Пока светлые глаза оценивали каждую ссадину и изменение цвета на коже, она, наконец, осознала, что гладиатор обнажила много кожи. Всю, фактически. Зрелище, приятное глазу, даже несмотря на то, что она не достаточно хорошо себя чувствовала, чтобы сполна оценить его. Судя по мурашкам, покрывающим ее тело, раб замерзла.

- Решила отныне разгуливать голой?

Щеки раба стали горячими.

- Я... не знала, где мои... где ты держишь туники своих рабов.

Завоеватель смотрела на раба. Они стояли в комнате, заполненной одеждой из стран, протянувшихся до самого восходящего солнца, которую хозяйка и за год бы не сносила.

- Посмотри вокруг. Здесь туники всех цветов и форм, которые можно себе представить.

- Они твои, не...

- Не подходящие?

- Не мои.

Завоеватель выгнула бровь. Будь она проклята, если купила не самого гордого и упрямого раба во всем Средиземноморье.

- Не стоит рабу столь ревностно относиться к своим принадлежностям, когда все они могут быть моментально отобраны.

- Даже римские рабы могут иметь собственность. – Фраза покинула ее губы раньше, чем Леопард успела прикусить язык. Она привычно повернула голову, ожидая удара, но пристальный взгляд, горящий из-под темных бровей, заставил ее отказаться от этого.

Она стояла молча, слишком удивленная, чтобы возразить, пока момент не прошел, превратившись в неуклюжую тишину.

- Там... там сзади сундук с твоими вещами.

Не эти слова она собиралась произнести. В замешательстве она отвела взгляд, когда Леопард поклонилась и пошла к дальней стене. Смущенная тем, что не сказала рабу, где хранит ее вещи. Смущенная собственным предположением о том, что спать рядом с ней обнаженной было выбором раба. Смущенная тем, что ее снова победила в споре гладиатор, которая питала отвращение к разговорам вообще.

Но здесь, в полумраке гардеробной среди ночи не было свидетелей ее унижения, если не считать стони ярдов тканей. К ее удивлению, ее губы сами собой растянулись в улыбке.

Гладиатор дернулась и зашипела, удивленно глядя на свою ладонь. Почти сразу взгляд ее переместился, и она подняла из сундука диск стали и золота.

Завоеватель немедленно пошатываясь двинулась к ней.

- Положи это обратно. Ты порезалась? Дай посмотрю. – Габриель покорно протянула ей руку. Ничего. Зена развернула ладонь к свету. – Я не вижу...

Гладиатор выпрямила пальцы, отчего рана на ладони открылась, столь чистая и глубокая, что плоть даже не сразу начала кровоточить. Леопард удивленно моргнула.

- Острый.

Пока взгляд воина метался по сторонам, в поисках кусочка ткани, она мысленно проклинала собственную небрежность.

- Это не тот сундук. Положи его обратно. Будь он проклят. – Когда Зена снова посмотрела на лежащую в ее руке ладонь, кровь уже успела образовать там небольшое озерцо и начала переливаться, создавая на полу узор из капель. Воин прижала к ране первое, что попало ей под руку – бесценную, подбитую горностаем мантию из Скандинавии.

Гладиатор подняла диск к свету, забыв о раненой руке.

- Что это?

- Шакрам. Сожми руку в кулак.

Она выполнила приказ.

- Оружие?

Воин протиснулась мимо нее, зарылась в тот же самый сундук, чтобы вытащить из-под кож и брони полотняный мешочек.

- Дай его мне. – Выхватив диск из руки раба, Зена бросила его обратно в сундук. – Сядь. Прижми здесь. Сильнее. – Воин присела рядом с Леопардом, прижав большой палец той к сгибу ее же локтя. Затем она достала из мешочка иглу и нить.

Габриель побледнела.

- Это необходимо?

- А я-то думала, что ты несгибаемая.

Леопард отвела взгляд, слишком гордая, чтобы ответить, и разжала руку. Зена принялась за работу, игнорируя то, как гладиатор вздрагивала и дергалась при каждом движении иглы слоновой кости. Страдания были написаны на лице Габриель, когда игла врезалась глубже.

- Откуда он у тебя?

- Что откуда?

- Шакрам.

Леопард могла быть раздражающе целеустремленной. Завоеватель сжала зубы, сосредоточившись на работе.

