– Тогда нам придется отпустить их, – сказал Грант своей сестре, пожав плечами.

– Как будто бы им удалось помешать нам, – пробормотала Руфь.

Бетани ухмыльнулась и, склонившись к самому уху свекрови, прошептала:

– Энни хочет поехать с нами.

– Энни! – во всеуслышание провозгласила пожилая дама. – Превосходная идея!

Упоминание имени дочери немедленно привлекло внимание Гранта.

– Что это вы там говорите об Энни?

– Вчера ночью она позвонила мне и попросилась с нами в поездку.

Произнеся это, Бетани ожидала возражений от бывшего мужа, но он лишь широко улыбнулся и заявил:

– Мама права. Действительно превосходно, что девочка отправится вместе с вами.

Бетани сочла его заявление интересным. Она-то полагала, что, узнав об участии в поездке дочери, Грант станет настаивать на том, чтобы они полетели на самолете.

Робин взирала на брата как на умалишенного.

– Сдаюсь, – наконец сказала она, подхватывая свой дипломат и сумочку. – Вижу, что я участвую в заведомо проигрышной битве. У меня назначена встреча, поэтому нет смысла дольше здесь находиться. – С этими словами она поспешила к двери.

– Робин! – крикнула ей вдогонку Бетани.

– Что? – рявкнула та, разворачиваясь, словно маленький вихрь.

– Не хочешь ли пожелать нам с твоей мамой хорошей поездки?

Но Робин лишь закатила глаза и пулей вылетела из дому, громко хлопнув дверью.

Едва сестра ушла, Грант стал безудержно хохотать:

– Ну, она явно пребывает сегодня не в лучшей форме, как считаете?

Бетани обняла свекровь, которую била дрожь:

– Все хорошо, Руфь. Нас ожидает сказочное путешествие.

Грант подождал, пока женщины разомкнут объятия, прежде чем сказать:

– Ты не упоминала об этом вчера, когда мы ужинали. – В голосе его слышались укоряющие нотки.

– Зачем бы мне было это делать?

– Ты планируешь поездку через всю страну с моей матерью, – произнес он. – Тебе не кажется, что нам с Робин следовало бы об этом знать?

Это было повторение разговора, который состоялся между Бетани и Энни.

– Решение о том, рассказывать вам или нет, должна была принять сама Руфь, – заявила она, не намеренная выслушивать критику из уст бывшего мужа.

Грант вскинул брови, но ничего больше не сказал.

– Я боялась, что Робин поднимет шум, – сказала Руфь. – Теперь понимаю, что мне следовало держать рот на замке.

Бетани подумала, что было бы лучше, если бы свекровь позвонила детям уже по пути во Флориду, но тогда это было бы слишком похоже на закулисные интриги.

– Мне бы хотелось попросить вас кое о чем, – произнес Грант, явно решивший применить дипломатический подход. – Мне было бы гораздо спокойнее отпускать вас троих в путь, если бы вы пообещали звонить мне хотя бы раз в день.

– Конечно, мы так и сделаем, – тут же заверила его Руфь, стремясь как можно скорее примириться хотя бы с одним из своих детей.

– Обещаешь? – Грант адресовал свой вопрос Бетани.

– Уверена, что Руфь и Энни с радостью станут держать тебя в курсе событий, – отрывисто ответила она, явно не желая добавлять в этот список собственное имя. Мысль о том, чтобы ежедневно звонить своему бывшему мужу, вовсе не приводила ее в восторг, несмотря на то что он поддержал их предприятие.

Грант продолжал смотреть ей прямо в глаза.

– Я стану волноваться, если не буду точно уверен, что у трех самых важных в моей жизни женщин все хорошо.

– Мы будем на связи, – неохотно сказала Бетани.

– Благодарю.

Несколько минут спустя Бетани уехала, направляясь в свой офис, но выбросить Гранта из головы ей так и не удалось. Она была благодарна ему за то, что он не встал на сторону сестры. Похоже, он искренне беспокоится за мать, Энни и ее саму. Она дала ему крошечную надежду, что их воссоединение возможно, и тот факт, что эта идея не вызывала у нее отвращения, явно являлся хорошим знаком.

