Элена покачала головой:

– Отлично, но давайте измерим давление на другой руке. Вынуждена попросить Вас снять рубашку. Доктор захочет взглянуть, как далеко зашла инфекция.

Губы Ривенджа изогнулись в улыбке, когда он потянулся к первой пуговице.

– С превеликим удовольствием.

Элена быстро отвела взгляд.

– Знаешь, я не стеснительный, – сказал он своим низким голосом. – Можешь смотреть, если нравится.

– Нет, спасибо.

– Жаль. – А потом добавил порочным тоном. – Я не против, чтобы ты смотрела на меня.

Когда от стола для осмотра донесся шорох шелка, скользящего по коже, Элена занялась просмотром карты, перепроверяя и без того точные факты.

Так странно. Она не слышала от других медсестер, чтобы он вел себя как повеса. На самом деле, он почти не разговаривал с ее коллегами, отчасти, именно по этой причине они так нервничали рядом с ним. Но с ней? Он говорил возмутительно много и всегда пробуждал… совсем непрофессиональные мысли.

– Я готов, – сказал он.

Развернувшись, Элена приклеилась взглядом к стене за его головой. Грудь Ривенджа была великолепной, кожа теплого, золотистого оттенка, мускулы четко очерчивались, несмотря на расслабленность во всем теле. На обеих сторонах груди виднелись татуировки в виде красных пятиконечных звезд, и Элена знала, что у него были и другие. Потому что пару раз глянула мельком.

Скорее таращилась на него.

– Ты осмотришь мою руку? – тихо спросил он.

– Нет, этим займется доктор. – Она ждала, что парень снова ответит «жаль».

– Думаю, с тобой я уже достаточно использовал это слово.

Сейчас ее глаза встретились с его. Чтение мыслей – редкое явление среди вампиров, но почему-то Элена совсем не удивилась тому, что этот мужчина входил в малочисленную, редкую группу.

– Не будьте грубым, – сказала она.

– Мне жаль.

Едва ли, судя по тому, как приподнялся уголок его рта.

Боже, его клыки были острыми. Ровными и белыми.

Элена обернула манжету вокруг его бицепса, вставила черные трубки стетоскопа в уши, и принялась измерять давление, баллон с тихим шипением накачивал манжетку воздухом.

Пациент смотрел на нее. Он всегда смотрел на нее.

Элена отступила назад от мужчины.

– Не бойся меня, – прошептал он.

– Я не боюсь.

– Лгунья.

***

Эта медсестра ему нравилась именно ее он хотел видеть каждый раз, как приезжал в клинику. Он не знал ее имени, но мысленно называл лулс, потому что она была прекрасна, серьезная и красивая, умная.С исходившими от нее флюидами Пошел-К-Черту. И это заводило.

В ответ на «лгунью», ее глаза цвета ириса сузились, и она открыла рот, будто собиралась осадить его. Но потом взяла себя в руки, возвращаясь к профессиональной этике.

Жаль, на самом деле.

– Сто шестьдесят восемь на девяносто пять. Высокое. – Она сильным и быстрым движением дернула на себя язычок манжетки, без сомнения жалея, что это была не его кожа. – Думаю, твое тело пытается бороться с заражением в руке.

О да, его тело боролось, но с тем, что он вкалывал себе. Его симпатская сторона противостояла дофамину, а импотенция, приходящая с лекарствами, еще не отметилась на работе.

Его член в брюках был тверд, как бейсбольная бита.

Черт, наверное, было бы лучше, чтобы пришла другая медсестра. Было достаточно сложно находиться рядом с Эленой, когда он был в своем «нормальном» состоянии.

Этой ночью он был очень далек от нормальности.

КОНЕЦ