Потеря Тима потрясла ребят и вскоре повлекла за собой еще одно несчастье. Несколько членов организации, в том числе Мартин и Стенли, потребовали перейти к более смелым действиям против волшебников.

– Мы можем подстеречь их на Уайтхолле, когда они все съезжаются в Парламент, – говорил Мартин. – Или напасть на Деверокса, когда тот будет покидать свой замок в Ричмонде. Если они останутся без премьер-министра, это их здорово расшевелит. Сейчас нужно устроить им встряску, чтобы поднять народ.

– Рано еще, – брюзгливо отвечал мистер Пеннифезер. – Мы пока слишком мало знаем. А теперь убирайтесь, оставьте меня в покое.

Мартин был худощавый, темноглазый парень с тонким, прямым носом. Китти никогда прежде не встречала настолько напряженного человека. Ей говорили, что его родители погибли от рук волшебников, но при каких обстоятельствах, Китти так и не узнала. Мартин никогда не смотрел в глаза тому, с кем разговаривал; всегда немного вниз и вбок. Каждый раз, как мистер Пеннифезер отвергал его очередное предложение, Мартин поначалу страстно спорил, а потом вдруг уходил в себя, и лицо у него делалось каменное, словно ему было не под силу выразить всю силу обуревавших его чувств.

Через несколько дней после гибели Тима Мартин не явился на вечерний сбор. А когда мистер Пеннифезер зашел к себе в кладовую, то обнаружил, что потайной чулан открыт и один из шаров с элементалями исчез. Несколько часов спустя произошло нападение на парламент. Шар с элементалями был брошен в самую гущу членов парламента, несколько человек погибло. Сам премьер-министр чудом избежал смерти. А труп юноши на следующий день вынесло на галечную отмель Темзы.

Мистер Пеннифезер недели на две сделался еще более замкнутым и раздражительным, чем обычно. В магазин он почти не спускался, кроме как по делам Сопротивления. Энн докладывала, что он с головой ушел в свои ворованные книги по магии.

– Он хочет раздобыть более эффективное оружие, – говорила она. – До сих пор мы все порхали по верхам. Если мы хотим отомстить за Тима и Мартина, нам нужны более глубокие познания.

– Но сумеем ли мы справиться с ними? – возразила Китти. Тим ей особенно нравился, и его гибель потрясла девочку. – Эти книги написаны на сотне языков! Он в них ничего не разберет.

– Он нашел одного человека, – сказала Энн. – Такого, кто сумеет нам помочь разобраться.

И действительно: примерно в это же время к группе присоединился новый человек. Мистер Пеннифезер очень ценил его мнение.

– Мистер Хопкинс – ученый, – сказал он, представляя его остальным. – Очень сведущий человек. Он неплохо разбирается в тайнах этих проклятых волшебников.

– Я делаю все, что в моих силах, – скромно сказал мистер Хопкинс.

– Он служит клерком в Британской библиотеке, – продолжал мистер Пеннифезер, похлопав его по плечу. – Как-то раз я едва не попался, пытаясь… хм… присвоить книгу по магии. Мистер Хопкинс защитил меня от охраны, дал возможность уйти. Я был благодарен, мы разговорились. Никогда еще я не встречал настолько образованного простолюдина! Он многому научился, читая хранящиеся там тексты. Увы, несколько лет тому назад его брата убил демон, и он, как и мы, стремится отомстить. Он знает… Сколько языков вы знаете, Клем?

– Четырнадцать, – ответил мистер Хопкинс. – И семь диалектов.

– Вот! Видели? Увы, он, в отличие от нас, не обладает устойчивостью к магии, однако его познания способны очень сильно помочь нам в борьбе.

– Я сделаю, что смогу, – сказал мистер Хопкинс.

