Я свалила после второй выпивки. Эндрюуэст, с сальной ухмылкой сказал:

— Что за черт, я же не платил за эти напитки, или платил?

Когда я снова оказалась в своем блоке у парка, случилось кое-что еще.

Я говорила, что этот блок был пуст, он принадлежал только мне с моей комнатой Сильвера и Джейн.

Но этой ночью… Я слышала как снизу что-то двигалось. Должно быть, человек… или кто-то, тщательно изображающих человека. Здесь нет диких животных, которые могли бы пробраться в дом, если не считать роботов-птиц и летучих мышей. Тогда кто внизу? Я снова вышла на улицу. Встала перед фасадом и стала разглядывать окна в поисках другой освещенной комнаты; моя едва светилась из-за гардин. И все. Я обошла вокруг, чтобы посмотреть со стороны ночного парка. Водопад шуршал как миллион бумажных пакетов, но других освещенных окон не было.

И вот я снова внутри… Здесь мне ничего не слышно. Приглушенные волны квейк-рока доносятся с площади. И больше ничего.

У меня, должно быть, начинается паранойя. Меня это удивляет?

Давайте подойдем к этому вопросу с научной точки зрения. Потому что затем я планирую бросить свои бесполезные записки. Для чего я пишу? Это мой путевой журнал?

Тогда я выбежала из ванной и выкрикнула «Оборотни!» в пустоту комнаты, потому как поняла, что случилось с Джейн. Джейн, которая была, — или не была — здесь с нами.

Все, что я уже записала, помогло мне проверить мою теорию через пережитое. Вот оно — таращится мне в лицо, а я и не обратила внимания! Но теперь у меня нет ни единого сомнения в том, что это факт.

Джейн была на концерте Верлиса в Богемии, и она прошла с Верлисом в какую-то гостиную. И Тирсо тоже там был, и ему было неловко, он одним глотком опустошил свой стакан… И, вероятно, он действительно текущий любовник Кловиса.

Но!

Те двое людей, которых я, в последствии, встретила в том домике у шоссе, до того, как мы втроем пытались добраться до аэропорта, затем столкнулись с МЕТА, и все, что случилось после, — это были не Джейн и Тирсо. Это были не люди.

Ею была Глая. А Тирсо? Копперфилд, я думаю. Какое развлечение для него — сыграть реального мужчину К-З. (Конечно, я могу ошибаться. Это могли быть любые из них, но Глая всегда казалась ближе к Верлису. И у нас с ней уже была пара столкновений. Думаю, Шину, Голдхоука и Кикс держали где-то — под постоянным надзором человеческого персонала Первого Подразделения, кого нельзя было бы обмануть или заблокировать. В конце концов, эти трое проявили свою возрастающую склонность к убийству).

Даже та запись, которую Верлис проецировал для меня на стену дома, на которой он и Джейн разговаривают. Там тоже могла быть Глая.

Они все могут выглядеть как угодно. Они могут изменить свои волосы, их цвет, кожу и одежду. В один момент они могут обернуться колоннами и колесами, дисками и змеями. Воспроизвести человеческую мимику? Легко! Очевидно, на такое МЕТА никогда не рассчитывала… Или?.. Я могу представить применения этих способностей: для шпионажа, в коммерческих аферах. Но Верлис и его «команда» сильнее МЕТА. Они делают, что хотят.

Дом, в котором оставил меня Верлис, когда-то приютил Джейн и Тирсо. Но к тому времени, как там оказалась я, они уже ушли. Они не оставили там ничего, верно? Я надеюсь, они добрались до Парижа, если их путь лежал туда.

Когда я услышала, как она вошла, я подумала, что эти шаги принадлежали человеку. Но что же я за дурочка — она могла имитировать человеческую походку. И даже когда мы вышли, а внизу свет не горел, я не сообразила. Ей не нужен был свет, чтобы подняться по лестнице, верно? Только не роботу.

Я даже не видела Джейн вблизи. Но серьезно, Глая должна была стать идеальной во всех смыслах копией, судя по тому, что последовало дальше.