- Не дергайся, прах побери.

Ее пациентка вздрогнула, напрягла мышцы, стараясь не шевелиться.

- Говори со мной. Расскажи мне историю.

- Я не рассказываю истории.

Габриель издала сдавленный звук, горло ее перехватило.

- Пожалуйста. Это адски больно. Говори что-нибудь. Не важно что.

Зена вздохнула, передвинула свечу ближе, чтобы было лучше видно.

- Это был подарок. От Ареса.

- Бога?

- Торговца лошадьми. Да, бога.

Когда тишина стала оглушительной, раб заерзала на месте, подтянула колени к груди.

- Ты используешь его?

- Больше нет. Некоторые подарки слишком дорого стоят.

Леопард смотрела на Зену, которая сосредоточенно зашивала ее рану.

- Чего он стоил тебе?

Боги, ее вопросы когда-нибудь станут легче? Завоеватель задумалась над этим.

- Моей души.

Вздох.

- Зена, я сожалею... насчет допроса.

- Сожалеешь о чем?

- О том, что я вообще это предложила.

Новая волна тошноты. Зена сглотнула, удерживая желудок на месте.

- Слишком трудно для тебя?

Гладиатор покачала головой.

- Слишком трудно для тебя.

Воин сузила глаза.

- Ничто не слишком трудно для Завоевателя.

Леопард пожала плечами.

- Возможно. Но некоторые вещи могут быть слишком трудными для Зены.

Воин отклонилась назад, взгляд ее стал холодным и жестким.

- Если тебе есть, что сказать, говори.

Смелость гладиатора растаяла под ярким синим взглядом. Габриель вдруг нашла ужасно интересным рисунок на ткани, собираясь с силами.

- Это лицо, которое было на тебе там, этот Завоеватель. Я думаю, что она убивает тебя.

Мгновенно, ее рука сжала горло раба. Она была настолько разъярена, что едва могла выдавливать слова.

- Ты никогда... не скажешь это мне... или кому-нибудь другому... снова. Ясно?

Ее зубы были сжаты, вены на лбу вздулись. Раб кивнула.

Она разжала руку, голова плыла в море эмоций. Красный гнев отступил, сменившись черным страданием. Боги, она чувствовала себя больной. Леопард потерла горло, закрыла глаза, пряча гнев и боль. Зена чувствовала их, и не могла заставить себя поднять взгляд. Она, Разрушитель Наций, не могла смотреть в глаза раба.

- Я не хотела делать это.

Раб ничего не ответила, угрюмо глядя в сторону.

- Габриель, мне жаль. Я не знаю, почему я так отреагировала... - Ложь застряла в горле. Она знала почему. Она вновь слышала этот голос – тот, что убеждал ее убить эту женщину прежде, чем она все разрушит – шепчущий ей сейчас. «Прикончи ее. Раздроби ей горло. Сломай ей шею.» Она осела на пол. – Мне искренне жаль.

Секунды текли в напряженной тишине. Наконец, гладиатор заговорила.

- Что насчет Терреи?

Зена моргнула.

- Что?

Габриель прочистила саднящее горло.

- Террея. Почему ты послала за ней? Каков твой план?

Она перевела дыхание.

- Нет никакого плана. Она не в безопасности в темнице. Она не в безопасности нигде, если я не могу присмотреть за ней.

Длинный вздох.

- Я могла бы присмотреть за ней.

- Нет, если ты не станешь защищаться, когда Королева придет по твою душу. – Глядя на шокированное лицо гладиатора, Зена провела суставом пальца по фиолетовому фингалу, окружающему ее глаз. – Я оставляю тебя в больнице на две ночи, а ты выходишь в таком виде? Да ладно. Или она сделала это, пока ты спала, или ты ей позволила. Почему?

Габриель неловко опустила взгляд.

- Моя первая попытка вмешательства во внешнюю политику. Ты сказала, что я должна начать действовать как лидер.

- Так вот каково твое представление о внешней политике? Позволить ей перекроить твое лицо?

Габриель пожала плечами.

- Все не так плохо. Я могла справиться с этим. Она нуждалась в этом.

- И как прошло?

- Больше она не пыталась.

- Ага. – Воин задумалась над этим. – Думаешь, в моем случае это сработает?

Крошечная улыбка коснулась губ гладиатора.