— Вы не согласны? — спросил Джордан, увидев движение Джека.

— Нет-нет, я полностью с вами согласен, — заверил его Джек, стараясь за словами скрыть свою ошибку — задумавшись, он потерял нить беседы.

— Я сказал, что лучшее время на далматинском побережье не лето, а осень. Вы не согласны?

— Полностью согласен, — повторил Джек. — В этом не может быть никакого сомнения.

Джордан милостиво вернулся ктеме, Карлен одобрительно кивнула, а Джек продолжал размышлять. Предположение, что Пейшенс Стэнхоуп погибла насильственной смертью, было пока недоказуемо. Пейшенс умерла от инфаркта миокарда, и в деле было замешано много врачей. Крэг, конечно, был не самой приятной личностью, но он, бесспорно, был одним из высококвалифицированных специалистов. Джордан никогда не смог бы ввести в заблуждение такое количество профессионалов, спровоцировав каким-то способом сердечный приступ у своей жены.

Поняв это, Джек вернулся на исходную точку. Управление судебно-медицинской экспертизы не даст ему разрешения на эксгумацию и аутопсию. Если вскрытие и будет произведено, то это сможет сделать только он сам. И лукавый циник Джордан Стэнхоуп ему в этом поможет. Джек обратится к нему как к истинному джентльмену, а они, как известно, должны служить образцом высокой морали и способствовать торжеству справедливости. Шансов на успех было не много, но ничего иного Джек придумать не мог.

Пока Джордан и Карлен выясняли, какое время года более всего подходит для посещения Венеции, Джек поставил на стол чашку, сунул руку в нагрудный карман и достал визитную карточку. Как только в разговоре возникла пауза, он наклонился и щелчком послал карточку по стеклянной столешнице на противоположную сторону.

— И что же мы тут имеем? — схватив наживку, спросил Джордан. Взглянув на карточку, он взял ее в руки. Карлен спросила:

— Что такое судебно-медицинский эксперт?

— Медицинский эксперт — человек, который получил университетское образование по специальности «судебная патология», — ответил Джек.

— Если я вас правильно понял, — сказал Джордан, — вы говорили, что намерены помочь в судебном расследовании, которое я, по правде говоря, нахожу чрезвычайно скучным.

— Но почему?

— Я думал, что это будет нечто захватывающее, напоминающее схватку боксеров, Вместо этого я вижу нудный спор двух адвокатов.

— Уверен, что я мог бы сделать процесс более интересным. — Джек сразу ухватился за возможность, которую невольно предоставил ему Джордан.

— А если конкретнее?

— Мне понравилось ваше сравнение суда с боем боксеров, но ваш поединок проходит скучно, потому что противники бьются с завязанными глазами.

— Странный образ. Бойцы не видят друг друга и поэтому бьют мимо цели?

— Именно! А лупят они мимо потому, что не имеют необходимой информации.

— Какая же информация им нужна?

— Они спорят о том, как лечили Пейшенс Стэнхоуп, не зная, что может сообщить по этому поводу сама Пейшенс.

— И что бы она нам поведала, получив такую возможность?

— Мы ничего не узнаем до тех пор, пока я ее не спрошу.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — вмешалась Карлен. — Пейшенс Стэнхоуп умерла и предана земле.

— Насколько я понимаю, он говорит о вскрытии.

— Именно это я и имею в виду.

— Неужели вы хотите ее откопать? — в ужасе спросила Карлен. — Какая гадость!

— Подобное происходит чаще, чем вы полагаете, — сказал Джек. — Со дня похорон прошло менее года. Я гарантирую, что мы можем узнать нечто новое, и бой боксеров, как вы назвали процесс, станет просто захватывающим.

— И что же вы можете узнать? — задумчиво спросил Стэнхоуп.

— Мы можем узнать, какую часть сердца поразил инфаркт, как он распространялся и что ему предшествовало. Узнав это, мы можем оценить адекватность полученной ею медицинской помощи.

Джордан, пытаясь осмыслить слова Джека, прикусил нижнюю губу, а перед Джеком мелькнула некоторая надежда. Предстояла еще долгая борьба, но, во всяком случае, Джордан не отмел идею об эксгумации с порога. Возможно, он еще не понял, что решение об эксгумации придется принимать ему.

