О том, что англичане спохватятся и попробуют отбить добычу, он не беспокоился. Начальству они позвонят обязательно. Но пока дозвонятся до американцев, выяснят, что никого те в аэропорт не посылали и даже не знают ничего о человеке, которого «их сотрудник» увел из-под носа МИ 6, пройдет много времени, Миронов с группой будут уже над Атлантическим океаном. В Буэнос-Айресе стоит побеспокоиться, но ведь англичанам еще нужно выяснить, куда увезли их добычу.

Билеты на тот же самый рейс взять удалось, хотя, когда они вошли в самолет, он оказался полон. Им в очередной раз повезло. Правда, сидеть пришлось в разных местах, но это уже были мелочи по сравнению с тем, что, несмотря на грубейшие просчеты парижской резидентуры, они все же продолжали выполнять задание.

Из вещей у новоявленного болгарина с собой была только сумка через плечо. Он объяснил это тем, что ему обещали возвращение в Париж через сравнительно короткий промежуток времени. Он даже особняк, в котором жил, продавать не стал. Евгений вздохнул про себя и подумал: «Блажен, кто верует». Хотя кто его знает, что начальству взбредет в голову… Может, когда-нибудь и отпустят бедолагу в его любимую Лютецию.

«Зоран Благоев» вел себя, что называется, тише воды, ниже травы. Послушно выполнял все то, что говорил ему Миронов шепотом, не устроил скандал на пограничном контроле, вошел в самолет, сел на указанное место. Ну, посмотрим, что будет дальше… Лететь все-таки долго.

Когда самолет оторвался от полосы и стал набирать высоту, Евгений наконец смог позволить себе вздохнуть с облегчением. Все время с момента, когда он понял, что перед ним не «соратники по оружию», а враги, майор находился в невероятном напряжении. Конечно, с большой степенью вероятности можно было утверждать, что лично с ним, как и с любым бойцом его группы, ничего страшного не случится. Но провалить задание, хотя бы и не по своей вине, – это очень плохо. Разумеется, англичане оружия применять не стали бы, не те у них нравы, чтобы размахивать пистолетами в центре Европы. Да и у американцев тоже. Это в странах третьего мира, где-нибудь в Латинской Америке или Африке, они решаются палить изо всех стволов и устраивать бешеные автомобильные гонки. В Европе им приходится соблюдать приличия. А значит, все может случиться весьма цивилизованно. Подойдут несколько местных ажанов вместе с людьми в штатском, проверят документы и попросят проследовать с ними «для выяснения» мелкого недоразумения». И все, прощай Варгас-Баррилоче-Благоев, а вместе с ним и десять с лишним миллионов американских долларов, так нужных подпольному движению в Чили. Кстати, а сколько это «с лишним»? Как бы ненавязчиво выведать это у «клиента»? Миронову, на самом деле, было плевать и на десять миллионов, и на «лишнее». Просто мозг, сконцентрированный до последних минут на происходящем, теперь искал отдыха и развлекался подобным образом.

Стюардесса катила по проходу тележку с бутылками, коробками и банками, предлагая напитки и деликатесы пассажирам. «Благоев» оживился.

– Возьмите мне виски, – попросил он Миронова. И, уловив замешательство того (будет тут замешательство, если почти вся валюта ушла на билеты и в кармане считанные купюры!), поспешно добавил: – У меня есть деньги, вот возьмите!

Бумажник, который он протянул Евгению, был довольно толст. Еще бы, бумажник-то – миллионера! Пока еще миллионера…

Не чинясь, Миронов достал несколько купюр, взял «клиенту» бутылку «Чивас Регаль» и пакет жареного арахиса на закуску, а себе и ребятам по банке пива «Хольстен». Монастыреву, принципиально не пьющему, была отправлена «Кока-Кола». «Благоев» не возразил. А что, законные контрибуции и репарации!

В то время как «клиент» дрожащими руками откручивал пробку и наливал себе в пластиковый стаканчик, Евгений вскрыл банку, отхлебнул замечательного пива и решил, что пора начинать разговоры. Табло «Не курить! Пристегнуть ремни» уже погасло, самолет набрал высоту и лег на курс, можно было достать сигарету. По салону над спинками кресел поднимались дымки, и Миронов подумал, как скучно и неуютно будет летать, когда курение в самолетах будет запрещено. Вон, даже «Аэрофлот» разрешает теперь подымить только на международных рейсах. А внутри страны – ни-ни, штрафуют!

