— Понимаешь, если она опять со Стоуном или с другим подобным ему типом, газетчики раздуют невиданных размеров скандал, а мне это совсем ни к чему…

Вместо этого Джордж поговорил с носильщиками и швейцаром, сунул каждому по паре долларов и через двадцать минут, бледный от ярости, вернулся с ответом: Алексис и Малкольм уехали на Розарита-Бич, по ту сторону мексиканской границы.

— Господи! — Эдвина разрыдалась, велев Фанни и Тедди оставить их одних. — Что же нам делать, Джордж?

— Что делать?!

Он кипел от бешенства. Было уже полдевятого, и при самой сумасшедшей гонке они могли попасть туда не раньше чем через полтора часа. Только бы не опоздать…

— Ехать в Мексику, вот что. Убью гада!

Эдвина слишком хорошо знала вспыльчивый характер своего брата. Она велела детям ни в коем случае не выходить из номера и, схватив пальто, побежала за ним.

Скоро они мчались на юг я без двадцати одиннадцать добрались до места. Около отеля стояли роскошные американские автомобили. Многие жители Лос-Анджелеса приезжали сюда на ночь, чтобы весело провести время.

Они вошли в отель, и Джордж уже собирался распахивать все подряд двери номеров, но решил сперва заглянуть в бар.

Совершенно пьяный Малкольм Стоун сидел за карточным столом, а Алексис стояла рядом.

Она едва не умерла от страха, когда увидела Джорджа и Эдвину.

— Ой… я… — Слова застряли у нее в горле, Малкольм удивленно поднял глаза.

— Какая приятная встреча! — сказал он, увидев Джорджа и Эдвину, и пьяно улыбнулся. Джордж явно не разделял его мнения.

— В прошлый раз ты, очевидно, не понял меня. Алексис семнадцать лет, и, если ты хоть когда-нибудь опять появишься рядом с ней, я вышвырну тебя из города или посажу за решетку. В любом случае тебе придется навсегда забыть о Голливуде. Надеюсь, тебе все ясно? Понял меня?

— Приношу свои извинения… Ошибся… Виноват…

— Чудесно. — Джордж снял пиджак и положил его на стул, а затем дважды ударил Малкольма в челюсть. — Это чтобы ты больше не ошибался.

И, не оглядываясь на рухнувшего на пол Малкольма, Джордж взял пиджак, дернул за руку Алексис и вышел из бара.

Возвращение в Лос-Анджелес оказалось безрадостным, особенно для Алексис. Она проплакала всю дорогу — не столько из страха перед, наказанием, сколько от растерянности и смущения.

Она слишком поздно поняла, что Малкольм обманул ее и не собирался везти домой. Правда, он все еще нравился ей, нежный и ласковый, он называл ее «моя дорогая крошка», но как все-таки хорошо, что вся эта история позади и она возвращается домой со своими.

— Больше ты сюда не приедешь, Алексис. — Джордж, безусловно, не шутил. — Ты совершенно отбилась от рук, тебе нельзя доверять. На месте Эдвины я бы отправил тебя в монастырь. Твое счастье, что я не живу с вами. И разговор на этом закончен!

Но он еще долго не мог успокоиться, а когда Алексис легла спать, налил по рюмке себе и Эдвине.

— Черт возьми, неужели так трудно понять, чего добивался этот парень? Представляю, как она порадовала бы нас через девять месяцев… Он осушил рюмку и плюхнулся на диван. Эдвина неодобрительно посмотрела на брата.

— Джордж!

— А чем, по-твоему, все это должно было кончиться? Неужели она не в состоянии понять?

— По-моему, она уже поняла.

Как ни трудно было начинать разговор, но перед сном Алексис объяснилась с Эдвиной. По-видимому, она так никогда и не станет взрослой: слишком глубокий след в ее душе оставила смерть родителей и брата. И никто не в силах возместить ей эти потери. Никогда в жизни она не забудет ту ужасную ночь, когда за минуту до гибели судна ее сбросили с борта «Титаника» в шлюпку…

— Алексис говорит, он обещал отвезти ее обратно в отель чуть позже, — сказала Эдвина. Джордж с мрачным видом пил виски. Он несколько часов провел за рулем, у него ныла разбитая о челюсть Малкольма рука. Эдвина не ожидала от брата такого решительного поведения и восхищалась им.

— Она, только когда увидела нас, перепугалась.