Что Глая-Джейн рассказывала мне о компании, о Деметре, на мой взгляд, определенно правда. (Они придерживаются моих принципов: когда лжешь, будь как можно ближе к истине). Может быть, даже мечты Джейн, ее предпочтения в напитках и шоколаде были преданно продублированы. И, разумеется, для Глаи-робота нет никакой проблемы в том, чтобы разобраться с отопительной системой незнакомого дома.

Затем пришло время для драматического появления Тирсо, и он даже не забыл включить габариты у машины. Подозрительный по отношению ко мне, где «Джейн» была настолько доверчива — слишком доверчива. Глая, естественно, знала, кто я есть. Но приняла бы меня так легко Джейн? Сомневаюсь. (И «Тирсо» не мог удержаться от злорадства, рассказывая о подвигах Джи и Кикс в городе).

Оценив их актерское мастерство тогда в машине, да и где угодно, могу сказать, да, Египтия правильно боялась таланта таких конкурентов.

Я предполагаю, что они позволили МЕТА поймать нас. А проверка ID? Они прошли ее без сучка и задоринки. Наверное, подготовились, хотя казалось, что они импровизировали, выясняя, как далеко могут зайти.

Не представляю, какими мотивами они руководствовались, если только доставка меня в МЕТА не была частью плана. Верлис должен был знать, что я не пошла бы туда добровольно.

«Джейн» позвонила мне по внутреннему телефону, когда мы были распределены по номерам в МЕТА. Но я так и не смогла дозвониться до нее. С чего бы это…

Как они умудрились оставаться Джейн и Тирсо в своих номерах, или где там, и в то же время быть в доступе как Глая и Копперфилд в лабораториях МЕТА?

Допустим, что надзор над ними был исключительно людским и минимальным. Они были двумя из «послушных» машин. Но я все равно не представляю, как они это провернули, я лишь допускаю, что они могли.

Тем не менее, когда они давали свое последнее шоу, Эдемский сад, — Деметра прибыла в своем ВЛО, и «Джейн» встретила ее. Обдурила ее. Я вспоминаю Джейн, с совершенно пустым выражением лица, улыбающуюся людям — как очередной робот.

Но затем «Джейн» исчезла в тени задника подмостков. И была задержка, помните, шоу началось не в нужное время. Глае необходимо было вернуться на свое место. Как МЕТА проморгали это? Возможно, они просто не смогли осмыслить несоответствие, а потом появление Глаи принесло им такое облегчение, и думать было поздно.

Где же Джейн? Я спросила Верлиса. И он солгал.

Я не знаю, почему. Откуда мне знать?

Неужели для них это какая-то интересная, мрачная игра? Как мы, люди, реагируем. (Как со мной в тот раз, когда меня накачали наркотой). Они — он — машины.

Он сказал, что Деметра прибыла, потому что Джейн была там. Так что это еще и приманка. Но, опять же, зачем?

И теперь я думаю: может, Деметра для них как необходимый заложник? И тогда, здесь ли она?

Ох, какая разница.

С меня достаточно.

Я останавливаюсь. Финито.

Привал.

Конец.

Каждый раз, когда я говорила, что остановлюсь, мне приходилось начинать заново. Так было во всем. Я пыталась уйти, но пришлось возвращаться, пыталась сбежать — принципиально от него. Снова попадалась в сети, снова принадлежала ему. До следующей безнадежной попытки бегства. Старания не любить его доказали свою несостоятельность. Но и попытки перестать ненавидеть его — тоже. Любовь и Ненависть: ненабовь и любисть, говорила я. И вот сейчас я села записать то, что должно стать самой последней частью. Я заявляю так сейчас не потому, что опять намереваюсь бросить дневник, но потому что не верю, что мы сможем продержаться еще хоть сколько-то. Верю ли я в это? Нет. Неверие не способно противостоять судьбе. День выключения близок. Для всех нас. Так что лучше все записать. Это, конечно, лишь моя эгоистичная борьба за собственный след в истории; а, может, желание зафиксировать события достоверно. Первая жертва войны — это истина. И это война. Война между Человеком и Машиной. Между Небесами и Землей.

После того, как я завершила свою книгу словом «Конец», дверь в мои апартаменты произнесла мое имя. Я подумала: «Это придурок Эндрюуэст».