Предложил сигарету «Благоеву», тот с благодарностью принял. Как-то не по-европейски опрокинул полстаканчика виски в рот и жадно затянулся. На орешки даже не взглянул. Допекли мужика.

– Страшно? – спросил Евгений, придвигаясь ближе.

Чилиец вздрогнул, диковато посмотрел на «конвоира».

– В каком смысле?

– Ну… – неопределенно повел дымящейся сигаретой Миронов. – Страшно в Чили лететь? Все-таки диктатура там, а вы столько лет дома не были.

– Оставьте, – сморщился «Благоев». – Какая там диктатура! Это все сказки вашей пропаганды… Я встречался с соотечественниками, только что приехавшими в Париж из Сантьяго. Ничего страшного на моей родине сейчас не происходит. В первые годы – да, было… напряженно. Но сейчас подобного нет и в помине!

После выпитого он раскраснелся, даже, кажется, немного воодушевился. «Выходит, мне и уговаривать его не придется? – не без удовольствия подумал Евгений. – Баба с возу!»

– Отчего же вы такой мрачный? И пьете… чрезмерно?

Чилиец повернулся к нему всем телом, дохнул алкогольными парами.

– А вам никогда не приходилось бросать все, что вы любите и отправляться в неизвестность? Да еще если при этом вас пытаются лишить честно заработанного?

– Ну, какая же это неизвестность? – не сдавался Миронов. – Чили – ваша родина, там наверняка ждут родные, друзья…

– Родина! – картинно вздел руки к потолку «Благоев». – Моя родина – Франция, и уже давно… Друзья и родные не помнят меня, а если и вспоминают, то считают мертвым! Я не поддерживал с ними контакты много лет. И вот теперь явлюсь неизвестно откуда и непонятно в каком качестве. Как, думаете, они меня встретят?

– С радостью! – убежденно сказал Евгений. – Что бы в мире ни происходило, но родные всегда остаются родными.

– Не знаете вы моих родных!.. – горько усмехнулся бывший помощник Альенде. – Родители-аристократы отреклись от меня, когда я пошел работать в команду президента. Уже тогда я стал для них мертвецом! А сейчас, после стольких лет молчания? Наверняка в фамильном склепе есть памятная табличка с моим именем.

Он налил себе еще немного в стаканчик, спросил:

– Хотите?

И, получив отрицательный ответ, выпил, на этот раз закусив орешками.

– Может быть, это и хорошо, что я буду жить в Чили под другой фамилией. В лицо после пластических операций меня не узнает и родная мать. Так что отпадает обязанность общаться с родными и бывшими друзьями. Обычный серенький бизнесмен, ничем из толпы не выделяющийся. А теперь еще практически без денег…

Вновь горькая улыбка скользнула по его губам. Миронов решил, что пора в вправду немного поуговаривать «клиента». Не нравился ему душевный настрой того. С такими мыслями впору пистолет к виску подносить, а не бизнесом заниматься на новом месте.

– Почему вы все время говорите о том, что у вас отберут все деньги? Насколько мне известно, никто этого делать не собирается. Вот те парни, которые подсели к вашему столику и намеревались «заботиться» о вас, действительно все могли отобрать и даже не улыбнуться при этом. Как я понял, действовали они на свой страх и риск, почуяв жирную добычу. А наши товарищи вам предложили просто поменять место, из которого вы совершаете свои финансовые сделки. Ведь этим можно заниматься в любой точке мира, где есть устойчивая связь.

– Ничего-то вы не понимаете… Да, действительно, тот бизнес, в котором я работаю, может крутиться везде. Но деловые связи, наработанные годами, но круг общения, который очень помогает! Все придется начинать заново… А с меня ведь потребуют немедленных результатов.

– Каких результатов? Вас что, посылают разрушить финансовую систему страны? Будете делать все то же самое, но теперь отчисляя небольшую долю в пользу других людей. Основной капитал остается у вас!