«Но боюсь, мы сможем вам предложить пока только пятьсот фунтов за колонку…»

«Согласна», — выпалила Джаз, и обе засмеялись.

Ей прислали по факсу контракт, и в тот же день она его подписала. Джасмин изумило, как быстро начальство может все оформить, если оно действительно в тебе заинтересовано.

После звонка из «Ньюс» Джаз чувствовала себя замечательно, пребывала в полном восторге и была безмерно счастлива: ей хотелось одновременно плакать, летать и сделать что-то особенное. Наконец-то ее мечта сбылась. И тут она вдруг вспомнила, что надо обо всем рассказать Мадди.

— Ты оставляешь меня одну с Марком? — повторила Мадди.

— Ну, ты прекрасно управляешься с ним, — сказала Джаз ласково. — Более того, вот увидишь, когда я уйду, у него наверняка улучшится настроение.

— А злючка Элисон?

— Я думала, она тебе нравится.

— А сумасшедшая Миранда?

— Ага, кажется, я тебя понимаю, — ответила Джаз. Она не думала, что Мадди воспримет это так трагично. Чтобы подсластить пилюлю, Джасмин сказала, что она не прочь продолжать сотрудничество с «Ура!», но только либо на полставки, либо внештатно.

— Я сообщу об этом Агате, — вздохнула Мадди. — Надеюсь, я вернусь обратно живой.

И обе слабо улыбнулись.

— Поверить не могу, что ты меня оставляешь, — снова завела Мадди, и ее красные губки чуть задрожали.

Они вернулись в редакцию, где Мадди объявила всем об уходе Джаз. Завтра она сообщит об этом Агате: та сегодня целый день на разных совещаниях.

Марк тут же подошел к Джасмин. Миранда продолжала печатать.

— Марк, поздравь новую сотрудницу «Ньюс», — мрачно произнесла Мадди. Джаз никогда раньше не слышала, чтобы она говорила таким тоном.

— Значит, ты сматываешься ко всем чертям? — вместо поздравлений спросил Марк, опершись спиной о край своего стола и вытянув ноги. Рукава рубашки были закатаны по локоть, и Джаз заметила, как солнце высветило на его руках золотисто-рыжие волосы.

— Да. Теперь ты наконец сможешь здесь сквернословить, сколько влезет, — сказала Джаз.

Марк мрачно посмотрел на Мадди.

— Но не надейся, что мы не придем посмотреть спектакль, — сказала Мадди, меняя тему. — Мы явимся все с флагами.

«Боже, — подумала Джаз. — Я совсем забыла о спектакле».

На следующее утро Джаз пришла в ужас, раскрыв «Дэйли эхо» и обнаружив на развороте заголовок «НЕУЖЕЛИ ЭТО ПОСЛЕДНЯЯ СЧАСТЛИВАЯ СЕМЬЯ В НАШЕЙ СТРАНЕ?», прямо над фотографией ее счастливо улыбающегося семейства. Быстро просмотрев публикацию, девушка поняла, что там сплошные слухи и домыслы, приправленные парочкой высказываний Марты, с которой они явно беседовали по телефону не более двух минуты. Заканчивалась статья словами, выделенными жирным шрифтом: «Только в „Дэйли эхо“. Начиная со следующего месяца вы сможете читать постоянную колонку Джасмин Филд, победительницы журналистского конкурса». Их даже не волновало, что она не прислала еще свои работы. Может быть, они считают, что журналисты никогда ничего не присылают вовремя?

Господи, она ведь даже не давала им номера своего факса. А Мадди до сих пор не сказала о новостях Агате. Но ведь никакого контракта Джаз не подписывала. Более того, она не хочет работать на них, она хочет работать на «Ньюс».

Джасмин тут же позвонила маме.

— Ты читала уже «Дэйли эхо»?

— Да, — ответила Марта.

— Мама, когда ты успела с ними поговорить?

— Дорогая, да это, в общем-то, и разговором не назовешь, — сказала Марта немного взволнованно. — Кто-то позвонил и спросил, как я отношусь к награде, которую ты получила, и каково быть матерью трех знаменитых дочерей. Они представились организаторами конкурса и сказали, что это интервью нужно для их внутреннего журнала. Однако, — она усмехнулась, — я не говорила, что «прыгала до потолка от радости». Я никогда не употребляю таких сметных выражений. Боже упаси!

