла.

ВЕЛСИ: Слушай, вот как обстоит дело с вампирами. Мы не можем подцепить человеческие вирусы, но у нас есть свои. И в это время года, как и в человеческих школах, ученики заболевают. Вчера вечером Джон пришел с ломотой и больным горлом, а днем проснулся с лихорадкой. Бедняжка. (Качает головой). Джон…особенный ребенок. Действительно особенный. И я рада, что он сейчас дома со мной – я просто хочу, чтоб это было по другой причине. (Смотрит на меня.) Знаешь, это так странно. Долгое время я поступала по-своему… выходя замуж за Брата, ты не теряешь своей независимости. Но с тех пор как Джон начал жить здесь, дом кажется пустым, когда его нет. Я не могу дождаться, когда он придет домой из тренировочного центра.

ДЖ.Р.: Я тебя понимаю.

ВЕЛСИ: (Снова поглаживает живот) Джон говорит, что он дождаться не может, когда здесь появится малыш – он хочет помогать мне. Наверное, в приюте, где он рос, он любил следить за младшими.

ДЖ.Р.: Знаешь, должна сказать, выглядишь ты превосходно.

ВЕЛСИ: (Закатывает глаза) Ты так любезна, но я уже огромная словно дом. Не представляю, какого размера я буду перед рождением малыша. Пока же… все хорошо. Малыш все время двигается, но я чувствую себя здоровой. Моя мама… у нее хорошо прошло с детьми. У нее было трое, можешь в это поверить? Трое. И это произошло до появления современной медицины для моей сестры и брата. Так что думаю, я буду, прямо как она. Моя сестра тоже хорошо родила. (Смотрит на кастрюлю). Я постоянно напоминаю об этом Тору, когда он просыпается посреди дня. (Выключает плиту и достает порционную ложку из ящика). Будем надеется, что сейчас Джон поест. У него не было аппетита.

ДЖ.Р. Ну, а что ты думаешь насчет свадьбы Рэйджа?

ВЕЛСИ: (Накладывает рис в чашку) О, Боже мой, я люблю Мэри. И думаю, это прекрасно. Все это. Хотя Тор уже готов прибить Голливуда. Рэйдж… Плохо воспринимает приказы. Черт, все они. Братья… как шесть львов. Они не могут постоянно ладить. И задача Тора – держать их вместе, но это сложно… особенно с Зейдистом, таким, какой он есть сейчас.

ДЖ.Р. Роф сказал, он буйствует.

ВЕЛСИ: (качает головой, подходит к холодильнику) Белла… я молюсь за нее. Молюсь каждый день. Ты понимаешь, что прошло уже шесть недель? Шесть недель. (Подходит с пластиковым контейнером и ставит его в микроволновку). Я не представляю, что эти лессеры… (Прочищает горло, затем нажимает кнопки, и тихий пищащий звук разносится по комнате) Хм, ладно. Тор даже не пытается образумить Зи. Никто из них. Будто с ее похищением в нем что-то перевернулось. В некотором смысле – я знаю, это прозвучит плохо – я хочу, чтобы Зи нашел ее тело. Иначе не будет этому конца, и он полностью сойдет с ума к Новому году. И станет более опасным, чем сейчас. (Микроволновка останавливается и пищит)

ДЖ.Р. Ты думаешь это… не совсем уверена в слове… может быть, изумительно, что он так беспокоится об этом?

ВЕЛСИ: (поливает имбирным соусом рис, кладет контейнер в посудомоечную машину, затем достает салфетку и ложку) Просто ошеломительно. Сначала, это вселяло надежду… ну знаешь, что он заботится о ком-то, о чем-то. Сейчас? Я еще больше волнуюсь. Не думаю, что это ситуация закончится хорошо. Вообще. Давай, пошли в комнату Джона.

Выходя из кухни, я последовала за Велси через длинную гостиную, выполненную в превосходном смешении архитектурных деталей, старинной мебели и предметов искусства. На противоположном конце мы вошли в спальное крыло. Комната Джона была последней, прямо перед хозяйской спальней, прилегающей к левой стороне дома. Подойдя ближе, я услышала…

ДЖ.Р. Это…

ВЕЛСИ: Ага. Марофон Годзиллы. (Толкает дверь и тихо произносит). Привет. Ну как вы здесь?

Спальня Джона была темно-синего цвета: и конторка, и передняя спинка кровати, и письменный стол из гладкой древесины были похожи на работы Фрэнка Ллойда Райта. Я увидела Джона на кровати, лежащим на боку, его кожа была такой же бледной, как и белые простыни под ним, а щеки горели от жара. Глаза были плотно зажмурены, и он дышал через рот с тихим сопением. Тор сидел рядом с ним, прислонившись к спинке кровати, и на фоне огромного тела Брата Джон выглядел двухлетним ребенком. Рука Тора была вытянута, и Джон держался за нее.