дефективным убытком.

Он стреляет в меня последней улыбкой, проходя мимо, и исчезает за дверью.

Я припадаю спиной к стене.

А затем скатываюсь на пол.

Глава 21

Я достаточно часто глотаю слезы, а после начинаю ощущать как они, словно

кислота, обжигают горло.

Самое ужасное, когда ты сидишь неподвижно, и продолжаешь так сидеть, вот так

дальше, потому что не хочешь видеть свои слезы потому что не хочешь плакать, но

твои губы не перестают дрожать, а глаза уже переполнены, и я прошу прощения,

умоляю, вновь прошу прощения, говорю, как мне жаль, прошу помилования, что,

возможно, в этот раз все будет иначе… но, как и всегда – то же самое. Никто не в

безопасности. Нет никого, кто бы был на моей стороне.

Свеча зажглась для меня, но мне некому прошептать.

Кто-то

Кто-нибудь

Если ты тут

Пожалуйста, скажи мне, можешь ли ты чувствовать этот огонь.

Мы пять дней патрулировали ту местность, но до сих пор ничего не нашли.

Я веду группу каждую ночь, ступая в безмолвие этих холодных, зимних пейзажей. Мы

ищем скрытые проходы, замаскированные люки – любое указание на то, что под нашими

ногами может существовать другой мир.

И каждую ночь мы возвращаемся ни с чем.

Бесполезность последних дней полностью захлестнула меня, притупляя чувства,

держа меня в оцепенении, отчего я не мог больше вырывать свой путь сам. Каждый день я

просыпаюсь в поиске решения проблем, которые легли на меня, но я понятия не имею, как

это исправить.

Если она там, то он найдет ее. А затем убьет.

Чтобы преподать мне урок.

Я надеюсь найти ее первым. Может, я смог бы спрятать ее. Или сказать ей бежать.

Или сделать вид, будто она мертва. Или, я докажу ему, что она другая, она – лучше

остальных; что она стоит того, чтобы оставить ее в живых.

Я похож на жалкого, отчаянного идиота.

Я ребенок, который все время прячется в темных углах, молясь, что на это раз он не

найдет меня. Надеясь, что сегодня у него будет хорошее настроение. Что, возможно, все

будет хорошо. И, может быть, в этот раз мама не будет кричать.

Как же быстро я перенял другую сторону, находясь в его присутствии.

Меня парализовало.

Я выполнял свои обязанности машинально, не тратя на них больших усилий.

Передвигаюсь достаточно просто. Питание – это то, к чему я уже привык.

Но я не могу перестать читать ее дневник.

Это причиняет боль моему сердцу, но по какой-то причине, я не могу перестать

листать страницы. Будто я бьюсь о невидимую стену, словно мое лицо поместили в

какую-ту пластмассовую штуку, и я не могу дышать, видеть или слышать что-либо, кроме

биения собственного сердца.

Кое-чего мне все-таки хочется в этой жизни.

Я никогда ни о чем никого не просил.

А теперь, все, что я прошу – это дать мне еще один шанс. Возможность увидеть ее

вновь. И если мне удастся остановить его, то эти слова будут всем, что останется у меня

от нее.

Эти тексты, предложения. Эти письма.

Я стал одержим. Я ношу ее блокнот с собой повсюду, трачу свободное время на

расшифровку ее слов, нацарапанных на полях, на раскрытие целой истории, что

сопровождается написанными числами.

Я также заметил, что последняя страница отсутствует. Она вырвана.

Я задавался вопросом почему. Я искал по всей книге, где, возможно, страницы просто

затерялись, но ничего не нашел. И по какой-то причине я чувствую себя обманутым, зная,

что что-то упустил. Это не мой блокнот; это даже не мое дело, но я столько раз

перечитывал ее тексты, что они уже стали моими собственными. Фактически, я даже могу

все пересказать по памяти.

Это странное чувство – находиться в ее голове, но в тоже время не видеть ее. Я

ощущаю ее здесь, прямо перед собой. Я теперь знаю ее настолько близко, как самого себя.

