Важные переговоры, черт возьми! С КЕМ?!

Хотелось хохотать и плакать одновременно. От этой гнусной лжи. Оттого, что она всегда знала правду.

Лена не выдержала, просто не смогла сдерживать себя. Лопнула струна терпения и немого молчания, пролились через край горечь и обида, таящиеся в глубине ее души много лет, и вызывая поток горячих обвинений и острых угроз.

Вспомнилось все. Годы одиночества и пустоты, раздирающий кошмар, в эпицентре которого она стояла совершенно одна, боль, вина, череда измен и предательств. Не выдержало, сломалось, разбилось… Устала.

Да, она его провоцировала. Нарочно, неосознанно, интуитивно, защищаясь, стараясь уязвить и задеть за живое. Она бы не смогла ему изменить. Это он мог, а она — нет. Слишком чистая и правильная для того, чтобы пятнать себя изменой, она могла лишь бросать на ветер угрозы, которые никогда не привела бы в исполнение. Но все эти пустышки подействовали на него, как красная тряпка на быка.

Она и не предполагала, что он может ТАК разозлиться. Он НИКОГДА раньше не принуждал ее к близости, НИКОГДА не призывал ее ответить на страсть. Но вчера… Словно тигра выпустили из клетки. Он набросился на нее. Он твердил лишь одно: она принадлежит ему, никто и никогда не посмеет ее у него отнять, она — ЕГО. Он просил, нет… он требовал подтверждения ее любви!

Он почти вынудил ее прошептать признание. Не вернув его своего…

Но как странно устроено женское сердце, черт возьми! Ей хватило и того мимолетного порыва, когда он, как сумасшедший твердил, что она принадлежит ему, чтобы растаять и потерять голову. Не поверить, но вновь, хотя бы на мгновение, утешить себя иллюзорной надеждой на то, что он тоже любит ее.

Но почему он так поступил с ней?! Пытался усмирить? Доказать свою правоту, которой она все равно не поверит? Уверить и себя в том, что говорит правду? Принудил ее к близости, заставил ее признаться, что он по-прежнему необходим ей, что она любит его? Зачем нужны эти признания?! Нужны ли они вообще?!

Она засыпала с этими мыслями, с этими мыслями она и проснулась.

А когда решилась-таки открыть глаза, Максим тихо пожелал ей доброго утра и улыбнулся, поцеловав в щеку. Она ответила ему вымученной улыбкой и снова закрыла глаза.

Какой-то странный, необычный блеск в синеве его взгляда. Разочарование?… Боль?… Раскаяние?!

Он коснулся прядей ее волос кончиками пальцев и нежно заправил локоны за ухо. Поцеловал еще раз, короткими поцелуями пробежавшись вдоль виска к губам, и встал с кровати.

Теперь Лена почувствовала себя поломанной и выброшенной. Как игрушка, как кукла…

Они почти не разговаривали утром. Позавтракали, едва ли сказав друг другу десяток слов, скупо простились на пороге, когда он уходил на работу, коротко поцеловались…

И казалось, что то, что надломилось прошлой ночью, уже не станет целым. Что-то сломалось навсегда.

А во второй половине дня раздался телефонный звонок.

Лена встрепенулась, устремив неуверенный взгляд на телефон.

Максим?… Она бы не удивилась, будь это звонок от него.

Но нет, это не он. Она знала, что это не муж. Не он, другой мужчина…

С гулко бьющимся сердцем, девушка подняла телефонную трубку.

— Да?

Почему так дрожит голос?… И вместе с тем, почему уголки губ приподнимаются в улыбке?…

— Лена?

Горячие тиски, сковавшие сердце, разжались, позволяя ей вдохнуть полной грудью.

— Андрей, — выдохнула она с облегчением. Свой, родной человек. — Я… очень рада тебя слышать.

И хотя она не видела, но точно знала, что он улыбается. Казалось, она даже могла представить, как светятся его зеленые глаза. В груди потеплело.

— Как ты?… — проронил Андрей, тяжело выдохнув.

Наверное, он не об этом хотел спросить, и Лена интуитивно знала это.

— Я… хорошо, — проговорила она, опускаясь в кресло. — А как ты?

— Тоже хорошо, отлично, — слишком поспешно выдал мужчина и запнулся. — Мы подписываем контракт…

— Да, я знаю, — коротко ответила девушка, радуясь лишь звуку его голоса и дыханию в трубку телефона.

— Конечно…

Повисло неловкое молчание. Странное и глубокое молчание, которое, тем не менее не давило ни на нее, ни на него. Легко, несмотря на то, что произнесено было лишь несколько слов. Легко и свободно.

Почему именно с ним ей так легко?… Даже молчать с ним — легко?…

— В общем-то… — запинаясь, пробормотал он, наконец, — я звоню, чтобы…

— Да?…

— Я хотел предложить тебе встретиться, — выпалил он, не раздумывая, а потом добавил осторожно: — Ты не против?

Сотни, даже тысячи бабочек вспорхнули в ней и вознеслись вверх, окрыляя ее. Улыбка расцвела на ее губах, глаза засветились искорками радости. Ей не нужно было раздумывать над ответом.

— Да, конечно! Где, когда?!

— Эээ… А где бы ты хотела?

Лена улыбнулась шире. Он не ожидал, что она так быстро согласится?… Боже, какое счастье!

— В небольшом скверике около городского парка, если ты согласен, — проговорила она. — Дождя, вроде бы, нет, и мы могли бы…

— Хорошо, договорились! — стремительно перебил он ее, словно опасаясь, что она может передумать. — Когда?

— Сегодня?… — неуверенно проговорила девушка, удержавшись от того, чтобы скрестить наудачу пальцы. — В три часа, в четыре… Когда тебе удобно?

— В половине четвертого тебя устроит?

— Д-да… да, давай в половине четвертого.

Она почти видела, что он улыбается. Широко, открыто, искренне, отчаянно счастливый. Как и она.

— Тогда… до встречи в сквере?… — спросил он после непродолжительного молчания.

— Да. Я обязательно приду, — клятвенно пообещала она. — До встречи, Андрей…

— До встречи, Леночка…

Предельно, безгранично счастливая девушка опустила трубку на рычаг.

Разве можно быть настолько счастливой?! От одного лишь звонка?! Не удивительно ли?…

Все сомнения мгновенно отошли на второй план. Что скажет Максим, что он подумает — не важно. Стоит ли ему вообще сообщать об этой встрече? Нужно ли? Да и зачем?! А если утаить ее, то… Неужели ей вновь придется лгать?!

Но его обмануть ей не удалось. По крайней мере, в том, чтобы попытаться что-то скрыть.

Удивительно, но он, как и Андрей, тоже совершенно точно угадывал ее состояние. А если и не угадывал, то всегда набирал ее номер, чтобы узнать, как она и чем занимается. Возможно, это уже вошло в привычку.

Он позвонил ей. Первым. Как всегда.

Она вздрогнула, глядя на горящий дисплей мобильного телефона. И через несколько секунд ответила.

— Да?…

— Лена?… — как-то неуверенно проговорил Максим. Неужели запинается? — Ты… Как ты?

Почему задрожали пальцы, сжимавшие телефон?… И почему ее голос стал непривычно тихим?

— Все хорошо.

— Чем ты занимаешься? Где ты?…

Какой избитый вопрос, Боже! Она всегда отвечала на него глухо и монотонно.

Но не сейчас. Сейчас все изменилось. У нее иные планы, у нее появился секрет.

— Пока ничем, — запнулась она и, сглотнув, добавила: — Пойду в парк, опять.

Он тяжело выдохнул, а потом как-то неестественно, словно через силу, вдохнул.

— В парк… Хорошо, — выговорил он глухо. — Оденься теплее, на улице довольно-таки прохладно.

Лена качнула головой и коротко согласилась с ним.

Что это? Проявление заботы? Чувство вины? Раскаяние, может быть?… За то, что было вчера? Или за то, что продолжалось уже девять лет?!

Но чем бы его слова не являлись, они уже ничего не могли изменить. Только не ее решимость. Только не ее уверенность в том, что впервые за девять лет она наконец отчаялась поступить правильно. Так, как нужно. Как хотела сама. Как ОНА считала правильным, а не так, как было правильно по мнению мужа.

— Хорошо, как скажешь… — пробормотала она.

Но он отчего-то разозлился.

— Черт, как скажешь?! — воскликнул он с досадой в голосе. — Соглашаешься со мной лишь потому, что боишься, если воспротивишься, я накричу на тебя и обижу?! — Неужели это сожаление и раскаяние смешивается с яростью в его голосе?! — Почему ты вставляешь меня монстром, Лена?!