Оказавшись в своем кабинете, Бетани отдала все необходимые распоряжения, чтобы со спокойной совестью уехать на несколько недель. Домой она вернулась в пять часов, немного расстроенная тем обстоятельством, что жилище ее пусто. Она не могла не гадать, что бы она чувствовала, зная, что ее ожидает Грант с бокалом вина и приветственной улыбкой на губах.

– Поверить не могу, что мы все-таки отправились в путешествие! – восхищенно воскликнула Руфь, когда они достигли горного прохода Сноквалми в Каскадных горах. Они находились примерно в часе езды от Сиэтла, двигаясь на восток.

Руфь, развернувшая на коленях карту, предоставленную Американской автомобильной ассоциацией, взяла на себя обязанности штурмана, в то время как Бетани была за рулем. Энни устроилась на заднем сиденье и вела себя подозрительно тихо с тех пор, как они покинули Сиэтл. Бетани понимала, что Вэнс глубоко ранил чувства ее дочери. Его решение отправиться в Европу на год, не потрудившись даже поставить ее в известность, девушка, несомненно, расценила как самое настоящее предательство. Бетани надеялась, что время, проведенное с мамой и бабушкой, поможет Энни оправиться от этого потрясения. Девочка еще очень молода. Со временем она поймет, что уход Вэнса был лучшим решением в данной ситуации.

Бетани вспомнила тот день, когда сообщила родителям о своем намерении выйти замуж за Гранта. Они настаивали, чтобы она прежде закончила учебу, ведь до получения диплома ей оставался всего один семестр. Отец считал, что со свадьбой можно повременить. Бетани, однако, не желала ничего слушать, не желала ждать. Она мечтала лишь об одном – поскорее стать женой Гранта. Она отказалась разлучаться с ним, ведь университет находился в городке Пулман на востоке штата Вашингтон, в то время как Грант работал в Сиэтле. Бетани решила, что завершит образование позднее, но так никогда этого и не сделала.

Оглядываясь назад, она могла смело заявить, что все вышло хорошо, но кто знает, как сложилась бы ее жизнь, закончи она все же университет. Одно Бетани знала наверняка: если бы у нее была хоть какая-то профессия или навыки работы, она не чувствовала бы себя столь уязвимой, когда Грант бросил ее, подав на развод.

Ситуация с Энни в любом случае была несколько иной. Она закончит университет в следующем году и получит степень магистра делового администрирования. Работая в «Праздниках Бетани», ее дочь приобретает бесценный опыт, который сослужит ей в будущем хорошую службу.

Энни поерзала на заднем сиденье и зевнула. Вынув из ушей наушники своего айпода, она с наслаждением потянулась, выгнув спину.

– Где мы сейчас? – поинтересовалась она.

– Только что миновали горный проход, – ответила Бетани.

– Уже?

– Ты заснула?

– Полагаю, что да, – печально пробормотала девушка. – В последние несколько ночей мне глаз не удавалось сомкнуть.

– Ах, милая, мне очень жаль.

– Вэнс, Мэтт и Джесси добрались до аэропорта благополучно, – сообщила Энни без всякой радости в голосе. – Они поехали на такси. Вэнс прислал мне эсэмэску, пообещал быть на связи.

Бетани подозревала, что стремление молодого человека к общению не продлится долго. Судя по тону дочери, та тоже это понимала. Первые несколько недель Вэнс действительно будет слать эсэмэски и звонить, но потом все его благие намерения и обещания пойдут прахом. Про себя Бетани радовалась этому обстоятельству, хотя ни за что не призналась бы в этом дочери.

– А где мы будем ночевать? – спросила Энни, подаваясь вперед и просовывая голову между сиденьями мамы и бабушки.

– У меня бронь в Спокане[8], – ответила Руфь.

– Спокан? – повторила девушка. – Но это же всего в пяти часах езды от Сиэтла. Разве мы не можем отправиться дальше?

Руфь посмотрела на Бетани:

– Когда я резервировала номера в гостиницах, то рассчитывала путешествовать в одиночку. Я решила, что мне стоит проводить за рулем не более шести-восьми часов в день, остальное время посвятив изучению достопримечательностей.