Мне комфортно среди ее мыслей; каким-то образом это придает мне сил. Осознал.

Настолько погрузился во все это, что даже забыл, что именно она прострелила мне руку.

И я почти забыл, что она до сих пор ненавидит меня, не смотря на то, что я так сильно

влюбился в нее.

И я упал.

Это так трудно.

И я упал на землю. Прямо сквозь нее. Никогда в своей жизни не чувствовал такого.

Ничего подобного. Я чувствовал стыд и трусость, знал слабость и силу. Я знаком со

страхом и равнодушием, ненавистью к себе и полным отвращением. Я наблюдал за

вещами, которые невозможно не увидеть.

И все-таки я не знаю ничего похожего подобно этому страшному, ужасному чувству,

которое просто парализует. Я словно искалечен. Отчаянный, вот-вот выйду из-под

контроля. И с каждым днем становится только хуже. Каждый день я чувствую себя

больным. Пустым, испытывающим боль.

Любовь – бездушная сволочь.

Я свожу с ума себя самого.

Я падаю спиной на кровать в одежде. На мне пальто, сапоги, перчатки. Я слишком

устал, чтобы снять все с себя. Эти ночные вылазки почти не оставляют мне времени на

сон. Я полностью истощен.

Когда моя голова касается подушки, я моргаю. Потом снова.

И я проваливаюсь.

Глава 22

- Нет, - я слышу собственный голос. – Ты не должен быть здесь.

Она сидит на моей кровати. Она облокотилась локтями, вытянув ноги вперед,

скрещивая их в районе лодыжек. Какая-то часть меня понимает, что я, должно быть, снова

сплю, но другая, более доминирующая частичка отказывается воспринимать все

происходящее как сон. Часть меня хочет верить, что она здесь, в нескольких дюймах от

меня, одетая в короткое, черное облегающее платье, что так подчеркивает ее бедра. Но все

вокруг другое и какое-то странное; цвета все такие же яркие, но не те. Ее губы выглядят

богаче, более яркого розового оттенка; глаза кажутся немного больше и темнее. Она

обута, но я знаю, что она никогда не носила туфли. А самое странное – она улыбается мне.

- Привет, - шепчет она.

Это просто слово, но мое сердце уже колотится. Я медленно двигаюсь от нее,

спотыкаюсь, чуть не ударившись головой об изголовье кровати, а затем осознаю, что мое

плечо больше не травмировано. Я смотрю на себя. Мои руки полностью здоровы. На мне

нет ничего, кроме белой футболки и нижнего белья.

Она двигается, подперев колени под себя, и ползет ко мне. Затем забирается на

колени. Обхватывает меня за талию, отчего я ощущаю ее дыхание.

Ее губы возле моего уха. А голос настолько нежный.

- Поцелуй меня, - говорит она.

- Джульетта…

- Я проделала весь этот путь, приехав сюда.

Она все еще улыбается мне. Это настолько редкая улыбка, которую она никогда не

проявляла. Но, так или иначе, прямо сейчас она – моя. Она моя, и она идеальна; она хочет

меня, и я не собираюсь бороться с этим.

Я не хочу.

Она теребит мою футболку, дернув ее вверх, попутно снимая через мою голову.

Кидает ее на пол. Она наклоняется вперед и целует меня в шею, один раз, но медленно. Я

закатываю глаза.

Мне недостаточно слов этого мира, чтобы описать то, что я сейчас чувствую.

Я ощущаю движение ее рук на моей груди, по животу, а далее по краю нижнего белья.

Ее волосы падают вперед, задевая мою кожу, и мне приходится сжать руки в кулаки,

чтобы не пригвоздить ее к своей кровати.

Каждая частичка моего тела проснулась. Я никогда не чувствовал себя настолько

живым и отчаянным в своей жизни, но я уверен, если она услышит это, то захлопнет дверь

и никогда больше не вернется.

Но я так хочу ее.

Сейчас.

Здесь.

Повсюду.

Я не хочу, чтобы между нами что-то стояло.

Я хочу снять ее одежду и увидеть ее, изучать. Мне хочется расстегнуть молнию на ее