— Но почему вы это предлагаете? — спросил Джордан. — Кто вам платит?

— Мне никто не платит. Со всей честностью могу сказать, что мной руководит чувство справедливости. В то же время присутствует и конфликт интересов. Моя сестра замужем за подзащитным, доктором Крэгом Бауманом.

Джек внимательно следил за выражением лица Джордана, ожидая увидеть проявление гнева или раздражения. Но он ошибся. Джордан спокойно обдумывал слова Джека.

— Я тоже за справедливость, — сказал он наконец, забыв на миг о своем мягком английском произношении. — Но мне кажется, что вам будет трудно соблюдать полную объективность.

— Да. Замечание справедливое, — сказал Джек. — Но если мне придется делать аутопсию, я сохраню все образцы для изучения их независимыми экспертами. Чтобы избежать конфликта, я готов пригласить на вскрытие нейтрального патологоанатома.

— Но почему тело не вскрыли сразу? — спросил Джордан.

— Аутопсию проводят далеко не всегда, — ответил Джек. — Если бы имелись сомнения в причине смерти, управление судмедэкспертизы дало бы команду произвести вскрытие тела. Когда умерла Пейшенс, никаких сомнений не возникло. У нее был инфаркт, и при ней находился ее лечащий врач. Если бы тогда можно было предположить, что последует судебный иск, аутопсию провели бы обязательно.

— Я не собирался возбуждать дело, хотя должен признать, что в ту ночь очень рассердился на вашего родственника. Он вел себя крайне заносчиво и обвинил меня в том, что я, умоляя немедленно отправить жену в больницу, не мог толком рассказать о ее состоянии.

Джек понимающе кивнул. Он читал об этом в письменных показаниях Джордана и Крэга, и у него не было ни малейшего желания вступать по этому поводу в дискуссию. Ему было прекрасно известно, что многие иски по обвинению во врачебной халатности появлялись лишь из-за недостатка взаимопонимания между стороной пациента и доктором или его персоналом.

— По правде говоря, у меня не было намерения обращаться в суд, пока ко мне не обратился мистер Энтони Фазано.

Джек стразу навострил уши.

— Вы хотите сказать, что инициативу проявили не вы, а адвокат?

— Совершенно верно. Он, так же как и вы, подошел к моему дому и позвонил в дверь.

— И уговорил вас предъявить иск?

— Да. При этом он приводил те же аргументы, что сейчас приводите вы. Он говорил о справедливости и о необходимости защитить людей от таких врачей, как доктор Бауман, и от так называемой concierge-медицины. Он был весьма настойчив, а его аргументы показались мне достаточно убедительными.

Джек был потрясен. Доверчивость, с которой Джордан принял слова адвоката, подорвала уважение, которое Джек начал испытывать к этому человеку. Но он тут же напомнил себе, что Джордан — актер, и проник в высшее общество при помощи брака. И весь его аристократизм и светскость — просто хороший камуфляж. Проведя подготовительную работу, Джек решил, что настало время снять засовы и выпустить на свободу все силы ада. Он и достал бланк. Положив его на стол перед Джорданом, он сказал:

— Для того чтобы я смог произвести аутопсию, вам надо всего лишь подписать эту форму. Все остальное я беру на себя.

— Что это за документ? — К Джордану вернулся его английский прононс. — Ведь я не юрист, — пояснил он и наклонился, чтобы поближе взглянуть на документ.

— Самый обычный бланк, — ответил Джек. На языке у него вертелся более едкий ответ, но он предпочел держать его при себе.

Реакция Джордана оказалась для Джека совершенно неожиданной. Джордан сунул руку в карман и достал оттуда не ручку, как надеялся Джек, а сотовый телефон. Быстро набрав номер, он откинулся на спинку дивана и, не сводя глаз с собеседника, стал ждать ответа.

— Мистер Фазано, — начал Джордан, переведя взгляд на роскошную лужайку, — судебно-медицинский эксперт из Нью-Йорка только что передал мне бумагу, которая может повлиять на ход процесса. Это согласие на эксгумацию и аутопсию тела Пейшенс. Прежде чем я поставлю свою подпись, мне хотелось бы, чтобы вы взглянули на документ.