— Ей чертовски повезло. Люди, подобные Малкольму Стоуну, умеют ловко обделывать свои делишки… Клянусь, что убью его, если он посмеет вновь к ней приблизиться.

— Не посмеет. Завтра мы уедем в Сан-Франциско, а до следующего нашего приезда он найдет себе кого-нибудь еще… Да, ну и город ты себе выбрал…

Она улыбнулась, а Джордж неожиданно рассмеялся. Все обошлось, и он радовался, что с Алексис все в порядке.

— Здесь безопасно женщине моего возраста…

— Так оставайся, Вин.

Он с восхищением разглядывал сестру: она сидела перед ним с блестящими глазами, с короткой стрижкой, изящно обрамляющей лицо. И вновь Джордж пожалел о том, что она так и не вышла замуж.

— Черт побери, сестренка, если ты останешься здесь, найдем тебе такого мужа!..

— Чудесная идея! — весело подхватила Эдвина. — Но знай: для меня это не самая важная проблема. — Она куда больше беспокоилась по поводу личной жизни своих братьев и сестер. — Или ты хочешь сказать, что подыщешь мне кого-нибудь вроде Малкольма Стоуна? Тогда я готова бежать отсюда прямо сейчас.

— Тут есть вполне нормальные люди.

— Отлично. Когда найдешь, тогда я и приеду. А пока, дорогой мой брат…

Она встала и потянулась. Было уже поздно, и они оба очень устали.

— Я лучше поживу в Сан-Франциско, где главным развлечением остается ужин в ресторане, а покупка нового автомобиля или косой взгляд на чью-то жену в театре — уже предлог для скандала.

— Боже, — простонал он, — до сих пор не жалею, что перебрался сюда.

— Но там по крайней мере не похищают девушек…

— Нет худа без добра. Спокойной ночи, Вин!

— Спокойной ночи, братишка… Спасибо за помощь.

— К вашим услугам.

Он чмокнул ее в щеку и направился к машине. Его любимый «Линкольн» был весь в пыли. Джордж медленно вел машину к дому, размышляя о том, какая замечательная женщина, его старшая сестра.

Через два месяца Джордж неожиданно приехал в Сан-Франциско. Все это время он не звонил, и Эдвина думала, что брат очень занят. Но оказалось, что он улаживал личные дела. Наконец они с Хелен решили пожениться, и Джордж счел необходимым лично сообщить это сестре.

Он буквально светился от счастья, и она заплакала от радости, услышав эту новость.

— А как насчет работы у Сэма? Джордж ответил мальчишеской улыбкой. Она знала, сколь важно для него это сотрудничество.

— Хелен и Сэм думают так же, как и ты. Я поговорил с ними, и Сэм заявил, что, похоже, я сошел с ума. Он никогда не сомневался, что я люблю его дочь, и вместе с тем он видит во мне отличного компаньона. — Джордж улыбнулся, и Эдвина радостно воскликнула:

— Ура! Когда свадьба?

Был июнь, и Хелен сказала, что нужно время, чтобы как следует подготовиться к торжественному событию.

— В сентябре. Хелен утверждает, что быстрее не получится. — Свадьба обещала быть грандиозным событием в жизни Голливуда. — Но я хочу обсудить с тобой еще одну проблему. Возможно, ты решишь, что я спятил, но мне нужен твой совет.

— В чем дело, Джордж? — Эдвина чувствовала себя польщенной.

— Уже два года мы откладываем съемки одного фильма. Не можем найти подходящую актрису. Но недавно Сэму пришла в голову безумная мысль. Не знаю, понравится ли она тебе. — Он никак не решался высказать ее, и она нахмурилась в предчувствии недоброго. — Как думаешь, если попробовать Алексис?

На секунду она растерялась. Они вместе смеялись, когда человек из «Фоке продакшнз» сделал Алексис подобное предложение, а теперь он сам…

С другой стороны, под бдительным оком Джорджа девочка не может попасть в беду.

— Знаю, что ты удивлена, но эта роль словно специально создана для нее, и она ведь так хотела сниматься. Кто знает? А вдруг она права. Может, у нее есть талант? — Он заметно нервничал, но искушение было слишком велико.

— Не знаю. — Эдвина колебалась, обдумывая предложение брата. — Я тоже размышляла на эту тему. Алексис так рвется в актрисы. Но два месяца назад ты не хотел даже слышать об этом. Что изменилось? — Она волновалась за сестру, но в то же время доверяла Джорджу.