Сколько Китти ни пыталась вспомнить, как выглядит мистер Хопкинс, она каждый раз обнаруживала, что это на удивление трудно. Не то чтобы в нем было что-то необычное – на самом деле, как раз напротив. Нетрудно было вспомнить, что волосы у него прямые, мышиного цвета, что лицо у него гладкое и чисто выбритое. Но молод он или стар – сказать было не так-то просто. Мистер Хопкинс не имел никаких особых примет, странных привычек или особенностей выговора. В целом, можно сказать, в этом человеке было нечто настолько забываемое, что, даже находясь в его обществе, когда он о чем-то говорил, Китти ловила себя на том, что не обращает на него внимания: слова слышит, а о том, кто их говорит, совершенно не думает. Весьма любопытная особенность.

Поначалу прочие члены организации относились к мистеру Хопкинсу с некоторым подозрением, в первую очередь потому, что он, не обладая устойчивостью к магии, не участвовал в их вылазках за артефактами. Однако его сильной стороной была информация – и он быстро доказал остальным, что мистер Пеннифезер пригласил его не зря. Работа в библиотеке – и, возможно, его удивительная неприметность, – давала ему возможность подслушивать разговоры волшебников. В результате ему нередко удавалось предсказывать их передвижения, что позволяло совершать налеты на их владения, пока их самих не было дома. Он слышал разговоры об артефактах, недавно приобретенных у Пинна, что давало мистеру Пеннифезеру возможность организовывать максимально выгодные грабежи. А главное, мистер Хопкинс сообщил им изрядное количество новых заклинаний, что позволяло шире использовать новое оружие. Его советы были столь точны, что вскоре все привыкли полагаться на них безоговорочно. Мистер Пеннифезер оставался лидером организации, однако же ум мистера Хопкинса сделался для них путеводной звездой.

Шло время. В пятнадцать лет Китти, как и все, закончила школу. Школа дала ей начальное профессиональное образование, однако же монотонная работа на фабрике или должность секретарши, которую предлагало ей государство, Китти не устраивали. Ей представился приятный выход: по предложению мистера Пеннифезера, и к большому удовлетворению своих родителей, Китти сделалась продавщицей в его магазине. Она научилась вести бухгалтерские книги, резать ватман и сортировать кисти по десяти сортам волоса. Платил мистер Пеннифезер немного, но Китти все устраивало.

Поначалу ей нравилось участвовать в тайных и опасных акциях. Она ощущала приятный трепет в груди, проходя мимо государственных служащих, торопливо замазывающих какой-нибудь очередной лозунг, или видя в «Тайме» возмущенный заголовок с жалобой на новое похищение. Через несколько месяцев она, чтобы избавиться от родительского надзора, сняла себе комнатку в запущенном многоквартирном доме в пяти минутах ходьбы от магазина. Она чуть ли не круглыми сутками была на ногах: днем работала в магазине, ночью совершала вылазки с товарищами; лицо ее сделалось бледным, а взгляд – жестким от постоянной угрозы провала и потерь. Не проходило и года без очередной катастрофы: Еву убил демон в доме в Мэйфэре – ее устойчивости оказалось недостаточно, чтобы выстоять перед его нападением; Глэдис погибла во время пожара на складе, начавшегося от оброненного шара.

Круг сужался. Внезапно возникло ощущение, что власти пытаются их выследить. Новый волшебник Мэндрейк взялся за дело всерьез: ребята видели демонов в обличье детей, которые расспрашивали про Сопротивление и предлагали на продажу магические артефакты. В пабах и кафе появились шпионы-люди, обещавшие хорошо заплатить за сведения об организации. На собраниях в подсобке магазина воцарился дух осажденной крепости. Старик сдавал и делался все раздражительнее, а его юные помощники – все беспокойнее. Китти видела, что надвигается кризис.

И тут состоялось судьбоносное собрание, на котором перед ними была поставлена куда более серьезная задача, чем прежде.

– Идут!

Стенли караулил у решетчатого окошка в двери, следя за торговым залом магазина. Он стоял там уже довольно долго, напряженный и неподвижный. Теперь он оживился, отодвинул засов, распахнул дверь. И отступил в сторону, сдернув с головы кепку.

Китти услышала знакомое приближающееся постукиванье трости. Она встала со стула и потянулась, разминая застывшую, ноющую спину. Остальные тоже встали. Фред потер шею и выругался себе под нос. В последнее время мистер Пеннифезер стал больше обычного настаивать на соблюдении мелких условностей.