Джаз пришла в ярость. Она уже готова была позвонить Шарон Уестфилд и все ей высказать. А что дальше? Гораздо важнее было срочно позвонить Бриджит Кеннеди и объяснить, что все это чудовищная ошибка, а потом успеть извиниться перед Агатой, до того, как ее уволят.

Бриджит Кеннеди, к удивлению Джаз, отнеслась к этому довольно спокойно. Она давно знала Шарон Уестфилд:

— Она была замредактора, когда я работала в журнале «Смайл», — сказала она Джаз. — У Шарон мораль ужа на сковородке. Хотя она и хорошо знает свое дело. Не бери в голову.

И Бриджит тут же дала Джаз первое поручение. Здесь, кажется, ситуация даже пошла ей на пользу.

Теперь Агата. Дверь в кабинет была открыта и Джаз видела, что Агата сидит за своим столом и читает «Дэйли эхо». На нее глядело, улыбаясь, с фотографии, все семейство Филдов.

Джаз тихо постучала в дверь.

Агата подняла на нее глаза. Главный редактор молчала.

— Я могу все объяснить, — сказала Джаз.

Агата, скрестив руки, ждала.

— Я не собираюсь писать для «Дэйли эхо». Они меня об этом просили, но я даже не сообщила им номер своего факса. Это все ужасная ошибка.

Выражение лица Агаты стало чуточку более человечным.

— Ладно тогда, — сказала она. — А то я уж собиралась тебя уволить. — И она перевернула страницу газеты, больше не обращая внимания на Джаз.

Джасмин решила, что сейчас не время говорить о «Ньюс».

В полночь она начала писать для них свою первую колонку, поскольку все равно не могла спать. В половине второго ночи она отослала статью по электронной почте и выпила чаю с печеньем. После чего сладко проспала до половины седьмого.

На следующее утро ей позвонила Бриджит.

— Спасибо за колонку. Все очень хорошо. Мне особенно понравился ностальгический абзац о вашем споре с Джоузи о чемпионате «Евро-96». Вы говорите сестре, что футбол не связан с реальной жизнью, а она утверждает обратное, мол, футбол даже вошел в политику. Так, например, Джон Мейджер при встрече с Саутгейтом сказал, что тому нечего стыдиться за то, что он пропустил пенальти.

Джаз улыбнулась в трубку. А Бриджит продолжала: — И потом мне понравился конец, где вы пишете, что премьер-министр так и не дождался ответного комплимента, — напомнила она, словно Джаз сама не знала, чем закончила колонку и не помнила своих любимых шуток. Редактор громко засмеялась. — Политика, юмор, спорт, — прекрасно. Так держать, девочка!

Бриджит сказала, что это пойдет в ближайший номер и дала ей свой прямой телефон. Это все означало, что Джаз должна набраться храбрости и как можно быстрей рассказать новости Агате. О Шарон Уестфилд она старалась не думать.

Был воскресный вечер. Джаз. Джоузи и Джорджия отправились вместе, как тысячу лет назад, когда они были совсем юными, на последнюю актерскую вечеринку. Впервые за эти две, такие долгие недели Джаз была в отличном настроении. Джорджия непринужденно и мило общалась со всеми. Джаз видела, как Джек, увидев ее, окаменел в кухне с банкой пива в руках и натянутой улыбкой на лице. Уильям же порхал, как мотылек. Понятно, почему он явился на вечеринку, — подумала Джаз. — Сегодня ему нечего бояться, «ведь Гарри занят в спектакле».

Джаз представила всем Джоузи и терпеливо ждала, когда к ним подлетит Уильям. Она решила устроить ему испытание.

Долго ждать не пришлось.

— Привет. — Широко улыбаясь, он оглядел спутницу Джаз с ног до головы. Джоузи была такой же яркой, как Джорджия, и хотя за последние годы от постоянной усталости ее краски немного поблекли. Джаз знала, что ее сестра очень хороша.

Сначала, боясь подпасть под обаяние лучезарных глаз Уильяма и его милой улыбки. Джаз старалась не смотреть тому в лицо. Но вдруг она поняла, что этот человек уже не волнует ее, как раньше. Она представила его Джоузи, и Уильям пришел в полный восторг, узнав о существовании третьей сестры Филд. Джасмин пожалела, что заранее не предупредила Джоузи об Уильяме, но решила, что у нее еще будет такая возможность. Джаз сообщила Уитби, что ей посчастливилось достать билеты на спектакль Гарри, и ждала реакции. Уильям явно был удивлен. После минутной паузы он наклонился к Джасмин и сказал весело: