В комнате было маленькое окно с перекошенными створками, облупившиеся стены и некрашеный пол. Впрочем, это не имело значения. Зачастую Кермит приходил сюда только спать, да и то если не оставался ночевать у очередной подружки. Иногда какая-нибудь девушка соглашалась прийти к нему, хотя в своей комнате ему нравилось быть одному.

Сегодня его душу согрела мысль о свидании с рыжей девчонкой по имени Нелл. Почему он связался с ней? Кермит любил все яркое, и его поразили ее будто сделанные из медной проволоки волосы, словно обрызганные солнцем щеки, а еще — удивительно живые глаза, смотревшие на мир любознательно, наивно и страстно.

Кермит знал: стоит ему захотеть, и их отношения зайдут как угодно далеко. Но он еще не решил, надо ли это делать. За строгой красоткой стоит ухаживать с серьезными намерениями, а таковых он не питал. Вместе с тем если соблазнить честную, но податливую девушку, сложностей не оберешься. Впрочем, девицы с опытом ему порядком надоели. Если хочешь чего-то подобного, куда проще пойти в бордель. А он жаждал свежести, искренности и новизны. Только такая девушка могла помочь ему хотя бы на время забыть Миранду.

Кермит довольно долго встречался с Нелл, прежде чем впервые поцеловал ее в кино. Сперва она запаниковала, но быстро расслабилась, и теперь он раздумывал, не пригласить ли ее к себе для более тесного знакомства. К Нелл не удастся пойти, потому что она до сих пор жила с подругой.

Как недавно выяснилось, этой подругой была Хлоя Чапман, которую Кермит пару раз проводил домой. То было досадное недоразумение, но он разрядил обстановку, уверив Нелл, что между ним и Хлоей не было ничего «такого» (что, впрочем, являлось чистейшей правдой) и что он расстался с ней потому, что она показалась ему чопорной и скучной (тут он тоже не солгал). Однако Кермит представлял, что могла наговорить о нем Хлоя: ведь она жила в Галифаксе два года и постоянно посещала танцы, с которых он почти всегда уходил с новой девушкой.

Под каким предлогом можно позвать Нелл в комнату, где нет ни собрания сочинений известных поэтов, ни коллекции старинных гравюр?

Кермит усмехнулся. Надо что-то придумать! Если девушка влюблена, рано или поздно она все равно поддается уговорам. Так, несколько дней назад Нелл все-таки согласилась прогуляться на кладбище, невзирая на все свои суеверия, и они нашли кучу могил жертв крушения «Титаника».

Кермит живо интересовался темой катастроф и внезапных смертей. Гибель ведь тоже бывает разной. Иногда мысли о смерти убаюкивают и успокаивают. А порой она предстает резкой и сильной, словно удар грома или вспышка молнии.

Сегодня вечером Кермит решил потратиться на кафе, куда еще ни разу не водил Нелл: он знал, что она будет в восторге. Он с легкостью мог делать ей приятное почти каждый день — это почти ничего не стоило. А вот Миранде не было нужно ничего из того, что он хотел бы ей предложить. В том числе и его любовь.

Эта девушка невольно внушала ему мысли о том, что несмотря на все свои похождения и приключения, он не добился и не добьется ничего значительного ни в любви, ни в работе, ни вообще в жизни.

Когда он пригрозил набить морду этому выскочке Макдаффу, который обнаглел до того, что начал захаживать в дом Фишеров, как в свой собственный (Кермит несколько раз проследил за Диланом, а потом едва ли не выл под окнами девушки, как бездомный пес), Миранда ответила:

— Это вовсе не тот поступок, каким мог бы гордиться нормальный человек.

Кермит знал, что она совершенно права.

Закончив работу, он решил подождать Нелл у ворот фабрики. Он уже давно встречал и провожал ее, не таясь, а сегодня впервые подумал: а не сделать ли ее своей постоянной подругой? Миранду Фишер пора оставить в прошлом. Пора оставить в прошлом все, что мешает ему жить полноценной жизнью.

Кермиту показалось, что Нелл чем-то расстроена. Она выглядела удрученной и хмурой, что еще больше подчеркивала старая немодная одежда, которую она носила до сих пор.

— Что-то случилось? — спросил молодой человек, когда она подошла к нему.

Нелл вздохнула. В кармане ее жакета лежало письмо от матери. Кашель, начавшийся у Клементины Бакер еще зимой, никак не проходил. Нелл несколько раз посылала матери деньги и лекарства, из-за чего так и не смогла одеться получше и снять собственное жилье.

Нелл решила сказать правду:

— Мама больна, и я не знаю, чем ей помочь. Пока я смогу еще что-нибудь ей послать, пройдет не меньше двух недель.

— Эти Макдаффы прижимистые люди! — заметил Кермит. — Платят работникам гроши, тогда как у самих карманы набиты деньгами! Ненавижу этих jobeur[6]!

Мысль о том, что Нелл, как и Миранда, по-своему находится в руках Дилана Макдаффа, вызывала в нем раздражение, даже злобу.

— Мне прибавили жалованье, и для меня одной этого вполне бы хватало, просто лекарства слишком дороги.

— Давай я дам тебе денег, — предложил Кермит. — Сейчас я получаю достаточно.

— Нет-нет! — Нелл замотала головой.

Зря она заговорила с ним о деньгах. Хлоя предупреждала о том, что ни в коем случае нельзя брать деньги у парня: в этом случае он может потребовать взамен конкретной награды.

— Тогда позволь мне немного поднять твое настроение. Ты хочешь есть?

— Да.

— Пойдем поужинаем в кафе.

Лицо Нелл озарила улыбка.

— Хорошо.

Они пошли по набережной. Стояла пасмурная погода, небо сочилось мелким дождем. Пирсы мигали красноватыми огоньками. На ближайшем корабле зажегся прожектор, осветивший его мокрую палубу и ближайший кусочек берега.

Кермит обнял Нелл за плечи, а потом наклонился и поцеловал. У него были горячие руки и губы, и в такие минуты он заставлял ее забывать обо всем. Ей чудилось, будто в нее перетекают его напор, сила и страсть. Целуя Нелл, Кермит раскрывал не только ее губы, но и душу, извлекая то потаенное, о чем она прежде и не догадывалась.

В маленьком кабачке в районе порта было накурено и тесно. Там шумели и пили пиво. Однако Кермит провел Нелл в отдельное помещение за перегородкой, где усадил на деревянную скамью.

— Здесь подают великолепные ростбифы и такой отличный жареный картофель, что только пальчики оближешь. А еще мы возьмем бутылку вина.

Пока они ожидали заказ, Кермит заговорил о пикнике. Он знал прекрасное место, где росли белые канадские сосны, гладкие и стройные, как девичьи ноги, и маленькое озеро, спокойная гладь которого напоминала гравировку по стали. Где за будто спящими лесами высились синие горы. В выходной они с Нелл могли бы взять покрывало, еду и поехать туда хоть на весь день, если, конечно, погода будет хорошей.

Не слушая протестов Нелл, Кермит до краев наполнил ее бокал.

— Я хочу кое-что сказать.

Сделав паузу, он посмотрел ей в глаза, и ее сердце замерло от предвкушения желанного признания. Но Кермит заговорил о войне.

— Я собираюсь на фронт. Уже был на пункте, скоро мне пришлют повестку.

— Зачем тебе на войну?! — вырвалось у Нелл, и лицо Кермита сделалось жестким.

— Если не понимаешь, лучше не спрашивай. Если мужчина нигде и никогда не проявлял героизма, то это вовсе и не мужчина, а какой-нибудь… Дилан Макдафф!

— Сын хозяина фабрики, где я работаю? При чем тут он? За что ты его не любишь?

— Да просто так. А ты его видела?

— Нет. Но говорят, он очень красив.

Кермит скрипнул зубами.

— Смотря на чей вкус. Если ты предпочитаешь дохлую рыбу, тогда конечно.

— Я давно хотела тебя спросить, — голос Нелл слегка дрожал, но она твердо решила — сейчас или никогда, — я много слышала о том, что ты неравнодушен к одной девушке, Миранде Фишер. Скажи, это правда?

На мгновение Кермит окаменел, а потом небрежно откинулся на спинку стула. Его зеленые глаза, как и прежде, горели ярким, гипнотическим огнем.

— Отчасти. Это просто застарелая привязанность. Было время, я считал себя очень одиноким, а она оказалась рядом. На самом деле мы очень разные. Сейчас мне нравишься ты.